Хроника смертельной весны - Юлия Терехова

Лицо ирландки вытянулось, и она что прошипела по-гэльски.

Жики было открыла рот, дабы потребовать объяснений — английского она не знала, и поэтому не поняла ни вопроса Десмонда, ни реакции Бриджит — но тут пороге появился ее помощник. В одной руке он держал большую коробку с огрызком яблока на крышке, а в другой — завернутый в прозрачную упаковочную пленку лэптоп. — Вот, мадам. Айтишники отдавать не хотели — они там пари заключили на тысячу евро, кто взломает защиту.

— Не видать им бабок, — злорадно буркнул Десмонд, сдирая упаковку с лэптопа. Он провел рукой по крышке, словно лаская любимую собаку. На его губах Жики впервые увидела искреннюю улыбку. — Ну, приятель, сейчас мы с тобой зададим жару…

…Наверно, ей снится сон. Сейчас она проснется и все будет хорошо — мама накормит ее завтраком, папа завезет на машине в школу, поцелует ее в нос на прощание. Тони рада, что в школу ее завозит папа — почти всегда, если только не уезжает по делам из Парижа. И тогда ее везет в школу Андре — странноватый дядька с внимательными глазами — неужели мама не видит, какие у него внимательные глаза? Такое ощущение, что он видит ее насквозь. Когда ее с мамой возил Жан, то в машине играла приятная музыка, мама улыбалась, Жан шутил, а ей всегда доставалась от него шоколадка, чем родители ее не баловали — мама вечно ворчит, что шоколад вреден для зубов и фигуры. Так вот — сейчас она откроет глаза…

Девочка таращилась в темноту, но ничего не могла разглядеть. Она чувствовала запах пыли и сырости — так пахнет в подвале их дома на авеню Фош — однажды она спускалась туда вместе с горничной Анастасией. Тогда в квартире погас свет, Настя вызвала электрика и отправилась вместе с ним в подвал — Тони она не оставила одну в квартире и взяла с собой. Но в их подвале горел свет, с ней была Настя. А сейчас девочка очень боялась — а больше всего потому, что совсем не помнила, как сюда попала. Она вышла из гимнастического зала в туалет, ее кто-то окликнул по имени и… все. Когда она пришла в себя, ее руки были связаны за спиной, также были связаны и лодыжки. Рот ей залепили скотчем, и она с трудом дышала…

Тони, девочка умная, много читала — и не только книги, а также газеты и интернет-новости — чего мама категорически не одобряла. Но в современном мире бороться с потоком негативной информации с помощью запретов — все равно, что сражаться с ядерными ракетами репеллентом от комаров. И поэтому девочка была в курсе существования педофилов, насильников и похитителей детей. И сейчас у нее не было ни малейшего сомнения в том, что ее украл вот такой урод. Она хотела крикнуть, но у нее вырвалось лишь жалкое мычание.

— Тихо, тихо, — вдруг услышала она спокойный ласковый голос. — Ты ведь хорошая девочка, не правда ли? Тебя учили, что взрослых надо слушаться?

Девочка услышала, как щелкнула зажигалка и тьма, окружавшая ее, немного рассеялась. Но говоривший находился за ее спиной, и поэтому она никого не увидела.

— Молчишь? — продолжил голос. — Это хорошо. Дети должны говорить только тогда, когда им разрешают взрослые. Хочешь пить? Кивни.

Тони затрясла головой и тут же услышала звук, будто кто-то наливал воду в стакан. Чья-то рука сорвала липкую ленту с ее рта. Было больно — Тони взвизгнула.

— Тихо! — приказал голос. — Будешь шуметь, я сделаю тебе больно. Пей! К губам Тони поднесли стакан, и она стала, захлебываясь, торопливо пить. Но только стакан был убран, как она отчаянно закричала: «Помогите!» и тут же рот ей зажала грубая рука: «Ах ты, маленькая сучка! — в голосе не осталось и следа от ласки, звучавшей минуту назад. — Будь моя воля, я бы тебя прямо сейчас…»

Он озвучил, что бы он с ней сделал, и Тони инстинктивно сжалась: из общения с одноклассниками она уже знала, откуда берутся дети, что их рождению предшествует и разнообразный vocabulaire[127], который этот процесс описывает. Голос высказался совершенно недвусмысленно. Вероятно, ей следует вести себя тише.

