Чужой, плохой, крылатый - Елена Лабрус

— Ваше Могущество, умоляю, запретите эту дуэль, — склонив голову, стояла Анна перед Орантой, восседающей на стуле в своей гостиной как на троне.

— Я не могу, — хмыкнула коронесса. — Мы в Пелеславии, а не в Энте.

— Но один из них ваш подданный, — не сдавалась Анна.

— А второй блис Пелеславии, — пожала та плечами равнодушно.

— А если погибнет Бесс? — подняла на неё глаза Анна.

— Значит, такова его судьба. В конце концов ни в Пелеславии, ни в Энте дуэли не запрещены. И сколько я ни настаиваю на новом законе, Совет его не принимает. Предлагаешь мне нарушить правила?

— Ваше Могущество, пожалуйста, — упала к её ногам Анна. — Сделайте хоть что-нибудь. Отошлите Ригго куда-нибудь по немедленному поручению. Отдайте под стражу. Посадите в тюрьму. Всегда же можно найти причину. Вот он вас вчера оскорбил, назвал… — она осеклась под жёстким взглядом Оранты.

— Если бы ты не была мне племянницей, я бы уже приказала тебя выгнать и высечь, — встала она. — Такая наглость! Но ты всё же мне родная и вот что я тебе скажу, девочка, — она приподняла её лицо веером. — Никогда не вмешивайся в мужские игры. Да пусть они там хоть поубивают друг друга. Смирись и прими свою судьбу, — она внезапно отвернулась и постучала веером по ладони. — И я… приму. — А потом махнула: — Прочь!

Ригг не захотел с Анной даже разговаривать. Бесс уехал во дворец к брату. Сьера Пасса Анна не видела смысла больше беспокоить, своё отношение он уже высказал. А тётю Анна боялась даже ставить в известность.

Что же делать?

— Марлок! Может быть, Марлок меня услышит, — судорожно ощупывала Анна брошеное разорванное платье в поисках его булавки. — Мина! — крикнула она, осматриваясь в комнате. — Ты не видела, я, когда переодевалась, никуда не положила круглый медальон на шпильке? Украшение? — допрашивала она служанку, когда та наконец явилась.

— Простите, сьерита Анна, — теребила та фартук, — но я такого украшения у вас даже не видела.

— Проклятье, да что же делать, — совершенно обессилев, села она и снова вскочила. — Нова! Вели срочно послать за Новой.

— Зачем? — удивилась Мина.

— Скажи, что у меня снова разболелась рука, она даст мне то зелье, я подсуну его Риггу, он уснёт…

— Тогда дуэль перенесут на завтра, — заставила её снова сесть служанка.

— А до завтра я ещё что-нибудь придумаю, — снова подскочила Анна.

— Подтверждённую дуэль нельзя отменить, — упрямо покачала та головой. — Только если оба участника откажутся. Если только один откажется, то второй всё равно обязан стрелять.

— Но он же не обязан стрелять на поражение? — металась Анна по комнате, заламывая руки.

— Вряд ли сеньор Ригго согласится промазать.

— Ригго не хочет меня даже видеть, не то, что говорить.

— А сьер Бриар? — и снова это её окончательное как приговор мотание головы.

— И всё же я попробую, — выскочила она из комнаты.

И как была в одном платье в дождь побежала к Марлоку.

— Сьер Марлок, пожалуйста, — готова была и перед ним встать на колени Анна, но пока держалась. — Вас он послушает. Отговорите Ригго, пожалуйста. Пусть не совсем откажется, но целится в руку или ногу, — пыталась Анна на равнодушном лице кетлорда разглядеть хоть какие-то эмоции, но он только криво улыбнулся, а может просто дёрнул щекой.

— А сьер Бриар тоже выстрелит в ногу? — и вот сейчас он действительно улыбнулся. Криво. — Его вы тоже будете уговаривать?

— Да, буду. И буду в ногах валяться, если потребуется.

— Настолько провинились перед Оландом?

— Я ни в чём не провинилась, сьер Марлок. Уверена, сьер Бриар сделал это намеренно, спровоцировал Ригго на дуэль.

— Это что же он сделал?

— Разорвал на мне платье, — опустила она голову. — На груди.

— М-м-м… Почему же он так сделал?

— Потому что вчера видел, как Ригг… — она осеклась и совсем уж неслышно добавила: — И Бриар из-за этого рассвирепел.

— Из-за чего же? — подошёл Марлок, явно ожидая ответа.

— Это неважно.

— Важно, если вы действительно хотите, чтобы эта дуэль не состоялась.

— То есть, вот только что вы сказали, что сделать ничего не можете, потому что уже согласились быть секундантом Ригго, — подняла она голову. — А теперь какие-то скабрёзные подробности могут повлиять на ваше решение? Как?

Он довольно рассмеялся.

— Вы умны не по годам, сьерита Анна. Но вы правы: никак. Я просто любопытен.

— Так вы мне поможете?

— Только в одном случае. Если вы вернёте мне булавку, что я вам подарил.

— Булавку? — она испуганно схватилась за грудь.

Тонкие, словно зализанные, как и волосы, брови Марлока взлетели вверх.

— Ведь я просил её носить.

— И я носила, до сегодняшнего утра, — сердце сделало неровный удар, словно первым осознав всю безнадёжность этой затеи — прийти сюда. — Но после того как сьер Бриар… она пропала. Простите.

— Ну что ж, — как-то на удивление равнодушно хмыкнул он. — Значит, такова её судьба. А судьбу Ригго решит эта дуэль. Но у меня всё же есть для вас предложение. И оно может сохранить сьеру Оланду жизнь. На что вы готовы ради этого?

— На всё, — поспешно выпалила Анна.

— Я могу устроить, что Ригго на этой дуэли не погибнет.

— А сьер Бриар? — встревожилась Анна.

— Нет, на счёт Бриара я таких гарантий дать не могу, — отвернулся он. — Но раз вас больше интересует Бриар…

— Говорите, сьер Марлок, — едва удержалась Анна на месте, уже предчувствуя, что он попросит немалую цену. И догадывалась, что именно.

Но ошиблась, он попросил больше. Намного больше.

— Сьер Оланд останется жив. Но вы станете моей женой.

Её красивая лубочная жизнь, что рисовала в своём воображении Анна: она — счастливая жена, их кучерявые, светленькие, похожие на Ригго детки, уютный дом, весело подпрыгивающие вокруг круглого лица букельки Сантиверры, улыбающийся в усы отец Ригго, сияющий своей невероятно красивой улыбкой Ригг, — вся эта нарисованная картинка их будущего, словно плохо обожжённая глиняная игрушка, стала трескаться и рассыпаться. И в неё ну никак не мог поместиться Марлок.

Видеть рядом с собой у алтаря этого… соплеволосого. Видеть его каждый день. Всю жизнь. Обнимать… от ужаса Анна отрицательно закачала головой.

— Нет? — не сильно удивился он. — Тогда не смею вас больше задерживать, сьерита Анна.

— Сьер Марлок, — стояла Анна ни жива, ни мертва. — Могу я хотя бы подумать.

— О чём? — усмехнулся он.