Вот это поцелуй! - Филипп Джиан

– Кроме того, Анни, я пришел тебя кое о чем расспросить.

– Валяй, мерзавец.

– Я хочу, чтобы ты мне сказала правду. По поводу Пола Бреннена. И тех, кто работал на него с твоей подачи.

– А что ты хочешь узнать, приятель?

– Я хочу знать, Анни, способны ли эти парни… да, мы с тобой оба знаем, что ты не несешь ответственности за то, что может им взбрести в голову… но, Анни, я хочу точно знать, как по-твоему, способны ли эти парни совершить убийство ради денег?

– Ради больших денег?

– Да, за солидный куш.

– Ну, тогда ответ будет: да, способны, а что я еще могу ответить? Ты знаешь, я у них не запрашиваю досье криминалистического учета. Ну кто теперь захочет выполнять такую работу? В телохранители идти не хотят точно так же, как в летчики и инкассаторы.

– И в почтальоны…

– Признай, этот мир действительно болен…

– А ты можешь назвать мне их фамилии?

Когда я вернулся домой. Паула дрыхла без задних ног.

– А эта девица, это кто? – спросила меня Крис.

– Так… никто.

– А этот стол… это что такое?

– Так… ничего.

У Крис был чопорно-холодный вид. Она пришла забрать наш многофункциональный кухонный комбайн «Кенвуд» из хромированной стали, под тем предлогом, что я, по ее мнению, вряд ли часто буду им пользоваться. Она добавила, что собирается приготовить для Вольфа, тонкого ценителя гастрономии, кое-что изысканное. К слову сказать, мы с ней к концу нашей матримониальной авантюры питались замороженными полуфабрикатами и пиццей, которые нам доставляли из «Алло, пицца». Заодно Крис решила оглядеться, и то, что она увидела, повергло ее в замешательство.

То, что она видела, было непохоже на реальность: ведь я не обзавелся новой женой. Даже если видимость была против меня…

– Послушай, Натан, ты не должен передо мной оправдываться.

– Знаю, но я тебе просто объясняю.

Теперь Крис крутилась вокруг стола, поглаживая его кончиками пальцев.

– Смотри-ка! А вы себе ни в чем не отказываете! Ведь это антикварная вещица! А я и не знала, что тебе такие вещи нравятся. Что-то новенькое!

– Ну, как и твое увлечение кулинарией, если хочешь знать.

На стойке с колесиками на плечиках висели кое-какие вещи Паулы. Крис мимоходом их осмотрела, вроде бы с равнодушным, полупрезрительным видом.

– Так кто же она такая? Девушка с обложки?

– А как по-твоему?

Я развернул Крис по направлению к кухне. Закрыл дверь, присел перед шкафчиком и достал из него комбайн со всеми многочисленными аксессуарами, а она все озиралась, уперев руки в боки и изображая из себя гостью, попавшую в эту квартиру впервые.

– Ты нанял приходящую домработницу, или это она занимается хозяйством?

– А тебе-то что? А? Какая тебе разница, она, не она? Я что, спрашиваю тебя, пылесосит ли Вольф комнаты?

На Крис была довольно короткая юбка. Нет, ну что за женщина! Я ничего не мог с собой поделать. Она действительно сводила меня с ума. Видели бы вы ее бедра! Разумеется, они были не единственные на свете, но только они возбуждали меня, разжигали во мне непреодолимое желание. Мне хотелось их лизать, прижиматься к ним щекой…

Конечно, мы с Крис не трахались давно, несколько месяцев, но тогда положение было иным, что-то меня к ней не подпускало. Зато теперь, когда она ушла, на меня буквально накатывало. Нет, мне пора лечиться.

– Тебе нужна форма для эльзасского пирога? – спросил я.

– И давно ты ее знаешь? – получил я в ответ.

– Послушай, черт, ты ошибаешься.

– Заметь, мне это совершенно все равно, – протянула Крис.

Мог бы мне кто-нибудь объяснить, почему ей было абсолютно начхать на то, что я сплю с Мэри-Джо, а присутствие Паулы ее раздражало? Да, она была явно раздражена, взволнована, во всяком случае, неспроста она напустила на себя равнодушный вид. Точнее, вокруг нее образовалась тяжелая туча гормонов. Крис стояла, прижавшись задом к раковине, выпятив вперед лобок, грудь вздымалась от вздохов, волосы были откинуты назад, а на губах блуждала смутная улыбка. По ее виду сразу можно было догадаться, что в квартире находятся две женщины, хотя одна из них сейчас спала мертвым сном, почти обескровленная и начисто лишенная сексуальной привлекательности, с моей точки зрения.

Ни о чем не думая, я запустил руку Крис под юбку и схватил ее за киску. Как будто так и надо.

– Натан, эй! Что ты вытворяешь? – спросила она довольно весело.

– А почему бы нет?

– Потому.

– Ты уверена?

– Абсолютно уверена.

Я убрал руку.

– Прости меня, но я, по-моему, не сделал ничего плохого.

– Послушай, ты же знаешь, все не так просто, Натан. Тебе это прекрасно известно.

Наша кухня выходила на балкон в два квадратных метра, где мы когда-то поставили пластмассовый столик и два стула. Вот там мы и устроились, чтобы выпить витаминизированный сок, который я достал из холодильника, освежиться. Ночь была тихая, покой лишь изредка нарушался шумом мотора полицейского вертолета, который кружил над кварталами и вел наблюдение при помощи инфракрасного оборудования.

– Поставь себя на мое место, – заявил я, – я тебя ни в чем не упрекаю, но поставь себя на мое место.

– Я думаю, ты еще не встретил женщину, которая тебе нужна. У тебя все впереди.

– А вот я в этом далеко не так твердо уверен, как ты. К сожалению… Позволь мне в этом усомниться. Видишь ли, Крис, я ежедневно сталкиваюсь с огромным числом женщин, но ни одна из них не производит на меня такого впечатления, как ты. Ты единственная… Вот и пойми в этом что-нибудь!

– Послушай, я понимаю, тебе нелегко, но что я могу поделать?

– Я знаю, что тут ничего не поделаешь. Прекрасно знаю.

– Ну а если я стану одеваться по-другому? Хочешь, буду носить брюки?

– Да ничего это не даст! Я тебе очень признателен, ты чрезвычайно любезна, но это был бы напрасный труд. Это бесполезно! Нет, знаешь, я почти потерял всякую надежду излечиться. Ты могла бы надеть на себя мешок из-под картошки, и было бы все то же самое. Знаешь, я вот сейчас смотрел на твои бедра и чувствовал, что у меня мутится разум. Понимаешь, о чем я?

– Прости меня. Это я виновата. Очень глупо с моей стороны.

– Нет, это не твоя вина. Просто так получилось. Ни одна женщина меня не привлекает. Во всяком случае, ничего похожего… О, я знаю, знаю… Конечно же я знаю все, что ты мне сейчас скажешь, знаю наизусть… что это не главное в жизни… ну так ты ошибаешься!

– Я знаю, что мы с тобой прекрасно ладили. Я никогда этого не отрицала.