Убийство в доме викария - Агата Кристи

– Беседа касалась личных дел, инспектор.

– К сожалению, я вынужден просить вас уточнить, о чем именношел разговор.

– Я не могу выполнить вашу просьбу, но я уверяю вас, этотразговор не имел никакого отношения к преступлению.

– Не думаю, что вы можете судить об этом вполне компетентно.

– Тем не менее вам придется поверить мне на слово.

– Получается, что я во всем должен верить вам на слово.

– Кажется, вы правы, – согласилась она с той жеулыбкой, с тем же спокойствием.

Инспектор Слак сделался красным как рак.

– Дело очень серьезное, миссис Лестрэндж. Мне нужнаправда... – Он грохнул кулаком по столу. – И я намерен ее узнать.

Миссис Лестрэндж не произнесла ни слова.

– Разве вы не видите, мадам, что ставите себя в весьмасомнительное положение?

Миссис Лестрэндж по-прежнему не удостоила его ответом.

– Вы будете обязаны дать показания на следствии.

– Да.

Вот и все, чего он добился. Равнодушного и сухого «да».Инспектор изменил тактику:

– Вы были знакомы с полковником Протеро?

– Да, я была с ним знакома.

– Близко знакомы?

– Я не виделась с ним много лет, – ответила она посленебольшой паузы.

– Были ли вы знакомы с миссис Протеро?

– Нет.

– Вы извините меня, но время для визита выбрано довольностранное.

– Я думаю иначе.

– Что вы хотите сказать?

– Мне хотелось видеть только полковника Протеро. Я не хотелавстречаться с миссис Протеро или с мисс Протеро. И я сочла это время наиболееудобным для моих намерений.

– Почему вы не хотели видеть ни миссис Протеро, ни миссПротеро?

– А это уж мое дело, инспектор.

– Значит, вы отказываетесь от дальнейших показаний?

– Категорически.

Инспектор Слак вскочил.

– Если вы не поостережетесь, мадам, то можете поставить себяв скверное положение. Это все выглядит очень подозрительно – весьмаподозрительно.

Она рассмеялась. Мне следовало пояснить инспектору Слаку,что такую женщину напугать не очень-то просто.

– Ну, ладно, – сказал он, стараясь отступить без ущербадля собственного достоинства, – только потом не говорите, что я вас непредостерег. Доброго вечера, мадам, но помните: мы все равно добьемся правды.

Он удалился. Миссис Лестрэндж поднялась и протянула мнеруку.

– Я хочу попрощаться с вами – да, так будет лучше. Видители, теперь советоваться поздно. Я сделала выбор. – Она повторила скакой-то безнадежностью в голосе: – Я сделала свой выбор.

На пороге дома я столкнулся с Хэйдоком. Он бросилнеприязненный взгляд вслед Слаку, как раз выходившему из калитки, и резкоспросил:

– Он ее допрашивал?

– Да.

– Надеюсь, он был вежлив?

По моему мнению, вежливость – искусство, которому инспекторСлак научиться так и не сумел, хотя сам он, видимо, считал свои манерыбезупречными. Однако мне не хотелось еще больше расстраивать Хэйдока. Он и безэтого выглядел озабоченным и удрученным. Поэтому я сказал, что инспектор держалсявполне прилично.

Кивнув, Хэйдок прошел в дом, а я пошел вперед по деревенскойулице и вскоре нагнал инспектора. Подозреваю, что он нарочно замедлял шаг.Какую бы антипатию он ко мне ни испытывал, он не из тех, кто допустит, чтобысимпатии и антипатии мешали ему раздобыть нужную информацию.

– Вы что-нибудь знаете об этой даме? – напрямик спросилон меня.

Я ответил, что совершенно ничего не знаю.

– Она вам не говорила, почему сюда переехала?

– Нет.

– И однако же, вы к ней ходите?

– Посещение прихожан входит в мои обязанности, –ответил я, не упоминая о том, что за мной посылали.

– Хм... Пожалуй... – Некоторое время он что-тообдумывал, а потом заговорил снова, не устояв перед искушением продолжить неувенчавшийся успехом разговор в доме миссис Лестрэндж: – Темное дельце, как япогляжу.

– Вы так думаете?

– Ну да, типичное вымогательство. Довольно забавно, есливспомнить, какая репутация была у этого полковника Протеро. Но ведь веритьнельзя никому.

Церковный староста, который ведет двойную жизнь. Не он первый,не он последний.

У меня в голове промелькнуло смутное воспоминание овысказывании мисс Марпл по тому же поводу.

– Неужели вы всерьез так думаете?

– Так уж выходит, все факты налицо, сэр. С чего бы такойизящной и нарядной леди забираться в эту забытую богом дыру? С чего это онаотправляется к нему в гости в такое время, когда с визитами не ходят? Странно!А почему она не желает видеть ни миссис Протеро, ни мисс Протеро? Да уж, всесходится. Она не спешит признаваться, ведь вымогательство – уголовно наказуемоедеяние. Но мы из нее правду вытряхнем. Судя по тому, что нам известно, еепоказания будут очень интересны. Если у полковника Протеро был какой-то темныйсекретик в жизни – что-нибудь постыдное, – тогда, сами понимаете, переднами открываются широкие возможности.

Это я хорошо понимал.

– Я пытался вытянуть что-нибудь из дворецкого. Мог же онподслушать, о чем говорили полковник Протеро и Лестрэндж. За дворецкими этоводится. Но он клятвенно уверяет, что даже понятия не имеет, о чем ониговорили. Кстати, из-за визита этой леди он потерял работу: полковник на негонабросился чуть не с кулаками за то, что он посмел ее впустить. Дворецкий вответ пригрозил, что уйдет. Говорит, этот дом все равно был ему не по душе и онсобирался уходить в любом случае.

– Вот как?

– Вот вам, кстати, и еще один человек, который мог затаитьзло на полковника.

– Но вы же не подозреваете этого человека всерьез – как егофамилия, кстати?

– Фамилия его Ривз, я и не говорил, что подозреваю его.Просто верить никому нельзя, вот это точно. Мне его манеры не нравятся – ужбольно он елейный, скользкий, как угорь.

Интересно, что сказал бы Ривз о манерах инспектора Слака?

– Теперь, пожалуй, самое время допросить шофера.

– В таком случае, – сказал я, – нельзя ли мнеподъехать с вами на машине? Мне нужно поговорить с миссис Протеро.

– О чем это?