Балом правит любовь - Гейл Уайтикер

Диана вздохнула.

— Я в затруднительном положении. Дело касается лорда Гартдейла.

Женщина улыбнулась.

— Однако! И что ж это за положение?

— Во-первых, я более не считаю, что сказать ему правду о лорде Дерлинге, скрываясь под маской Дженни, удачная мысль.

Руки тетки, занятые рукоделием, вдруг остановились.

— Мы же с тобой решили, что это для нас единственный путь помочь леди Элен, не так ли?

— Да. Но теперь я боюсь, что эта помощь нам слишком дорого обойдется. — И Диана, стараясь быть как можно более краткой, поведала тетке о состоявшемся у них с лордом Дерлингом разговоре.

Лицо миссис Митчелл потемнело от гнева.

— Будь он проклят! Прости, Диана, но случаются минуты, когда и дама не в силах удержаться от сквернословия. Как он посмел! Мерзкая тварь!

— Как бы то ни было, а мы не можем не признать, что этим все осложняется. Ни одному из членов семьи леди Элен я не могу открыть правды, ибо не хочу рисковать счастьем Фиби. — Диана взяла новую шелковую нить и вдела ее в иголку. — Кстати сказать, Фиби все известно о том, что произошло четыре года назад.

Миссис Митчелл откинулась на спинку стула.

— Вот как?

— Да, нынче на рассвете у нас состоялся разговор.

— О боже! Дитя мое, что ты делала так рано?

— Пыталась убежать от неприятных сновидений, — призналась Диана. — Фиби, как выяснилось, тоже не могла уснуть и потому спустилась ко мне. Она подозревала, что творится что-то неладное и что дело связано с лордом Дерлингом, поэтому попросила у меня объяснений. Я решила, что скрывать от нее правду больше не стоит.

Миссис Митчелл вопросительно взглянула на Диану.

— Твой рассказ сильно поразил ее?

— Он поверг ее в ужас. Она была потрясена выходкой лорда Дерлинга, а также тем, что я никому ничего не рассказала тогда.

— В этом мы сходимся, — сухо заметила миссис Митчелл. — Я не жалею о том, что она все узнала. Теперь у нас нет от нее секретов.

Диана замялась, кусая губу.

— Но это не все. Я предупредила Фиби, чтобы она ничего не говорила леди Элен и ее родственникам, поскольку от этого могут пострадать другие. Но она и тут быстро сообразила, что к чему. Она догадалась, что я оберегаю ее.

— Господи! — Миссис Митчелл отложила пяльцы. — Что ж было дальше?

— Она сказала, что мое нежелание выходить замуж ей теперь понятно и что мы, несмотря ни на что, все же должны спасти леди Элен от лорда Дерлинга.

Женщина улыбнулась.

— Милая Фиби. Это так на нее похоже. Говоря по чести, Диана, я не могу с ней не согласиться. Мысль о том, что бедное дитя попадет в лапы этого чудовища, мне невыносима.

— Мне тоже. Но как можно расстроить эту свадьбу? Леди Гартдейл не станет нас слушать, лорду Гартдейлу мы тоже не сможем ничего рассказать. А лорд Дерлинг не такой уж и глупец: до свадьбы он воздержится от дурного обращения со своей невестой.

— Если лорд Гартдейл узнает о его дурном обращении с леди Элен, он тотчас пошлет к нему своих секундантов, в этом нет сомнений.

— А что, если после свадьбы лорд Дерлинг увезет молодую жену к себе в Чиппинг-парк, подальше от посторонних глаз, и месяцами не будет с ней показываться здесь? — предположила Диана.

— И то, правда. — Миссис Митчелл дробно забарабанила пальцами по подлокотнику. — Чрезвычайно сложная ситуация.

— Да, тетя, и я буду безмерно счастлива сбежать от всего этого в Уитли.

— Да, но возвращение в Уитли, избавив тебя от одного несчастья, взамен принесет новое. Диана уставилась на тетку.

— Что вы имеете в виду?

— Лорда Гартдейла, конечно. Ты расстанешься с мужчиной, которого любишь, а это разве счастье?

Щеки Дианы пошли красными пятнами.

— Но я не… то есть я…

— Даже не пытайся меня разуверить, — мягко проговорила миссис Митчелл. — Я все время повторяю, что жизнь легче наблюдать со стороны, чем быть непосредственным участником событий. Лорд Гартдейл, как я понимаю, до сих пор не знает, что Дженни — это ты?

Диана согласилась про себя, что тетка права, и горестно покачала головой. — Нет.

— Но ты по-прежнему с ним встречаешься. — Да. — Он заговаривал с тобой о своих чувствах?

— Он признался, что они у него ко мне есть… то есть к ней, к Дженни, — ответила Диана. Ей все никак не удавалось привыкнуть к тому, что приходится говорить о себе в третьем лице. — Он также задавал и другие, весьма конкретные вопросы.

— Надеюсь, пристойные.

— О да, без сомнения! — с улыбкой заверила тетку Диана. — Хотя ответы на них я находила с трудом.

Послышался стук в дверь, и в дверях возник Джиггинс, который подал миссис Митчелл на подносе визитную карточку. Та взяла ее и, прочитав, улыбнулась.

— Ну не чудо ли, — проговорила она, передавая визитку племяннице. — У тебя, кажется, появилась возможность задать ему свои вопросы, если захочешь. — Миссис Митчелл кивнула слуге. — Спасибо, Джиггинс. Просите лорда Гартдейла.

Едва Диана успела успокоиться и принять непринужденный вид, как в дверях показался мужчина, которого она любила. Теперь вместо костюма для верховой езды на нем был превосходно пошитый темно-синий камзол и светлые бриджи. Его начищенные высокие сапоги сияли. Легкий аромат одеколона, который распространял вокруг себя Эдвард, волновал Диану. Про себя она порадовалась, что нынче утром надела один из своих новых туалетов, который был ей необыкновенно к лицу. Поднявшись в знак приветствия, Диана ощутила, как неистово колотится сердце, и ей вдруг очень захотелось сбежать.

— Здравствуйте, миссис Митчелл. — Приблизившись, Эдвард учтиво поклонился. — Надеюсь, я не причиняю вам неудобств.

— Ни в коем случае. Мы с Дианой просто сидели и болтали, а Чосер вообще всегда рад гостям.

Эдвард с улыбкой поклонился Диане.

— Доброе утро, мисс Хепворт.

— Здравствуйте, лорд Гартдейл, — поздоровалась Диана с Эдвардом уже второй раз за этот день.

Миссис Митчелл ласково отослала Чосера на место и, вернувшись к своему стулу у окна, пригласила лорда Гартдейла садиться. Диана тоже заняла свое место и, чтобы чем-нибудь занять руки, взялась за рукоделие.

— Надеюсь, я могу говорить с вами откровенно, миссис Митчелл, — начал Эдвард. — Сцена, произошедшая в доме моей матери, была мне крайне неприятна. Вчера вечером я имел честь говорить с мисс Хепворт, но, к несчастью, не имел возможности переговорить с вами или мисс Лоуден. Поскольку гнев моей матери был обращен против вас всех, я решил, что мне следует прийти к вам и принести извинения от ее лица.

— Вы очень добры, лорд Гартдейл, но ваша матушка и сама в состоянии за себя извиниться, — строго ответила миссис Митчелл.