Под покровом тайны - Юна-Мари Паркер

Хантер явно хорошо потрудился. Шторы и деревянные ставни были открыты, впуская в комнату свежий утренний воздух, наполненный запахом лаванды и распустившихся роз. Мэделин вышла на середину, осторожно дыша и ожидая реакции. Она принюхивалась к атмосфере, подобно пловцу, пробующему воду, прежде чем нырнуть. Ее взгляд скользнул по вьющимся розам на ковре, затем выше, к обитым парчой креслам и диванам, и наконец поднялся до большого черного рояля, который стоял в углу. Задержав свой взгляд на фотографиях в рамках, стоящих в беспорядке на его поверхности, Мэделин решительно посмотрела в лицо Камиллы, чей насмешливый взгляд недавно так испугал ее. Странно, но она ничего не почувствовала. Перед ней были в серебряных рамках всего лишь черно-белые фотографии женского лица, смотревшего под разным углом в объектив. Утонченные черты, прямой взгляд и слегка улыбающиеся губы. Мэделин облегченно вздохнула и ощутила себя ужасно глупой. Просто вчера ее воображение сыграло с ней злую шутку. Посмеявшись над собой, она стала рассматривать остальные фотографии, беря в руки эти маленькие предметы искусства, расставленные по всей комнате. В самой этой комнате не было ничего зловещего. «Должно быть, задержка самолета, опасения перед встречей с дедом, а затем удар, постигший его, довели до такого состояния, когда мне начало казаться, что в комнате царит какой-то злой дух», – подумала она. Однако, с другой стороны, здесь слишком много фотографий. Они подавляли своим количеством. Решив убрать часть из них в ящик комода времен королевы Анны, который стоял у одной из стен, Мэделин начала складывать их по две и по три, стараясь не повредить рамки. Постепенно комната стала казаться просторнее, и в зеркале над каминной полкой отразились голубые, розовые и золотистые пастельные тона, которые прекрасно гармонировали с колоритом ковра.

Осталось убрать еще несколько фотографий. Мэделин подошла к столу у окна, протянула руку к самой большой, в позолоченной рамке, и взяла ее. На обороте фотографии было посвящение. Вчитавшись в него, она вскрикнула, почувствовав укол в сердце. Фотография упала на пол. Стекло разбилось, разлетевшись по ковру мелкими острыми осколками, похожими на маленькие стрелы. Камилла пристально смотрела на нее, и на мгновение Мэделин почувствовала, что вот-вот упадет в обморок.

В комнату быстро вошел Хантер:

– С вами все в порядке, мадам? Я услышал звон разбитого стекла… О, дорогая, надеюсь, вы не порезались!

Мэделин машинально взглянула на свои руки, хотя знала, что они не пострадали. Затем отвернулась от окна, чув – ствуя, что у нее кружится голова и в горле пересохло.

– Нет-нет, я не порезалась! Не могли бы вы убрать здесь все это… пожалуйста… – произнесла она запинаясь и быстро вышла из комнаты. Ноги ее дрожали, и она едва удерживала равновесие.

Разве могла она сказать Хантеру, что надпись на фотографии – «Дорогому отцу с любовью от Камиллы» – была сделана одним и тем же почерком, что и записи в дневнике, который она нашла в библиотеке?

Джесика и Эндрю прибыли поздно вечером, взяв такси от Оукгемптона. Их не встречали, потому что Джесика не была уверена, на каком поезде они приедут.

Мэделин вышла поприветствовать их; ее черные волосы были подвязаны лентой, просторный белый брючный костюм ярко выделялся на фоне багряных сумерек, которые быстро спускались на землю.

– Рада видеть вас обоих! – воскликнула Мэделин, когда они вошли в дом.

– Ты не находишь сельскую жизнь скучной, дорогая? – спросила Джесика.

– Скучной – нет. Скорее – захватывающей, – ответила Мэделин. – Однако проходите и давайте выпьем чего-нибудь, а потом поговорим.

– Ты унаследовала довольно прелестное местечко, – заметил Эндрю, когда они устроились в библиотеке, где Хантер приготовил холодный ужин со свежими омарами и салатом. – Ты действительно хочешь продать его?

Мэделин кивнула.

– Да. Теперь ничто не заставит меня жить здесь. Джесика, которая выглядела немного усталой и бледной, лукаво посмотрела на Мэделин:

– Ты узнала наконец, как умерла твоя мать? Это произошло здесь, в этом доме?

– Не знаю, но мне стало известно, чем она занималась, – мрачно ответила Мэделин.

Эндрю приподнял брови и вопросительно посмотрел на нее. Джесика подалась вперед, стараясь не пропустить ни слова.

– Чем же именно? – спросила она.

– Черной магией.

– Что? О, ради Бога, Мэдди! – воскликнула Джесика.

– Это очень печально, – серьезно сказала Мэделин. Затем она рассказала им, что здесь произошло, упомянув слова деда, сказанные перед смертью. – Когда сегодня мне стало ясно, что моя мать вела этот дневник, я чуть не сошла с ума! О Боже, Джесика, теперь мне понятно, почему отец не хотел ничего рассказывать, когда я была ребенком.

– И ты действительно думаешь, что она занималась колдовством или чем-то в этом роде? – спросила Джесика; ее голубые глаза стали круглыми, как блюдца. – Мне кажется, все это осталось в средневековье! В это невозможно поверить!

– Но это правда. В первый же вечер мне показалось, что здесь что-то не так. Я помню, как дед сказал, что ее опутали, но Джейк не понял…

– Это трудно понять, – сухо сказал Эндрю. – Не говорите мне, что вы действительно верите в такие вещи!

– Я верю! – решительно заявила Джесика.

– И я тоже, – согласилась Мэделин. – Я знаю из разных брошюр и книг, которые мы читали в школе, что власть дьявола – одна из самых могущественных сил на земле.

Эндрю откинулся в кресле, вытянув перед собой ноги, заполнив комнату смехом.

– А я не верю в эту чепуху! – фыркнул он. – Умные, образованные женщины, профессионалки… О Боже, должно быть, вы шутите! Вы не можете верить во всякую болтовню.

Джесика и Мэделин снисходительно улыбались над его самонадеянностью.

– Ведьмы устраивают свои сборища по всем Штатам, – сказала Мэделин. – И это вовсе не смешно.

– Черная магия – обычное явление в этой стране, – добавила Джесика. – Но мысль о том, что твоя мать была вовлечена…

– Ладно, – сказал Эндрю рассудительно. – Давайте посмотрим этот дневник.

– Странно, но он исчез, – сказала Мэделин.

– Исчез! – воскликнула Джесика.

Эндрю усмехнулся и ничего не сказал. Мэделин посмотрела на него, стараясь заставить его отнестись к этой ситуации серьезно.

– Я оставила его на столе, вот здесь, прошлым вечером. А утром, проходя мимо библиотеки, мне показалось, что там кто-то есть. Однако, войдя в комнату, я никого не обнаружила. Позднее, днем, когда я пришла сюда, чтобы еще раз взглянуть на дневник, он исчез. Я уверена, что кто-то взял его отсюда утром. – Мэделин показала место на столе, где лежал дневник.

Джесика посмотрела на стол, стоящий у окна, стараясь найти ответ.

– Значит, он был виден из сада? – предположила она.

– Ну вот, еще одна Агата Кристи! – насмешливо сказал Эндрю.