Под покровом тайны - Юна-Мари Паркер

– Замолчи ты! – возмутилась Джесика. – Я только пытаюсь найти разумное объяснение случившемуся. Мэдди, кто, по-твоему, мог взять его?

– Мне кажется, это Дженкинс. Он работает здесь садовником последние сорок лет и, я убеждена, знает всю эту историю с моей матерью. Могу сказать еще кое-что: он ужасно не хочет, чтобы я докопалась до истины, и замыкается всякий раз, когда я начинаю расспрашивать его.

– Потрясающе! – воскликнула Джесика; ее усталость как рукой сняло. – Ты обязательно должна выяснить, что все это значит.

Позднее, после ужина и нескольких бокалов вина, Мэделин повела их в гостиную: Джесика очень хотела посмотреть на фотографии Камиллы. Вместе с Эндрю, слегка подшучивающим над ней, она внимательно разглядывала снимки в рамках, однако Мэделин старалась не смотреть на них, сосредоточившись на табакерках и прочих безделушках, расставленных рядом. В настоящий момент ей хотелось только одного: поскорее вернуться домой – к Карлу и к нормальной жизни.

– Пойдемте лучше спать, – сказала она наконец.

– Это меня устраивает, – усмехнулся Эндрю. Затем он повернулся к Джесике и шутя шлепнул ее по заду. – Ты хочешь подняться наверх в спальню… или полетать на метле?

Утром пошел сильный дождь. Тучи обложили небо, и местность приобрела унылый вид под серыми облаками. Джесика проснулась от тяжелых ударов капель в окна спальни и молча лежала, размышляя, как же все-таки сказать Эндрю о своей новости. От этих мыслей в животе у нее начались спазмы, потому что она была уверена: он ужасно разозлится. Может быть, лучше было бы сказать ему раньше, беспокойно думала она, глядя на спящего Эндрю. Она не переставала удивляться, как молодо он выглядит во сне. Его лицо казалось почти мальчишеским, гладким и спокойным, уголки губ вздернуты. Он тоже будет страдать, подумала Джесика. На какое-то мгновение мысли ее вернулись к предложению Роберта Шольтца. Что, если отвергнуть его? Тогда она и Эндрю по-прежнему будут вместе наслаждаться жизнью в их уютной лондонской квартире; по утрам каждый будет ходить на работу и возвращаться вечером домой друг к другу, веря в счастливое будущее. Картина была такой розовой, умиротворяющей и надежной!.. «Это ужасно, – подумала Джесика, садясь в постели. – Слишком все гладко». Дождь лил все сильнее, шумел по стеклам на террасе, шелестел в кронах деревьев. Джесика поняла, что не сможет удовлетвориться такой жизнью. Не сможет отказаться от шанса взлететь на пик своей карьеры и воспользоваться властью и всеми благами, которые сулило ей будущее, возможно, лет на десять вперед. Тогда ей будет только тридцать пять, и у нее будет еще достаточно времени, чтобы выйти замуж и даже родить ребенка. В настоящее время женщины и в сорок лет рожают детей, уверила она себя.

Джесика снова легла, она пришла к окончательному решению. Тянуть больше нечего и надо все рассказать Эндрю.

К десяти часам дождь полил как из ведра, барабаня по подоконникам особняка и превратив лужайки в сплошной хлюпающий ковер. По дорожкам потекли грязные ручьи.

Они сидели в библиотеке. Мэделин и Джесика болтали, а Эндрю устроился в кресле, читая «Дейли телеграф». Время от времени он поглядывал в окно, надеясь, что дождь как бы по волшебству прекратится.

– В такую погоду даже погулять не удастся, – уныло сказал он.

Джесика быстро взглянула на него, прервав разговор с Мэделин. Что-то безутешное в его тоне заставило ее сердце тревожно забиться и вспомнить о том, что она намерена сделать.