— Есть хочешь?

Девочка покачала головой. Есть совсем не хотелось, ее слегка подташнивало и единственное, чего она страстно желала — попасть домой, к маме.

— Я принес тебе гамбургер, — Тони почувствовала неприятный запах фаст-фуда. — Ты любишь кока-колу?..

В то же время, Москва, Петровка, отдел убийств.

Наконец-то Глинскому удалось получить записи камер наружного наблюдения на въезде в дачный поселок. Чудесным образом они отыскались в архиве дирекции. Как же он не изъял их полтора года назад? Но тогда уголовное дело быстро прикрыли и отправили в архив. Чего уж там, поморщился Виктор, зачем лукавить перед самим собой? Он был так разочарован тем, что Олег Рыков вновь ускользнул от него — пусть даже и мертвый — что ему было просто недосуг. Грандиозная ошибка! Как же они накосячили полтора года назад — чистое везенье, что дирекция поселка хранила записи так долго…

И вот он просматривает данные с видеокамер за 12 ноября позапрошлого года. Нудное, надо сказать, занятие…

14.18 — у шлагбаума — черный, точно ворон, «Инфинити». У него даже пропуск проверять не стали — шлагбаум услужливо поднят. Водитель, однако, благодарно мигнул фарами и покатил себе дальше.

15.03 — у шлагбаума — корейский внедорожник SsangYong Actyon. Номер заляпан грязью и не читается. Лобовое стекло затемнено. Охранник выходит из будки и проверяет пропуск водителя. Пропуск, видимо, у водителя в порядке, так как кореец беспрепятственно пропущен на территорию элитного поселка.

15.14 — к поселку подъезжает голубая «Победа». У Виктора от удивления глаза на лоб полезли — откуда здесь это допотопное транспортное средство? Однако, сверившись со списком проживающих на территории, он нашел фамилию известного коллекционера раритетных авто советского времени.

15.55 — к шлагбауму подруливает лихая блондинка на «Мустанге». Тоже — никаких позывов проверить у нее пропуск. Значит, своя. Виктор заглянул в список — Потоцкая Э. П. Кокетливо помахав обитателю будки, блондинка удаляется в сторону заката.

16.13 — Глинский напрягся — белый «Сааб» Мигеля Кортеса, предположительно — земля ему пухом! Охранник вразвалочку покидает будку — документы проверены, Сааб пропущен с вежливым кивком — машина дорогая, очевидно, что новая. По разумению опытного охранника, хозяин — человек небедный, скорее всего, влиятельный. За лобовым стеклом просматривается водитель — это явно Кортес, рядом с ним — Анна Королева — бесстрастная камера оказалась в состоянии передать напряженное выражение ее лица.

18.40 — «Сааб» покинул поселок. Водителя уже не было видно, но Виктор знал — за рулем была Анна Королева, на заднем сиденье истекал кровью Сергей Булгаков и плакала его жена….

Итак, по словам свидетелей — Сергея и Екатерины Булгаковых, Олег Рыков уже находился в подвале дома, когда вся компания приехала расправиться с ним. А биллинг звонков показал, что сообщение от Кортеса Булгаков получил в 14.06. Навряд ли испанец стал бы вызывать Булгаковых, не удостоверившись, что жертва доставлена в нужное место. Самому Кортесу никто не звонил, но кто знает, какой способ связи у него был предусмотрен на экстренный случай? У него вполне мог быть мобильник с неавторизованной сим-картой. Если предположить, что не было никакого резона держать Рыкова в подвале чужого коттеджа лишнее время, то можно сделать вывод — в Серебряный бор Олега Рыкова могла доставить только одна из этих машин: кореец, «Инфинити», «Мустанг» или «Победа». «Какая тебе нравится больше?» — поинтересовался внутренний голос с ехидцей.