Четверо - Александр Пелевин

– Очень. – Он улыбнулся. – Ублюдок получил то, чего заслуживал. Жизнь расставила всё по местам.

– Тем не менее вы всё равно не чувствуете удовлетворения?

– Да. Я хочу, чтобы все они горели в аду. Все: и они, и их родители, и учителя, и директор. Все.

Он немного помолчал, крепко поджав губы, а потом продолжил:

– Но я больше не хочу об этом говорить. Красивую ёлку в холле поставили.

– Как скажете. Ёлка… да, мне тоже нравится. Тогда давайте перейдём к делу. Как себя чувствуете?

– Всё время хочу спать.

– Это хорошо, – сказал Поплавский, откинувшись на спинку кресла и рассматривая Поплавского. – А по вечерам как? Мыслеобразы приходят?

Поплавский покачал головой.

– Она не разговаривала со мной с тех пор, как меня сюда положили.

– Вот как. Что бы это могло значить?

– Я очень странно себя чувствую. Мне не хватает этого.

– Вы по-прежнему уверены, что она реальна?

– Разумеется. Слушайте… – Он оглянулся по сторонам, провёл рукой по волосам. – Мне очень-очень плохо.

Хромов нахмурился, отложил в сторону ручку.

– Отчего?

– Я плохо чувствую себя от этих таблеток. Я как будто в полусне, чувствую себя ходячим трупом. Я ничего не хочу, ни о чём не думаю, как будто у меня взяли и вытащили мозг из головы. А ещё у меня очень быстро меняется настроение, вот даже сейчас – пару минут назад я был бодрым, а сейчас как будто размазало по этому дивану. Вчера навещали родители, а я с ними даже говорить толком не мог. И я беспокоюсь за неё. Она молчит. С ней могло что-то случиться, и чёрт знает что, ведь она так далеко, и она молчит, а я ничего не знаю…

– Стоп, стоп.

Хромову показалось, что он бьётся головой о стену. Трудный пациент. Действительно трудный.

– Слушайте… – продолжил он. – А почему вы вообще так переживаете за какое-то существо с другой планеты? Какое отношение она к вам имеет? Вы её даже не видели. Она – не ваш друг, не ваш родственник, не ваша девушка…

– У меня нет девушки.

– Тем более. Хорошо, допустим, есть отличная от нуля вероятность, что она реальна. Всегда есть отличная от нуля вероятность, верно?

Поплавский кивнул.

– И тем не менее представим, что это так: какое вам дело до неё? Это происходит в другом мире. Вы не сможете вмешаться, не сможете помочь. Происходящее там, – он указал пальцем в потолок, – никак не отразится на вашей жизни здесь, – он опустил палец вниз.

– Это верно, – сказал Поплавский, и Хромов заметил, что его голос становился медленным и тягучим, будто он пытался скрыть дрожь.

– Тогда почему вам это так важно?

Поплавский замолчал, посмотрел на Хромова часто моргающими глазами, быстро облизал губы, потом отвернулся и, не глядя в глаза, ответил:

– Я люблю её.

Если бы у Хромова сейчас был в руке пистолет, он застрелился бы, не раздумывая.

– Так.

Больше он не мог ничего ответить.

– Так, – повторил он.

Доктор в деталях представил, как подносит невидимый пистолет к своему виску и нажимает спусковой крючок. Поплавский смотрел на него стеклянными глазами, чуть поблескивающими на свету: кажется, ещё немного, и он заплачет.

Пора зайти с козырей.

– Очень хорошо, что вы об этом сказали, – заговорил Хромов. – Серьёзно, это очень хорошо, и вы молодец. Но скажите, зачем любить того, кого не существует?

Поплавский улыбнулся и хмыкнул, и теперь Хромов увидел, как по его щекам катятся слёзы.

– Вы совсем дураки тут все, – сказал он медленно, тихо, дрожащим голосом. – А когда вы любите реального человека, вы любите его или образ, который придумали себе?

– Здоровый человек любит реального человека. Иначе любовь очень быстро становится страданием.

– Любовь может быть другой?

– Может.

– Вы любите свою жену и дочь?

– Да.

– Я вам не верю. Давным-давно вы придумали себе образ и полюбили его. А потом образ рассыпался, а от человека никуда не деться.

– А ваш образ не исчезнет?

– Нет.

– Но ведь он уже исчез.

– Вернётся.

– Это будет зависеть от того, насколько успешно подействует лечение. Слушайте, вы ведь прекрасно осознаёте, что выдумали её. Вы знаете, что такое тульпа?

– Знаю. Это не делает её несуществующей.

– В каком-то смысле, может быть, и да…

Хромов устал спорить. Разговор вдруг показался ему настолько тупым и бессмысленным, что проще будет прекратить его.

– Эдуард, давайте на сегодня закончим, если вы не против. Встретимся 30 декабря, перед самым Новым годом.

Поплавский молча кивнул.

Когда он ушёл, Хромов снова закурил и открыл его ЖЖ на последних записях. Ему нравилось перечитывать эти тексты. Даже немного жаль, что он больше не будет их писать. Но лучше так.