Мрачные сказки братьев Гримм - Адам Гидвиц

Вдруг она ударилась обо что-то мягкое, скатилась и снова полетела вниз. Потом ещё раз, и ещё. На четвёртый раз она упала уже на покрытые листвой ветви дерева, и так продолжалось до самой земли.

Она стукнулась. Но не умерла.

Покрытая с ног до головы чёрными перьями, Гретель села, огляделась. Она услышала хлопанье крыльев и увидела наконец трёх чёрных воронов, садящихся на ветку повыше. Они выглядели изрядно ощипанными.

– Ах, – сказал первый ворон.

– Ах, – ответил второй.

– Ах, – вздохнул третий.

– Больно, – в один голос выдали они.

– Вы спасли меня! – воскликнула Гретель.

– Случайно, – сказал третий.

– Просто ты, когда падала на землю, ударялась об нас, – добавил второй.

– Разумеется, мы знали, что так случится, – заметил первый ворон. – Но мы не знали, что будет так больно.

Гретель подскочила и не помня себя побежала в лес.

– Что за манеры! – возмутился третий ворон.

– Мы спасли ей жизнь, а она вот так, даже не поблагодарив, убегает? – подхватил второй.

– Она побежала искать брата, – напомнил им первый ворон.

– Точно, – ответил второй.

– Мы знали об этом, – подтвердил третий.

Гретель неслась по лесу. Ветви деревьев хлестали её по лицу, а корни хватали за щиколотки. «Гензель! – звала она брата. – Гензель!» Свет жуткой луны-людоеда проникал сквозь листву. Девочка выбежала на тропу.

Вдруг в тени молодой сосны Гретель увидела лежащее ничком тело. Она подошла к нему, приподняла и тут же отшатнулась. Нет, то был не Гензель. У человека не хватало половины черепа, в груди зияла глубокая рана. Гретель встала, сглотнув подступившую желчь, и побежала дальше.

Впереди, в зарослях, лежал ещё один труп. Гретель подошла и приподняла его. Женщина. Её грудь была разворочена, а шея свёрнута. Девочка отвернулась и помчалась вперёд.

Тела. Повсюду. Гретель не представляла, сколько человек погибло. Она видела десятки убитых. Но где же Гензель, где он? Лежит ли он среди тех бездыханных тел, такой же неподвижный и холодный? Как его найти?

Вдруг что-то засияло впереди. Белая галька! Она указывала Гретель путь, и девочка пошла по светящейся дороге. Та вывела её к поляне. Там, в самом центре, весь в крови, стоял Гензель. Гретель подбежала и обняла его.

– Со мной всё в порядке, – хрипло сказал он. – Это не моя кровь: я помогал раненому.

Гретель кивнула, не размыкая объятий.

Теперь дорожка из сияющей гальки вела их прочь. Они шли, и жуткая луна освещала лес и тела, темнеющие среди безмолвных деревьев. Одни лежали с залитыми кровью лицами, с открытыми, но помутневшими глазами. Другие погибшие были обезображены до неузнаваемости. На одной из веток деревьев валялась оторванная рука. Лицом вниз лежала девушка ― её распушенные волосы нимбом окружали окровавленную голову.

Дети закрыли лица руками.

Потерянные жизни. Мёртвые тела.

Той жуткой ночью Гензель и Гретель, держась за руки, брели по дороге.

Когда-то, давным-давно, мальчик Гензель и девочка Гретель брели по сияющей гальке ― из тёмного, залитого кровью леса в маленький городок. В местном постоялом дворе горел свет, и, приблизившись, дети услышали громкие голоса. Они отворили дверь. Их встретили шумом: толпа гудела.

– Они живы! – воскликнул кто-то.

Люди окружили Гензеля и Гретель, хлопая их по спинам, гладя по головам и обнимая.

– Вы смогли! – кричали они. – Вы выстояли!

– И вы спасли нас! – крикнул тот самый боец, который скрывался за деревом. Рядом с ним стояла женщина и улыбалась детям.

– Большинство, – добавил кто-то, и ликование стало утихать.

– А что с драконом? – спросил ещё кто-то. Повисла тишина.

Гензель и Гретель смотрели на своих людей, а те с надеждой ждали ответа. Наконец Гретель покачала головой и решилась сказать:

– Он жив. Дракон жив.

По залу прокатился тяжёлый вздох.

– Простите нас, – заговорил Гензель. – Мы пытались.

– Ах нет, всё хорошо! – воскликнул сидящий в углу юноша. Его лицо рассекала неровная свежая рана, обработанная бальзамом жёлтого цвета. – Вы пытались! Что ж, это меняет дело!

Брат и сестра смотрели на молодого человека, на его изуродованное лицо.

– У них была маленькая, но милая идея, – продолжал он. – И они попытались воплотить её! Какие молодцы! ― Его тон вдруг изменился. ― Да вы знаете, что я там едва не погиб? Что мы все чуть не умерли?!

– Однако мы выжили, – сказал крупный бородатый господин.

– Мы выжили. Сколько нас таких? А сколько полегло?

Снова повисла тишина. Перед глазами Гензеля и Гретель стояла усеянная телами земля. Девочка вспомнила женщину, чьи распущенные волосы напоминали нимб.

– Они же дети! – кричал юноша. – Дети! И мы пошли за ними сражаться с драконом? О чём мы вообще думали? О чём думал каждый из нас?!

И он опустил голову на лежавшие на столе руки. Какая-то особа подошла к юноше и, не отводя взгляда от Гензеля и Гретель, положила ладонь ему на плечо. Бородач же выступил вперёд.

– Не слушайте их, – сказал он детям. – Вы всё сделали правильно. Большинство из нас выстояли. Никому прежде не удавалось выжить после схватки с драконом.

– Что это на тебе? – дама указала пальцем на Гретель.

Девочка опустила глаза: она вся была покрыта чёрной кровью дракона.

– Мы ранили его, – ответила она. – Отрубили ему два пальца и отрезали кусок морды.

Она не стала вдаваться в подробности и рассказывать о том, что это луна откусила чудовищу часть щеки: её бы просто не поняли. Народ загудел громче: «Ранили его!», «Отрубили два пальца!», «Отрезали кусок морды!»

Бородатый господин потрепал Гензеля и Гретель за плечи.

– Видите? Это только первое сражение. В следующий раз мы его разобьём. И сейчас, зная, что способны его победить, мы сможем созвать ещё бо́льшую армию. Десятки тысяч!

– И он будет в тысячу раз хитрее! – прокричал юноша из угла. – И в десятки тысяч раз злее! Сколько ещё людей должно погибнуть ради этих детских выходок? В новом сражении дракон будет мстить! Каждому из нас.