Как я стал псом по кличке Сумрак - Бен Миллер

– Добрый вечер, Уинстон, – обратился он к бультерьеру. – Это Джордж. Он, как и я, пришёл с той стороны.

– Он бросает мне вызов? – прорычал Уинстон.

– Стопудово, – ответил Скраф, а Джордж не успел и рта открыть. – Я буду судьёй.

– Судьёй? – переспросил Уйнстон, – с каких это пор у собачьих драк бывают судьи?

– Понятно, – сказал Скраф. – Ты не хочешь честной драки, боишься, что проиграешь.

– Я такого не говорил! – гавкнул Уинстон. – Валяй, будь судьёй.

– Отлично, – заявил Скраф. – Для начала подойдите друг к другу и примерьтесь размерами.

Уинстон стал обходить Джорджа кругом, его мускулы перекатывались под тёмно-коричневой блестящей шкурой.

Джордж постарался скопировать движения Уинстона; он глянул на Скрафа для одобрения, тот слегка кивнул.

– Хорошо, – гавкнул Скраф. – А теперь обнюхайте друг друга…

Джордж и Уинстон соприкоснулись мордами. Джордж понял про Уинстона две вещи: первое – у него был здоровый влажный нос и он был в отличной физической форме; и второе – на завтрак он ел печенку.

– Отлично. А теперь – под хвостом.

– Что, прости? – Джордж не ожидал этой части ритуала.

– Вы обходите друг друга, соприкасаетесь носами, а потом обнюхиваете друг друга под хвостом. Такой закон, – важно заявил Скраф.

– Я не буду нюхать его под хвостом, – запротестовал Джордж.

Скраф нагнулся к Джорджу, чтобы слышал только он.

– Ты хочешь встретиться с Верховной собакой или нет? – грозно зарычал он.

– Ладно, – гавкнул Джордж и замер. – Продолжай.

Он старался не потерять чувство собственного достоинства, пока Уинстон заканчивал обнюхивание.

– Теперь твоя очередь, – сказал Уинстон.

Джордж закрыл глаза, вытянул шею и осторожно принюхался.

– Подойди ближе, – потребовал Скраф. – Ты слишком далеко.

Джордж бросил на Скрафа раздражённый взгляд, ещё раз закрыл глаза и сделал, как ему велели…

Воздух буквально взорвался от запахов, открывая ему все подробности. В одно мгновение он узнал про Уинстона всё, что только можно было узнать: что он родился в помёте из семерых щенков, что его забраковали, как самого мелкого; что он потерял ухо, попав под колесо велосипеда, когда ещё был щенком, какую боль и грусть он испытал, когда умер его пожилой хозяин… Всё это Джордж понял по запаху, а ещё то, что он определённо ел печенку на завтрак.

– Вау, – воскликнул Джордж, забывшись, – теперь я понял, почему вы это де лаете.

Скраф поторопил его:

– Обнюхайтесь быстро, – велел он, – просто чтобы показать, что вы не хотите покалечить друг друга.

Уинстон вдохнул воздух, а Джордж снова растерялся.

– Подожди, – он наклонил голову. – Мы не будем друг друга калечить?

Теперь уже растерялся Уинстон.

– Ну конечно, нет, – ответил он. – Мы что, по-твоему, дикие звери?

– Первый раунд из трёх. Начали! – объявил Скраф.

Не успел Джордж ни о чём подумать, как Уинстон взметнулся в воздух, навалился на него всем своим весом, смыкая челюсть на его ухе с такой силой, что Джордж тут же понял, что его укусили, но не ранили.

«Ладно, – подумал Джордж. – Надо следить за его зубами».

Но пока он раздумывал, Уинстон снова прыгнул и ударил Джорджа левой лапой прямо по кончику носа.

Они разошлись, тяжело дыша. Джорджу казалось, что из него выкачали весь воздух, как из воздушного шарика. Он проиграл первый раунд! А Уинстон успел дважды его ударить.

– Один-ноль в пользу Уинстона! – объявил Скраф.

Джордж озадаченно посмотрел на Скрафа.

– Ты слегка ранен, – объяснил Скраф, – а это против правил.

Джордж приложил лапу к морде, а потом обнюхал её: на ней осталось небольшое пятнышко крови.

Уинстон вздохнул.

– Прости, – сказал он, – случайно зацепил тебя когтем.

Скраф снова наклонился к Джорджу, чтобы слышал только он:

– Перестань думать, – прошептал он, показывая лапой на голову Джорджа, – и начни уже драться, – и он показал на сердце.

Разозлясь на себя, Джордж выдохнул, подпрыгнул, замахнулся правой лапой и стукнул Уинстона по уху.

– Счёт один-один, – объявил Скраф.

Но Джордж его уже не слушал, он вообще перестал думать. Всё вокруг замедлилось, он как будто исполнял танец, нарезая всё больше кругов, как делал Сумрак в ту ночь, когда они только познакомились. Уинстон в замешательстве наблюдал, как Джордж медленно проплыл мимо него и стукнул его по голове правой задней лапой. Джордж тяжело опустился на землю, и время вернулось к своему обычному течению.

Какое-то время все три пса смотрели друг на друга в полной тишине.

– Два – один в пользу Джорджа! – крайне удивлённо пролаял Скраф.

Уинстон грациозно поклонился.

– Добро пожаловать в стаю, – торжественно проговорил он.

– Спасибо, – пропыхтел Джордж, пытаясь отдышаться. – Полагаю, теперь я могу поговорить с Верховной собакой?

Уинстон гордо выпрямился.

– Следуй за мной, – пролаял он.

Они подошли к своре собак, и все собаки одна за другой сели, внимательно уставившись на них. Только один пёс, пожилой Далматин, остался лежать у входа внутрь горки.

– Новичок хочет познакомиться с Верховной собакой, – пролаял Уинстон.

– Нет, сегодня не получится, – ответил Далматин. – Она не в настроении.

– Но он заслужил это право, – возразил Уинстон. – Мы дрались. И я проиграл.

Далматин неохотно поднялся на лапы и отошёл в сторону.

– Ну, что ж, ты покойник, приятель. – Джордж взглянул на Скрафа, глубоко вздохнул и прошел внутрь горки.

Сначала он подумал, что в логове пусто. Может быть, Верховная собака – просто плод их воображения, или Скраф его разыграл?

И тут в углу он заметил крошечный комочек белого меха.

– Простите, – пролаял Джордж.

Комочек не пошевелился.

Джордж прочистил горло.

– Вы… э-э-э… Верховная собака? Мне очень нужна ваша помощь.

Ничего не происходило.

– Мои друзья в беде, и мне надо выбраться отсюда.

Комочек развернулся, из него показался розовый нос, который медленно повернулся к Джорджу.

Розовые веки разомкнулись, и на Джорджа посмотрели глубокие голубые глаза.

Джордж нахмурился. Он узнал…

Альбинос чихуахуа!