Бетанкур - Дмитрий Кузнецов

Ещё в конце 1809 года Наполеон через своих посланников в Петербурге стал нажимать на Александра I, чтобы за него выдали замуж младшую дочь Павла I великую княжну Анну. Но и здесь французский император получил мягкий, но категоричный отказ: мол, княжна Анна ещё молода и вдовствующая императрица не может согласиться на такой неравный брак. Прямо Александр не отказал Наполеону, но попросил подождать два года, пока великая княжна подрастёт.

Вся Европа отлично понимала, что Бонапарту после развода с Жозефиной срочно нужен династический брак, а проволочка равноценна отказу. К тому же, как бы издеваясь над чувствами Бонапарта, Александр I признался французскому послу в России Коленкуру: «Не имея возможности отдать за императора, в качестве гаранта нашей дружбы, одну из моих сестер, я воспитаю моих братьев в духе союзничества и соблюдения общих интересов двух государств».

Предвидя уже заранее неблагоприятный для себя исход событий, Наполеон предложил свою руку дочери австрийского императора Франца, эрцгерцогине Марии-Луизе. В Вене лестное предложение Парижа было встречено с радостью: император Франц панически боялся сближения Франции с Россией и всячески через своих дипломатов влиял на Марию Фёдоровну, чтобы она ни в коем случае не выдавала дочерей за французского императора. В то же время сами австрийские дипломаты в Фонтенбло подготавливали почву для будущего австро-французского союза, направленного против России.

Наполеон отказался ратифицировать конвенцию о Польше, подписанную его послом в Петербурге, предложив новую редакцию, во многом ущемляющую интересы России. «Ещё три года — и я буду владыкой Вселенной», — хвастался Бонапарт перед приближёнными во время очередной охоты в лесах Германии.

Вероятность нового столкновения с Францией побудила Александра активизировать военные действия на Балканах. Русская армия перешла в наступление, но оно не привело к успеху: Оттоманская Порта держалась крепко. В битвах за Дунай русские лишились почти половины личного состава. Неудачи продолжались до 7 апреля 1811 года, пока армию не возглавил Михаил Илларионович Кутузов, сразу же одержавший несколько очень важных стратегических побед.

Внешнеполитические проблемы сильно отвлекали Александра I от положения в стране. Поэтому Бетанкуру часто приходилось общаться не с самим царём, проявлявшим интерес к мельчайшим подробностям жизни Института Корпуса инженеров путей сообщения, а с его статс-секретарем Михаилом Михайловичем Сперанским. Дело в том, что непосредственный начальник Бетанкура принц Георг-Фридрих Ольденбургский в это время был в Твери и многие вопросы приходилось решать через его голову. По рекомендации Сперанского Бетанкур пригласил в институт для чтения курса лекций по архитектуре Джакомо Тромбара, профессора Академии художеств.

Августину Августовичу очень нравился этот итальянский профессор, и он очень быстро с ним сблизился. Впервые о нём Бетанкур услышал ещё в Твери, от художника Ореста Кипренского, предложившего генерал-лейтенанту пригласить итальянца на Волгу как лучшего архитектора садово-паркового хозяйства России. Однако Тромбара приехать в Тверь отказался: он никогда не расставался с женой, бывшей австрийской танцовщицей, а в последнее время она плохо себя чувствовала и не покидала Петербург, боясь остаться без своего домашнего врача.

Джакомо Тромбара приехал в Россию одновременно с Джакомо Кваренги, но такого архитектурного наследия, как Кваренги, после себя не оставил. Его имя связано в первую очередь со строительством и украшением усадьбы Архангельское под Москвой, церковью Святой Троицы в Тамбовской губернии и перестройкой императорских конюшен в Петербурге. В истории Института Корпуса инженеров путей сообщения он оставил заметный след. Впервые в России он стал учить воспитанников не только архитектуре, но и тому, какие сооружения нужно строить вдоль шоссейных дорог и водных коммуникаций, превращая всю транспортную систему в единый архитектурно-строительный комплекс.

К сожалению, профессор Тромбара скончался в 1811 году, но ещё в 1810-м он пригласил Бетанкура принять участие в реконструкции фонтанов в Екатерининском парке. Несмотря на занятость, тот с живостью согласился внести вклад в коренную перестройку гидравлической системы Царского Села, пришедшей к тому времени в очень ветхое состояние.

Бетанкур любил Царское Село, отдалённо напоминавшее ему Аранхуэс: пруды, фонтаны, цветники, статуи античных богов и героев. И та и другая загородные резиденции строились как национальный ответ Версалю. Именно в Аранхуэсе Бетанкур встретился с государственным секретарем Испании графом Флоридабланкой, предложившим ему в начале 1784 года отправиться в Париж для изучения горной архитектуры. Несмотря на зиму, разговор их состоялся в бывшей летней резиденции испанских королей, в мавританской гостиной.

— Вам нужно будет отправиться в Париж, — устало, отрываясь от кипы документов и глядя на Бетанкура исподлобья, произнес граф Флоридабланка. — С вами поедет ещё несколько человек. Кто именно? Об этом вам сообщат позднее. Мне понравилась ваша записка об Альмадене, но у меня к вам вопрос. Сколько раз в этом шахтерском местечке вы посетили церковь?

Бетанкур задумался.

— Я вам отвечу, — продолжал государственный секретарь. — Вы посетили церковь всего два раза за всё время вашего пребывания в Альмадене. — Граф Флоридабланка очень внимательно посмотрел в недоуменные глаза Августина. — Вы хотите спросить, откуда я это знаю? Отвечу. От дона Хосе Рамона де Хиля, представителя Святой инквизиции. Из Альмадена пришел донос; в нём говорится, что вы занимались какими-то дьявольскими механизмами и не ходили в церковь.

— Да, — попытался оправдаться Бетанкур, — но создание механизмов — моя прямая обязанность. Без них невозможно откачать воду.

— Я вас не упрекаю, — спокойным голосом сказал государственный секретарь и медленно приблизился к окну. — Но вы же знаете, что в нашей стране ещё совсем недавно людей сжигали на костре за то, что они ставили под сомнение только саму мысль о влиянии колокольного звона на количество и качество урожая. Так неужели вы думаете, люди могут поверить, что человек, не связанный с дьяволом, может откачать воду из шахты глубиной более трехсот метров?

Двадцатишестилетний Бетанкур смотрел на государственного секретаря без страха, но и без понимания.

— Я просто хочу вас предостеречь на будущее, — дружески об няв за плечо молодого человека, сказал граф Флоридабланка. — С каждым вашим личным или общественным успехом количество ваших врагов будет расти в геометрической прогрессии. Поэтому нужно стараться жить по правилам: в церковь ходить чаще, а деву шек выбирать не из семей священников, а из каких-нибудь других, менее значимых местных фамилий. И мой вам совет, — понизив голос до шёпота, сказал государственный секретарь, — чаще хо дите в католическую церковь, но будьте от неё как можно дальше. Пользы в жизни вам от неё никакой не будет, а вот вред она может причинить значительный. Вы со мной не согласны? — глядя прямо в глаза посетителю, спросил дон Флоридабланка.