– Ах да, Эндрю! – сказала она как бы невзначай. – Я ведь хотела рассказать тебе… Роберт Шольтц – ну, ты знаешь его, это президент корпорации «Голдинг груп». Так вот, несколько дней назад он вернулся из Штатов и…

В общем, он предложил мне должность менеджера отдела бизнеса. – Джесика прижала ладони друг к другу, чтобы унять дрожь. – Это прекрасная возможность… конечно, платить будут больше… и это – потрясающее достижение в моей карьере! Это одна из высших должностей в отеле.

Джесика чувствовала, что говорит невнятно и бессвязно.

Эндрю отложил газету с довольным выражением лица.

– Чудесно, Джесика, – спокойно сказал он.

– Поздравляю! Что же ты молчала до сих пор? – спросила Мэделин. – Я знала, что в один прекрасный день ты станешь менеджером отдела бизнеса, но, кажется, это произошло быстрее, чем ты ожидала?

– Да. Все потому, что человек, исполнявший эти обязанности, переведен в наш отель в Гонконге. Официального назначения еще не было – хотя, думаю, на этой неделе будет объявлено, – и в «Ройал-Вестминстере» пока никто об этом не знает. Дик Фаулер, с которым я вместе работаю, будет в шоке, но такова жизнь, не правда ли? – Говоря все это, Джесика бурно жестикулировала, позвякивая своими золотыми браслетами. Она сидела очень прямо, но ее худенькое тело ходило ходуном, хотя, чтобы скрыть волнение, она даже ноги в туфлях на высоких каблуках подобрала под себя.

Эндрю смотрел на нее со снисходительным одобрением:

– И когда ты приступишь к новой работе, дорогая? Джесика повернулась к нему, и ее маленькое личико внезапно напряглось, а глаза смотрели вызывающе.

– Примерно через три недели. Есть только одна закавыка, которая, впрочем, не должна волновать тебя… – Она принужденно засмеялась прерывистым, натянутым смехом. – Они хотят, чтобы я постоянно жила в отеле. Такова политика руководства: все старшие начальники должны быть на месте круглые сутки.

Наступила напряженная тишина. Мэделин первая нарушила ее:

– Жить в отеле?

– Да. У меня будет своя комната, вероятно, на верхнем этаже. Это, конечно, не шикарный номер, но мне все равно, так как я буду приходить туда только спать, – ответила Джесика. Теперь, когда она все выложила Эндрю, к ней вернулись храбрость и уверенность.

– Спасибо, что посоветовалась со мной, прежде чем принять предложение! – язвительно сказал Эндрю, закипая от злости.

Джесика вспыхнула.

– Как я могла отказаться от такой возможности! – вызывающе ответила она. – Послушай, Эндрю, это ведь еще не конец света. У меня будут отпуска, а также иногда свободные уик-энды. Это ничего не меняет между нами.

– Ты так думаешь? – с горечью сказал он. – А мне кажется, это меняет все!.. – Затем он молча встал, отбросил газету и быстро вышел из комнаты.

Минуту спустя женщины услышали, как хлопнула входная дверь.

– Неужели он уедет в такой дождь? – Джесика бросилась к окну библиотеки. – Все еще льет. О, какая глупость! Он же может насмерть простудиться.

– Ты не можешь осуждать его, Джесика, – сказала Мэделин рассудительно. – Для него это ужасный удар. Ты не думала, что он расстроится? Боже, да Карл убил бы меня, если бы я заявила, что буду постоянно спать в студии, потому что хочу быть рядом с моими картинами! – Она побледнела при мысли об этом, а на глаза навернулись слезы.

– Это другое дело – ты замужем! – запричитала Джесика, откинувшись на спинку дивана. – Я знала, Эндрю будет взбешен. Я боялась говорить ему об этом, но, Мэдди, это моя жизнь! Как я могу отказаться от такой возможности? – Она сердито вытерла глаза ладонью, всхлипнула. – Это не должно изменить наши отношения.