Грация и Фурия - Трейси Бэнгхарт

– Не прыгай, – посоветовал Вал, но голос юноши был едва слышен, поскольку его порывом ветра отнесло в сторону.

Серина с удивлением посмотрела на него. В темноте невозможно было прочитать выражение его лица.

– Но ты же мне только что рассказал, где это лучше сделать.

– В любом случае выбор за тобой. По-моему, неплохо, если ты будешь располагать всей необходимой информацией. – Он перевел взгляд на огоньки вдалеке. – Но я надеюсь, что ты все-таки не прыгнешь.

– Почему? – спросила Серина.

Не похоже было, что он собирался силой овладеть ею, как это пытался сделать недавно Бруно. Не похоже было также, что он испытывал к ней романтический интерес.

Так почему ему было дело до того, жива она или мертва?

Не отрывая взгляда от океана внизу, он пожал плечами.

– Ту, которая была мне не безразлична, отправили сюда. Она прыгнула до того, как я оказался здесь.

Грудь Серины сдавило.

– Мне очень жаль, Валентино.

– Вал, – поправил он. – Я часто и подолгу думаю о ней. Думаю о том, что этого могло бы не случиться, если бы рядом с ней в ту минуту стоял кто-нибудь, как я сейчас стою рядом с тобой. – Он снял шляпу и провел пятерней по непослушным волосам. – Возможно, она бы сейчас была жива.

– Так ты разговариваешь с потенциальными самоубийцами, даешь им своевременные рекомендации? – поинтересовалась Серина. Он был симпатичен ей, но все равно был охранником. Охранником, как и Бруно. Серина вгляделась в его профиль, четко различимый в лунном свете. Голос ее сделался жестче. – А как насчет бойцов? Тебя не беспокоит, что женщины вынуждены убивать друг друга? Или ты кричишь в восхищении, как делают остальные охранники?

– Беспокоит ли меня это? – Он резко повернулся к ней, челюсть его задрожала. – Каждую ночь, стоит мне только закрыть глаза, как я вижу их! Всегда, всегда вижу их боль. И буду видеть, пока не умру. И, пожалуйста, пожалуйста, – сказал он умоляюще, а голос его был едва слышен сквозь вой ветра, – сделай так, чтобы хотя бы ты не являлась ко мне в кошмарах.

Ошеломленная Серина уставилась на него. Услышать от него такое она не ожидала. И еще, его слова приободрили ее. Если судьбой ей уготовано умереть здесь, то по крайней мере один человек точно вспомнит о ней.

Боль в его голосе заставила ее спросить:

– А ты сам когда-нибудь вставал на скале перед обрывом?

Вал вгляделся в нее. Скорбь в его глазах была глубокой, неподдельной.

– Много раз.

Серина часто спрашивала себя, что бы сделала Номи, окажись она на ее месте. Возможно, стала бы закаленным в боях бойцом. Или, подобно Оракл, умным организатором, помогающим другим. А может, принялась бы обходить и здешние законы, как она поступала дома. Но очевидным было одно – окажись Номи здесь, она бы ни за что не сдалась.

По щекам Серины текли слезы.

И Номи бы хотелось, чтобы Серина тоже не сдавалась. А Серине предстоит жить дальше с воспоминаниями о Петрэль и пятнах крови на камнях. И ей придется драться. Драться, как и предрекала Петрэль. Придется отвечать ударом на удар. Всегда.

Серина повернулась спиной к далекой, холодной, сияющей огнями Беллакве. Повинуясь внезапному импульсу, она сжала запястье Вала и пообещала:

– Я не прыгну.

Номи

ПОНАЧАЛУ СОН КОШМАРОМ не был. Рензо читал Номи и Серине «Голубков». Затем стены маленькой темной комнатки раздвинулись, открыв небо. Номи и Серина превратились в птиц, и Номи, как это и было в рассказе, летела, опираясь о спину Серины.

Они взлетели высоко-высоко над океаном. Серина вскоре устала и стала снижаться все ближе и ближе к перекатывающимся под ними волнам. Номи сделала несколько мощных взмахов крыльями и, подлетев под Серину, подставила ей свою спину.

Но Серина была очень тяжелой, а Номи – слабой. Земли вокруг видно не было. Небеса потемнели, волны внизу принялись набрасываться друг на друга с неукротимой яростью, неистовый встречный ветер, налетая порывами, основательно затруднил дыхание.

Крылья Номи налились свинцовой тяжестью. Лететь горизонтально она уже не могла.

И Серина с отчаянным криком понеслась вниз, к жаждущему поглотить ее океану.

Номи проснулась вся в поту, в груди ее гулко стучало сердце. На долю секунды ей показалось, что она дома, в комнате, которую она делила с Сериной. Но кровать была слишком мягкой. И слишком большой. И сестры рядом не было. А у двери на противоположном конце комнаты на маленькой койке крутилась во сне и вздыхала Анжелин.

Нет. Это был не дом.

За окном пробуждался рассвет, постепенно гася своим светом звезды. Видит ли Серина то же самое небо? Стала ли ее жизнь на Гибельной Горе кошмаром?

Номи безуспешно пыталась отогнать от себя остатки сна. Ее угнетало чувство вины, но в то же время влекла к себе таинственная книга.

Кто оставил ее? Зачем? Почему? Была ли книга ловушкой или посланием?

Анжелин на своей койке снова зашевелилась. Номи поднялась с постели и достала из шкафа халат.

* * *

На завтрак Номи явилась первой и выбрала плетеное кресло рядом с перилами террасы, откуда открывался отличный вид на блистающий сейчас в лучах восходящего солнца океан. Из-за горизонта медленно выплывало мохнатое облако. Появились слуги, поставили на столе перед ней тарелки с нарезанными фруктами и йогуртом, корзинку с теплой выпечкой и печеньями.

На террасу вышла Марис и, сев рядом с Номи, сквозь зевоту пробормотала:

– Доброе утро.

Номи выбрала маленькую тарелочку с йогуртом, на поверхности которого теснились разноцветные кусочки фруктов, и спросила:

– Как тебе скачки?

– Кровавое месиво, – ответила Марис, не отрывая взгляда от пустой тарелки. – Бедные, бедные лошади.

На террасу впорхнула Кассия.

– В жизни не видела ничего подобного! А вы видели, как лошадь свалилась с моста в канал? Почти уверена, она там утонула.

Номи, к счастью, большую часть скачек пропустила, но слышала, как много лошадей погибло, скольких придется убить, поскольку у них были покалечены ноги. К тому же погиб один жокей.

– А ты куда вчера пропала? – Кассия погрозила Номи пальчиком. – Малахия был вовсе не в восторге от того, что пришлось тебя разыскивать.

Желудок Номи сжался.

– Я осталась на самом лучшем месте – там, откуда был виден финиш. Хотела первой увидеть победителя.

Кассия нарочито закатила глаза.

– Ты что, и в самом деле не понимаешь, каковы здешние правила? Ты должна ублажать Наследника, Номи, а не создавать ему проблемы.

Номи пожала плечами. Она прекрасно все понимала, но следовать этим правилам вовсе не желала.