Современный детектив. Большая антология. Книга 12 - Андреас Грубер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«А ведь я тут в последний раз», — подумал Чарли, когда его взгляд упал на автомат с презервативами, висевший на стене над раковиной. Женщина из комиксов в платье кислотного цвета предлагала латексные изделия по пятьдесят центов штука, удобные, надежные, ребристые для повышения удовольствия партнерши. Чарли встряхнулся и вымыл руки.
Очень маленький персонаж в лазурном крапчатом костюме и с прической каре присоединился к Каллигану у алтаря Фрэнси. Булочка сидела за стойкой и читала свою книжку. Дэннис, облокотясь на полку с бутылками, листал помятый порнографический журнал, найденный им накануне в кабинке мужского туалета. Журнал он держал кончиками пальцев, точно дохлую крысу, из страха заразиться чем-нибудь или испачкаться. Чарли влез на стул рядом с Булочкой и спросил, указывая на книгу:
— Что там новенького у старика Махатмы?
— Он умер, — ответила Булочка, не поднимая головы. Перед ней стояла полупустая бутылка пива.
— Я запишу ее пиво в твой счет, — сказал Дэннис, ставя бутылку для Чарли.
В ответ Булочка возмутилась:
— Я же тебе говорила. Он сказал, что это бесплатно!
— Да слышал я. Чарли…
— Да, сегодня бесплатно. Могу я раз в сто лет побаловать танцовщиц в собственном заведении? — Чарли огляделся, чувствуя жаркую злость. Нужно выйти на воздух — охладиться, проветриться и возвращаться в «Сладкую клетку».
— Ладно, Чарли. Ты здесь босс. Однако мне не хотелось бы, чтобы Вик узнал об этом.
— Если ты не проболтаешься, он и не узнает.
— А кстати — почему он сегодня не приехал? — поинтересовалась Булочка.
— Решил взять отгул в честь Рождества, — ответил Чарли, отмечая, что язык начинает заплетаться — верный знак того, что пора на выход.
— Зачем ему отгул на Рождество? Он живет один. Ни Бонни, ни детей давно не навещает. У него и друзей-то нет, только вы двое.
— Думаю, он улетел в Цинциннати навестить мать, — соврал Чарли. Вместо «Цинциннати» у него вышло «цнати». Все, надо срочно отсюда сваливать.
— Ерунда, — возразил Дэннис. — Я видел его сегодня днем. Он приезжал с какими-то бумагами.
Дверь открылась, и вошли прежние студенты, за исключением драчуна Ронни. Увидев Каллигана, который глазел, открыв рот, на вращающийся передок Фрэнси, они нерешительно остановились. Тогда Булочка встала и направилась к вошедшим.
— Убавь отопление, Дэннис, — попросил Чарли, все больше страдая от жары.
— Как же! Наши голые сотрудницы это оценят.
— Ну что ж, — Чарли поднялся и допил пиво, — тогда я пошел.
Он направился к двери, мимо Каллигана. Ничего, кто-нибудь другой подбросит его до дома.
В дверях он на минуту задержался, чтобы ощутить, как ледяной ветер пробирается под пальто, швыряет в лицо колючие снежинки.
— Ты озверел, что ли, Чарли! — пронзительно взвизгнула Булочка. — Закрой дверь! Я голая!
Обернувшись, он увидел, что она и впрямь уже совершенно голая стоит на сцене, а трое студентов покорно расселись за ближайшим столом.
— Эй, ребятки, не скупитесь, Булочка заводит что надо! — было последнее, что успел услышать Чарли, закрывая дверь. Каллиган, разумеется, не узнал их.
* * *
Надо бы поесть, думал Чарли, пока его «линкольн» плавно двигался к югу, обратно в город. Шел густой мокрый снег. Половина местных идиотов не в состоянии управлять машиной во время снегопада. Чарли нежно прижал педаль тормоза, отпустил, снова прижал, чувствуя, как машина каждый раз подскакивает, когда он убирает ногу, затем закрыл глаза, а «линкольн» совершил полный оборот на триста шестьдесят градусов и будто по волшебству вернулся в начальное положение.
Почувствовав, что машина вновь ему послушна, он включил радио — на коротких волнах собачий хор исполнял Jingle Bells. Настроение было отличное.
Менее чем через полмили начался город. Почти сразу Чарли заметил у дороги тусклый оранжево-коричневый знак «Хардиз». На стоянке было пусто. Выйдя из машины, он с силой толкнул входную дверь и немедленно должен был обеими руками вцепиться в ручку двери, чтобы не упасть на скользкий бетон. Под стеклом висело отпечатанное на машинке объявление:
«Дорогие друзья!
24 декабря мы работаем до пяти часов вечера.
На Рождество наш ресторан будет закрыт, дабы наши служащие могли провести праздник с семьей».
— А какого черта у вас тогда свет горит? — заорал Чарли и пнул дверь ногой. Зал ресторана и впрямь был ярко освещен. Чувствуя горячее желание швырнуть камень в зеркальное стекло, Чарли резко повернулся, ноги разъехались на обледенелых ступенях, и он со всего маху приложился копчиком к промерзшей дороге.
В первое мгновение он даже растерялся. Он сидел на земле с занемевшим от холода и удара задом и ведром холодных соплей вместо головы, напрасно пытаясь сдержать слезы унижения и ярости. На стоянку свернул зеленый японский седан и остановился в десяти футах от Чарли. Чернокожий парень лет пятнадцати опустил стекло.
— Эй, что с вами?! — крикнул он.
— Ничего. Я просто поскользнулся, — нехотя ответил Чарли.
— Поехали, — торопил водитель, — он в порядке.
— Вам точно не нужна помощь?
— Точно, черт подери. — Чарли уже зашевелился, соображая, как ловчее встать на ноги.
— С Рождеством! — Парень поднял стекло. Машина запыхтела, развернулась и исчезла среди метели.
Чарли похромал к своему «линкольну». Где же поесть в Рождество, если даже супермаркеты не работают?
Проезжая по опустевшей главной улице, он снова слушал полицейское радио. На этот раз диктор передавал подробности драки в таверне. Наконец, в одном заведении у дороги он заметил свет. Это был ресторан «Медная свеча».
Чарли пересек свободную соседнюю полосу и подъехал прямо под окно. Сквозь ветки сосны, росшей у окна, он видел, что официантка несет заказ к многолюдному праздничному столу. Он помедлил, думая, не отогнать ли машину на стоянку поблизости, но потом решил, что не стоит беспокоиться. Он просто умирал с голоду. Да и на стоянке, казалось, нет мест.
В желтоватом свете фойе, обшитого дубовыми панелями, зеленели сосновые гирлянды, рдели бархатные ленты, тускло поблескивали колокольчики и ангелы из золотой фольги. Музыка, смех и веселые крики доносились сюда из большого зала и бара. Все это напоминало скорее Новый год, а не Рождество. А вдруг и правда? От этой мысли Чарли похолодел. Нет, пробудь он в городе неделей дольше, все было бы кончено. Это было бы ужасно, непоправимо.
— Привет, Чарли. С Рождеством! — сказала распорядительница, пухлая миловидная брюнетка. Чарли все забывал ее имя. Что-то на «К»: Кристина, Кэтлин, Кассандра? — Ты в бар?
Он по привычке
