Жемчужина страсти - Юдифь Готье

— Ну, так я богат! — сказал, смеясь, Гиэяс. — Мне нечего торопиться, и я могу отдохнуть несколько дней.

В замке Фидэ-Йори господствует чрезвычайное волнение. Через двери первой стены то и дело являются военачальники, покрытые тяжелыми доспехами; топот их коней раздается под высокими сводами. Они поспешно скачут к третьей ограде и проникают во дворец сегуна.

В зале, соседней с залой Тысячи Циновок, Фидэ-Йори держит военный совет с начальниками своих полков и с преданными ему князьями. Чело молодого сегуна омрачено заботами; он не скрывает своего беспокойства, и большинство воинов разделяет его. Но некоторые из них, полные отваги и веры, ободряют государя.

— Наше положение еще не безнадежно, — говорит генерал Санада-Саемон-Йокэ-Мура, самый искусный полководец в государстве. Нужно только отнестись к нему хладнокровно. У Гиэяса только одно преимущество перед нами: мы еще и не думаем о войне, а он уже собрал полки; мы не готовы, а он уже может начать борьбу, но через несколько дней он не будет иметь этого преимущества; наши войска будут снаряжены — и партии будут равны. А пока надо отвлекать врага ничтожными стычками, удерживая его подальше отсюда; тем временем мы соберем наши силы вокруг Осаки.

— По-моему, надо немедленно напасть на Гиэяса, а не давать ему наступать, — сказал генерал Гарунага, не имевший особых военных заслуг и возвысившийся только благодаря покровительству матери сегуна, Йодожими.

— Помилуй! — воскликнул молодой Сигнэнари. — Это значило бы допустить, чтобы наша армия была уничтожена за несколько часов войском, втрое сильнейшим. Нужно занять крепости и укрыться от внезапного нападения до тех пор, покуда все наши силы будут в сборе. Если тогда Гиэяс еще не нападет на нас, то мы успеем перейти в наступление.

— Я стою за мое предложение, — сказал Гарунага. — Мне думается, что армия Гиэяса далеко не так многочисленна, как воображают; как мог он за один месяц стать до такой степени сильным?

— Нельзя действовать на основании предположений, — сказал Йокэ-Мура. — Мы не может нападать: прежде всего, надо пополнить состав нашей армии.

— Сколько у нас в данную минуту солдат? — спросил Фидэ-Йори.

— Вот, — сказал Йокэ-Мура: Сигнэнари, которого, несмотря на его молодость, почтили чином генерала, командует двадцатью тысячами солдат: Гарунага — тоже, Мотто-Тзуму и Масса-Нори командуют каждый десятью тысячами. Под моим началом тридцать тысяч. Итого сто десять тысяч солдат.

— Каким образом увеличим мы эту армию? — спросил сегун.

— Ты забыл, государь, — сказал Йокэ-Мура, — что князья еще не прислали войск, которые они обязаны доставлять тебе во время войны, эти войска по крайней мере утроят цифру твоей армии.

— Однако не надо забывать, — заметил принц Аки, — что Гиэяс или его союзники непосредственно угрожают некоторым уделам и что эти уделы принуждены будут удержать своих солдат, иначе они будут немедленно завоеваны.

— Самая большая опасность грозит владениям Сатсумы, Нагато и Аки, так как они находятся по соседству с княжествами Фиго и Тозы.

— Как! — вскричал Фидэ-Йори. — Князья Фиго и Тоза меня покинули?

— Увы, друг! — сказал Нагато. — Ты этого не знал… А я уже давно намекал тебе об их измене, но твоя чистая душа не может поверить преступлению.

— Во всяком случае, — сказал сегун, — пусть князья удержат своих солдат и станут во главе их. И тебе придется покинуть меня, Ивакура.

— Я пошлю кого-нибудь вместо себя, — сказал Нагато. — Я решил остаться здесь. Но не будем говорить, надо скорее действовать и послать наших солдат на их посты. Не надо терять время на пустые слова.

— Я согласен с мнением Йокэ-Мура, — сказал сегун. — Пусть он задерживает врага вдали от Осаки, пока мы не соберем наших войск.

— Генерал Морицка отправится немедленно с пятнадцатью тысячами своих солдат в провинцию Иссе, — сказал Йокэ-Мура, — и сообщит князю, управляющему этой страной, планы защиты. Он должен оставить ему пять тысяч солдат с приказанием наблюдать за действиями его соседа, князя Овари, и, если возможно, обложить его крепость. Затем Морицка пересечет поперек Японию, оставит на границах восставших провинций необходимое число солдат, а сам отправится в княжество Ваказа и укрепится там. С войсками, собранными князьями этой области, у нас будет около сорока тысяч солдат на границе. Яма-Кава, со своими пятью тысячами солдат, расположится лагерем на берегах озера Бива, позади Киото; Небесные Всадники могут присоединиться к ним и занять высоты. Гарунага поведет свои войска в Ямазиро и будет защищать Осаку с севера. Сигнэнари займет остров Авазди на юге Осаки и будет сдерживать князей-изменников, Тозу и Фиго, нападение которых было бы в данную минуту особенно опасно. Остальное войско останется в окрестностях города, готовое к отправке в наиболее опасные места.

— На предложенный тобою план нечего возразить, — сказал сегун, — пусть твои распоряжения будут исполнены и как можно скорее.

Генералы один за другим преклонили колена перед сегуном и покинули залу.

— Князья! — сказал тогда сегун оставшимся возле него вельможам. — Возвратитесь в свои владения. Пусть те, странам которых угрожает опасность, оставят своих солдат у себя, а другие пусть немедленно вышлют мне столько, сколько смогут набрать.

Тогда и князья Сатсума, Уэзуги, Арима, Аки, Ваказа откланялись царю и вышли. Фидэ-Йори остался один с Нагато.

— Ивакура! — сказал он, глядя ему в глаза. — Что ты думаешь об этой войне?

— Я думаю, что она будет кровопролитна; но справедливость на нашей стороне; если даже мы будем побеждены, то благородство и слава останутся за нами; Гиэяс, хотя и победит, будет покрыт бесчестьем. У нас молодость, страсть и сила. Нами руководит надежда.

— Благодарю, друг, что ты своей верой поддерживаешь меня, потому, что моя душа полна тревоги.

— Прощай, государь! — сказал принц Нагато. — Я пойду набирать войско.

— Что ты хочешь сказать?

— Неужели ты думаешь, что я останусь здесь в бездействии? Неужели ты думаешь, что я буду смотреть, как другие будут убивать друг друга, и не вступлюсь в дело? У меня нет солдат, но я их найду.

— По крайней мере, не вызывай из своей провинции, чтобы не захватили твоих владений.

— Я и не думаю об этом, — сказал принц. — Я не отзову этих солдат, не потому, что дорожу моими владениями, но мой отец живет в замке Хаги, и с ним поселяется моя невеста: их драгоценные жизни я хочу охранить живой оградой из моей храброй армии. Ни одна душа не покинет провинцию Нагато.

— Ну так где же ты возьмешь ту армию, о которой говоришь? — спросил сегун.

— Это секрет, — сказал принц. — Когда эта армия совершит какой-нибудь подвиг, тогда я представлю ее тебе.

— Не догадываюсь о твоих планах, — сказал Фидэ-Йори, — но я уверен, что ты способен только на благородные и геройские поступки. Иди, друг.