Артефаки. Часть 1 - Анастасия Вернер

Всхлипывая, а иногда плача, как маленький ребёнок, размазывая сопли и слёзы по лицу, я вернулась к своим вещам. На здоровое плечо закинула лямку рюкзака, раскрыла зонтик, и медленным, нетвёрдым шагом пошла по путям.

Мне нужно было попасть в «Берлингер» к двенадцати.

Глава 2

Элис была так же прекрасна, как и всегда. Её каштановые волосы мягко ложились на плечи, макияж выгодно сочетался с зелёным платьем. В «Берлингере» жизнь шла своим чередом, и это успокаивало, давало надежду, что не всё ещё потеряно.

Едва шевеля ногами, я подошла к столу помощницы и устало опёрлась на него рукой, часто моргая, чтобы прогнать головокружение.

— Что произошло?! — Элис в ужасе уставилась на меня.

— Мне нужна твоя помощь, — тихо сказала я, глядя в пол. — Помоги мне, пожалуйста.

— Я вызову скорую!

— Нет, не надо. Я в порядке. Где Эван? — твёрдо задала вопрос. — Он ещё не уехал? Мне надо к нему.

— Уехал час назад, — сглотнула Элис. — Давай… давай ты сядешь?

— Не переживай, я просто споткнулась и упала с лестницы. Видишь, у меня только коленки содраны и руки? А ещё платье порвалось, — я выдавила из себя грустную улыбку.

Элис недоверчиво покосилась на меня. Она не знала, как болит моё плечо, как сильно кружится голова, не знала, как трудно мне дышать. С виду всё было не так плохо.

— Как ты умудрилась навернуться? — хмуро спросила она.

— Да как всегда, надела туфли, а ноги заплелись. В общем, мне очень нужна твоя помощь, — всеми силами стараясь не заплакать, проговорила — как мне казалось — уверенным голосом. — Ты для меня однажды уже нашла платье, сделай это ещё раз, умоляю.

— Зачем? Куда ты собралась?

— К Эвану.

— Он уже улетел, вместо тебя взял с собой Шэйна. Не переживай, я ему позвоню и скажу, что у тебя были серьёзные обстоятельства.

Меня словно обухом по голове ударили. При моём состоянии это было равносильно смерти.

— Он взял Шэйна? — севшим голосом уточнила я.

— Эрин, не переживай.

— Мне нужно поехать к нему.

— И каким же это образом? — иронично уточнила Элис.

— На крышу «Берлингера» постоянно садятся лайнеры. Я полечу с кем-нибудь из партнёров. — Я подняла на женщину полные слёз глаза. Они выступили от боли, но помощница этого не знала, а потому решила, будто я готова разреветься из-за упущенного шанса улететь с Эваном. — Прошу тебя, ты же Элис. Ты же как… как кровеносная система этой компании, без тебя тут ни одна муха не летает. Только ты сможешь достать мне новое платье. И только ты сможешь узнать, кто ещё летит в Йорс.

— Эрин, мне всё это не нравится, — хмуро сказала она.

— А мне нравится? Сегодня я должна была лететь! И полечу. Какие-то царапины меня не остановят. Это была досадная случайность, но из-за этого я не собираюсь отказываться от всего, — под конец мой голос совсем осип.

Элис вздохнула, поразмышляла несколько мгновений, а затем с видом, словно делает мне огромное одолжение, сказала:

— Ладно, я что-нибудь придумаю.

— Спасибо.

Буквально за четверть часа она умудрилась раздобыть платье в пол. Не знаю уж, насколько дорогим оно было, но я в любом случае собиралась вернуть его в целости и сохранности.

Я переоделась в туалете. Длинная юбка скрывала ноги с содранной до крови кожей, тёмная шаль не давала разглядеть ссадины на руках. Волосы и без того были распущены, каскадом спадая до лопаток, мне осталось лишь расчесать их, а заодно умыться и избавиться от красноты под глазами.

— Потрясающе, — оценила Элис, когда я вернулась к её столу.

Туфли надевать не стала. Голова и без того кружилась, на каблуках мне точно не выстоять, а кеды под юбкой не видно.

— Ну что, кто-нибудь летит в Йорс?

— Поздравляю, тебе повезло, — с довольным видом отчиталась Элис.

Что-что? Мне?! Повезло?! Смешная шутка.

— Лайнер твоего отца отправляется туда через пятнадцать минут.

— Элис, спасибо. Я никогда этого не забуду. И я… я у тебя в долгу.

Мне бы очень хотелось обнять эту женщину, но тогда плечо заставит завопить от боли, и это сломает весь образ «со мной всё в порядке».

В лифте я едва не упала в обморок, потому что от движения, хоть и плавного, внезапно укачало и затошнило. С невообразимым трудом отстояла весь путь до шестидесятого этажа, там вышла в холл и огляделась.

— Эрин?! — услышала удивлённый голос отца.

Медленно обернулась. Он шёл с другого конца коридора, его походка была неловкой и несобранной — разительное отличие от статных бизнесменов. По Руперту Берлингеру никак нельзя было сказать, что он гендиректор крупнейшей компании по производству артефактов.

— Я тебя искала, — сказала зачем-то.

— Что-то случилось? — нахмурился отец, нервно оглядываясь, видимо, чтобы убедиться — нас никто не видит.

— Я опоздала к Эвану.

— Это трагедия? — не понял Руперт.

— Да. Он улетел в Йорс, и теперь мне очень нужно туда.

— Ты пришла, чтобы попроситься на борт?

— Пожалуйста.

У меня уже не осталось сил, чтобы умолять. Голос был бесцветным, но я постаралась взглядом показать, насколько это важно для меня.

— Ты какая-то бледная.

— Не выспалась.

— Ну… в принципе, не вижу особой проблемы, — пробормотал Руперт. — В смысле в том, чтобы ты полетела со мной, — поспешно добавил он.

— Спасибо, — тихо выдавила я.

Отец кивнул, принимая благодарность, и пошёл к нужной двери. Я медленно поплелась за ним, усиленно стискивая правое плечо — так хотя бы оно было зафиксировано и не отзывалось болью от каждого неосторожного движения.

Лайнер выглядел, как голова змеи. Изящный изгиб корпуса, овальный нос устремлён к небу, серебристый, отливал тысячами кристаллов. Я прищурилась, почувствовав, что глазам больно смотреть на эту игру света.

Мы быстро пробежали к кабине (я едва не поцеловала носом землю, но отец вроде ничего не заметил), забрались внутрь и уселись на сиденья. Какой-то мужчина застегнул на моём кресле ремни безопасности.

— Можно взлетать, — кивнул Руперт и незнакомый человек ушёл.

Я не заметила полёта. Не потому, что он был мягким, плавным и прошёл незаметно, нет. Я отключилась. В какой-то момент головокружение стало преследовать, даже когда глаза были закрыты; земля вокруг словно начинала вертеться с тройной скоростью. А потом всё пропало. В обмороке мне ничего не снилось, не было жутких воспоминаний или боли. Была только пустота.