Роковой дом - Мари Аделаид Беллок Лаундз

— Они такие странные люди, — с сомнением в голосе проговорил граф. — И, как вам известно, они вес время были рядом с вашей подругой. С тех пор, как вы уехали, она не расставалась с ними ни на миг.

— Разве я не рассказала вам, что они из-за нее очень беспокоились? Вчера они прождали ее весь вечер, а она не пришла. Нет, Вахнеры ничего не знают, — уверенно заключила Сильвия.

Время шло, а от Анны не было никаких известий. Сильвия всерьез обеспокоилась и то и дело ходила в «Пансион Мальфе». В ее мозгу теснились самые мрачные предположения. Что если Анна Вольски попала в аварию и теперь лежит без сознания в какой-нибудь парижской больнице?

Потом Сильвия внезапно сообразила, что не сделала одной важной вещи. Ей нужно было пойти в лаквилльскую полицию и попросить навести в Париже справки, не поступала ли туда молодая женщина, пострадавшая в аварии.

Когда она поделилась этими соображениями с мсье Польперро, тот неожиданно покачал головой и с нажимом произнес:

— Нет, нет, только не полиция! Видит бог, мадам, я готов сделать что угодно, лишь бы ваша подруга нашлась. Но умоляю вас, не ходите в полицию!

И тут в холл, где они беседовали, вошел граф де Вирье. Сильвия взволнованно обратилась к нему:

— Я чувствую, что должна поговорить с полицией об Анне Вольски. Это первое, что мы, в Англии, делаем, если кто-нибудь внезапно пропадает. Исчезнувших всегда разыскивает полиция. Видите ли, граф Поль, — она понизила голос, — я боюсь, не попала ли Анна в аварию. Она никого не знает в Париже! Что, если она лежит сейчас в больнице и не может ничего сказать?

— Да, это не исключено. Но подумайте вот о чем: еще вероятнее, с мадам Вольски ничего не произошло и, если вы предпримете такой шаг, вряд ли ей это придется по вкусу.

— Нет, нет! — воскликнула Сильвия. — Вы ошибаетесь. Я уверена, Анна не будет на меня в обиде. Она очень ко мне привязана, как и я к ней. В любом случае, я готова рискнуть. Видите ли, — голос Сильвии задрожал, я безумно из-за нее переживаю.

— Когда вы желаете пойти к комиссару полиции? — спросил граф.

— Почему бы не сейчас?

— Разрешите мне вас сопровождать.

Они отправились в центр Лаквилля. Прогулки вдвоем всегда доставляли им обоим ни с чем не сравнимое удовольствие. В последние дни они больше, чем раньше, времени проводили вместе. У графа Поля не было причин огорчаться, что подруга Сильвии покинула Лаквилль. Он вовсе не жаждал, чтобы она вернулась.

Наконец они дошли до довольно убогого белого здания, из окон которого свисали трехцветные флаги

— Пришли! — коротко проговорил граф.

— Выглядит несолидно, — усмехнулась Сильвия. И все же, когда граф дернул колокольчик, ей вдруг захотелось пуститься в бегство! Что она скажет комиссару полиции? А если ему покажется странным се непрошеное вмешательство в дела мадам Вольски? Но она оставила эти мысли при себе.

Их провели в комнату, где у заляпанного чертами стола сидел, склонившись над бумагами, Усталый на вид человек.

— Мсье? Мадам? — Комиссар полиции уставил на них внимательный, изучающий взгляд. — Чем могу быть полезен? — И он вновь с нескрываемым любопытством всмотрелся в стоявшую перед ним пару.

Граф объяснил причину их прихода. Комиссар полиции встал со стула.

— Мадам пробыла здесь три недели? — Он быстро сделал запись в блокнотике, который держал в руках. — И ее подруга, дама по фамилии Вольски, внезапно покинула Лаквилль? И все же мадам получила от своей подруги письмо с извещением, что ей неожиданно пришлось уехать?

— Нет, — быстро поправила его Сильвия, — письмо пришло не мне, подруга оставила его в своей комнате в «Пансионе Мальфе». Странно вот что, мсье: мадам Вольски оставила в пансионе весь свой багаж. С собой она не взяла совсем ничего, кроме денег, конечно. И до сих пор от нее не пришло никаких известий, хотя она обещала сообщить телеграммой, куда отправить вещи! Я пришла к вам, так как боюсь, что с ней в Париже произошел какой-то несчастный случай, я думала, вы могли бы справиться об этом по телефону у парижской полиции.

— Разумеется, я сделаю все, что в моих силах. Но прежде прошу сообщить некоторые сведения о вашей подруге.

— Я скажу все, что знаю. Но дело в том, что мне известно немногое.

— Ее возраст? — спросил комиссар.

— Точно не знаю, но думаю, около тридцати.

— Место рождения? — Сильвия пожала плечами.

— Постоянное место жительства? Вам, конечно, известно, куда направить сообщение, если с ней действительно произошел несчастный случай?

— Боюсь, я не знаю даже этого.

Сильвия стала казаться себе настоящей дурочкой. Но… но в сущности, что же такого странного в ее неведении? Например, что известно людям, с которыми она теперь общается, о ее далеком английском доме? А если с ней самой что-нибудь случится? Даже граф Поль не знал бы, кому написать. Мысль неожиданная и довольно неприятная.

Комиссар извлек из выдвижного ящика папку неподшитыми листками бумаги.

— Мальфе? Мальфе? Мальфе? — бормотал он под нос. Наконец то, что он искал, нашлось, был большой лист с крупной надписью круглыми буквами: «Пансион Мальфе». Ниже бумага была густо исписана убористым почерком. Комиссар прочел про себя все, что там было.

— У «Пансиона Мальфе» хорошая репутация! — воскликнул комиссар с облегчением. — Из сказанного вами, мсье, — он бросил мимолетный, но проницательный взгляд на графа, — я заключаю, что мадам и ее подруга не вели в Казино серьезной игры… то есть тут не замешана большая сумма денег.

Граф Поль колебался, но Сильвия подумала, что, безусловно, лучше будет открыть правду.

— Моя подруга играла, — сказала она, — причем играла по-крупному, в день, когда она покидала Лаквилль. При ней была, должно быть, очень большая сумма — если только мадам Вольски не проиграла ее в последний день.

Комиссар помрачнел.

— А, ну это совершенно меняет дело! — воскликнул он. — Придется мне попросить вас посетить вместе со мной «Пансион Мальфе». Лучше всего продолжить поиски там. Если мадам Вольски носила с собой большую сумму, очень важно выяснить, где она находится.

В «Пансионе Мальфе» им пришлось немного подождать, пока в холле не появился мсье Мальфе. Он держался любезно-подобострастно. И все же даже Сильвии было понятно, что он разозлен до бешенства. Она чувствовала себя ужасно неловко.

А если с Анной, в самом деле, ничего не случилось? Как она отнесется к тому, что Сильвия подняла шум?

— Все в порядке, мсье комиссар, — проговорил мсье Мальфе елейным голосом, когда полицейский кратко сообщил о цели своего прихода. — Знаете, мсье комиссар, все проще простого. Дама оставила письмо с объяснением, почему ей пришлось уехать. Ума не приложу, почему мадам, — он обернулся к Сильвии, — сочла нужным обратиться к вам. Мы ей рассказали все, что знаем. Мы люди уважаемые, нам нечего скрывать Сундуки мадам Вольски остались здесь, в ее спальне; после ее отъезда я мог бы уже не один раз сдать этот номер, но нет, я предпочитаю ждать и надеяться, что моя постоялица — очаровательная дама — вернется.