Сила Солнца: Фантастическая повесть для молодежи из времен недалекого будущего - Николай Андреевич Чайковский

не было. Вскоре наткнулись на следующий пласт твердого камня и стали с еще большим трудом пробиваться вниз.

В бурильных работах принимали участие только механики и пилоты. Остальные путешественники были свободны. Вместе с туземцами они начали строить хлев для скота. Неподалеку от самолета вкопали в песок стволы, обозначив большой прямоугольник, после сплели из пальмовых ветвей, по местному обычаю, стены и крышу. Над циновками трудилось все туземное селение; но туземцы были так ленивы, что Лосняченко то и дело грозился уговорить «румие» перебраться на другое место, оставив селение без колодца.

Такие же циновки Роздвянский велел подложить под колеса, чтобы те не пострадали от ежедневно раскалявшихся и обжигавших, как огонь, камней.

***

Путешественники впали в отчаяние, потеряв надежду добраться до глубинного слоя воды. Последний запасной наконечник застрял на глубине свыше 600 метров. Вода из первого, поверхностного слоя просачивалась в яму и только затрудняла работу.

Все собрались на совещание и постановили прекратить бурение. Один Слушкевич настаивал, что следует бурить дальше, но с ним никто не согласился. Стали советоваться, как использовать поверхностную воду, и решили прежде всего ее откачать, а затем заняться поисками воды в другом месте. Запустили моторную помпу — и теплая, горько-соленая вода потекла бесполезным потоком. Ее перекачивали в резервуар самолета, чтобы там на протяжении ночи дистиллировать и сделать хоть немного пригодной для питья.

Слушкевич ходил насупленный и злой, ворчал и со всеми ругался. Его оставили в покое, и каждый занялся своим делом. Слушкевич отозвал в сторонку Яворенко и Корченко, главных знатоков бурильного дела, и что-то им долго втолковывал. Они согласились продолжать бурение, пока не сломается последний наконечник. По недосмотру они забыли, однако, подтянуть вверх бур с грузом, как делалось всегда во время остановки работ.

***

Среди ночи Роздвянский проснулся. Шторы были приподняты, и лунный свет довольно ярко освещал спальню. Роздвянскому показалось, что его разбудил какой-то глухой рокот, похожий на раскат грома или далекий пушечный выстрел. Сел на постели и стал прислушиваться. Кругом было тихо. В этот момент зашевелился на своей койке Лосняченко, и Роздвянский спросил, не слышал ли он выстрела.

Оба торопливо поднялись на террасу. Везде было спокойно, лишь полная луна лила свой свет на зачарованную страну. Они не заметили ничего особенного и уже собрались спуститься вниз, как вдруг услышали что-то напоминавшее отдаленный плеск воды. Посмотрели в сторону вышки, но под ней лежала густая тень, не позволявшая ничего разглядеть. Роздвянский и Лосняченко спустились, вышли из самолета и приблизились к вышке. Здесь уже определенно слышался плеск воды, поднимавшейся под давлением из недр земли.

Заглянули внутрь вышки и увидели нечто странное. Все пространство между столбами было залито водой, которая с огромной силой тонкими струйками вырывалась из-под земли. Но напор воды словно что-то сдерживало. Что за чудо?

Роздвянский с минуту постоял и, не найдя ответа, побежал в самолет и разбудил Слушкевича.

— Слушай, показалась вода! Вставай!

— Иди к черту! Отцепись! — спросонья пробормотал Слушкевич.

— Да послушай! Мы добрались до воды!

— Что? Вода? Где вода? — радостно закричал Слушкевич, разбудив всех.

В спальне поднялась суматоха. Все вскакивали и стремглав мчались к вышке; даже Ткаченко, еще не совсем оправившийся, бросился к месту работ.

При свете лампы, висевшей на вышке, открылась удивительная картина. Из-под земли вырывалась вода и грозно бурлила, словно сражаясь с какой-то могущественной силой. Исчез ящик с камнями, стоявший вчера в двух метрах над землей, не было видно и торчавших из отверстия труб и только натянутые канаты, удерживавшие гнет, уходили в воду и дрожали от напряжения. Никто не мог понять, в чем дело. Наконец Слушкевич воскликнул:

— Почему все застыли, как статуи? За работу! Что тут непонятного? Вчера, когда вы прекратили работу, до воды оставался какой-нибудь миллиметр. Перемычка уже начала поддаваться благодаря тряске и ударам бура. А когда вы по невнимательности забыли подтянуть бур вверх, перемычка не выдержала тяжести и просела, как тонкий лед под санями. Бур провалился вниз, гнет оказался в этой кротовой яме, и воде некуда вытекать. Понимаете?

Слушкевич праздновал победу. Бегал вокруг, радостно потирал руки и трепал по плечу то одного, то другого.

— Вот и вся ваша техника, философия и знания. Я один знал, что вода там есть, а вы меня за дурака держали! То-то теперь стоите, как каменные столбы… Шевелитесь! За работу! Прежде всего, нужно извлечь бур и гнет.

Люди, до сих пор в изумлении стоявшие у отверстия, задвигались. Механик запустил радиомотор, но бур так и не показался из воды — лишь до предела напряглись и вдруг с хрустом порвались канаты.

Люди беспомощно переглядывались. Слушкевич распорядился:

— Выбросьте камни, чтобы можно было извлечь гнет!

В воду никто не торопился. Слушкевич снова начал ругаться:

— Рукавичка, разогрей-ка самовар и налей сюда кипятка — наши принцы боятся холодной ванны. А ну-ка, Грушко, Тхор, Яворенко, в воду! Сколько раз вам еще повторять?! И у тебя, ясновельможный пан атаман, корона с головы не слетит, если немного искупаешься!

Первым послушался Тхор. Разделся и, лязгая зубами, прыгнул в воду. Погрузился выше пояса, прежде чем нащупал ногами гнет. Тогда, окунаясь с головой, принялся доставать камни. Его примеру последовали Грушко, Яворенко и Стопескул, и вскоре четыре голые фигуры копошились среди ночи в холодной воде.

— Нам бы днем, когда жарко, такую работу! — заметил Тхор.

Хомец, беспокоившийся о здоровье товарищей, через четверть часа велел им вернуться в самолет и приказал Рукавичке напоить их горячим чаем.

Следующим решился принять холодную ванну Павлюк; однако он, по совету Роздвянского, только привязал к ящику с камнями оборванные канаты. Внутри оставалось уже не так камней, и после короткого подергивания мотор вырвал ящик из плена вязкой грязи. Мощная струя воды мгновенно подбросила его вверх, разлетелась над вышкой и обдала брызгами всех стоявших вокруг. Люди отскочили, смеясь.

Теперь нужно было поднять бур, что также потребовало немалого труда — вода била в лицо и заливала глаза. Никто не понимал, как подступиться к дальнейшей работе: необходимо было подвести трубы и устроить хотя бы примитивный водопровод. Неприятный холод, воцарившийся перед рассветом, заставил путешественников окончательно прервать работу, несмотря на все протесты Слушкевича; продолжать решили в дневные часы.

К утру в долине, где стояла вышка, появился обширный пруд. Работать было очень трудно. К тому же вода подмыла столбы, вышка сильно накренилась и грозила рухнуть в любую минуту. Путешественники решили в первую очередь разобрать вышку, но успели только сбросить поперечины и вынуждены были спасаться бегством: столбы сами попадали в воду. Пришлось их