Синон - Дан Сельберг

Эрик прикрыл ладонью нижнюю часть лица и вышел из зала. Здесь обнаружились еще три двери: две по обе стороны коридора и одна в самом его конце. Мужчина заглянул в ближайшую. За ней оказалась небольшая комнатка с застеленной кроватью и креслом, по-видимому, предназначавшаяся для гостей. Жалюзи были опущены. Набравшись храбрости, Сёдерквист заглянул в комнату напротив, где стояла полная темень. Он щелкнул выключателем и в тот же момент отпрянул назад. Это была ванная – с большим зеркалом, двойной раковиной и джакузи как минимум на четырех человек. Но зеркало было разбито, а все помещение забрызгано кровью и еще какой-то коричневой жидкостью. У Эрика закружилась голова от нестерпимого запаха, и он прислонился к стене. В этот момент снова заскреблась кошка, теперь уже где-то совсем рядом.

Эрик взглянул в конец коридора, где оставалась еще одна, последняя дверь. Одним своим видом она будто приказывала ему: «Не ходи. Убирайся прочь. Забудь все, что ты здесь видел». Но он упрямо зашагал вперед, хотя ноги слушались его плохо. Взявшись за ручку, остановился. Ужас сжал его сердце в холодном кулаке. Тем не менее он сглотнул, толкнул дверь и переступил порог последней комнаты.

Все оказалось гораздо ужаснее и одновременно проще самых невероятных его фантазий. Эрик зажал рот обеими руками. Тощая сиамская кошка пробежала мимо него и исчезла в темноте коридора, а сам он замер посредине большой спальни. Окна закрывали задернутые гардины, но солнце пробивалось сквозь щели между ними. Стены, пол и вся мебель в комнате были забрызганы кровью, и повсюду валялась разорванная в клочья и окровавленная бумага. На журнальном столике и на ковре было что-то вроде высохшей рвоты, а на кровати, среди перепачканного постельного белья, лежала Филиппа Хагстрём – почти голая, если не считать трусов серебристого цвета. Ее лицо было синим, выпученные глаза уставились в потолок, нижняя челюсть отвисла, а язык распух и вывалился изо рта. Все тело женщины было покрыто огромными черными волдырями. Эрик попятился. Крик – не то его собственный, не то Филиппы – отозвался эхом у него в голове. Не помня себя от ужаса, он выскочил в коридор, а потом в столовую, спотыкаясь, вбежал по лестнице, пересек гостиную, натыкаясь на гипсовые фигуры, и – через прихожую – выскочил во двор.

– Эй! Ты чего? Разве можно так пугать киску?

Перед ним стоял улыбающийся Йенс с сиамской кошкой на руках. Взглянув в лицо своего друга, он сразу посерьезнел:

– Что там случилось?

Сёдерквист не отвечал. Вместо этого он закрыл лицо руками, словно защищаясь, и помчался к машине. Но не добежал – ноги его подкосились, и мужчина опустился на землю, прислонившись к нагретой солнцем дверце кроссовера. Он ничего не видел, кроме расплывшегося лица Вальберга, которое мелькало у него перед глазами белым пятном и что-то кричало.

– Что? Что ты видел?

Эрик вытянул руку в направлении дома:

– Там…

Йенс испуганно посмотрел в ту сторону:

– Что? Что там?

– NcoLV, – тяжело выдохнул Сёдерквист.

Акротири, Кипр

Огромный «Чинук»[15] мягко опустился на асфальтированную площадку в конце трехкилометровой посадочной полосы, но от грохота сдвоенных турбодвигателей все так же закладывало уши. Акротири – важнейший аэродром НАТО на Кипре. У пилота не было намерения задерживаться здесь надолго – только высадить пассажира и сразу же вернуться на израильскую базу в Тель-Нофе. «Чинук» – один из мощнейших вертолетов, с общей грузоподъемностью больше двадцати двух тонн, но его сегодняшний груз составлял не более семидесяти килограммов, с учетом сумки, которую пассажир нес на плече.

Авнер Грант спрыгнул на землю и захлопнул за собой дверцу, а потом поправил на плече сумку и, пригнувшись, побежал к джипу, который ждал его на безопасном расстоянии. Машина за его спиной взревела, поднялась в воздух и вскоре скрылась в направлении побережья. Не поздоровавшись с водителем, Авнер прыгнул на пассажирское сиденье и за всю недолгую дорогу до того, что можно было бы назвать залом прибытия, не проронил ни слова.

Спустя тридцать минут он уже сидел за рулем арендованного «Форда Эскорта» и мчал вдоль берега большого соленого озера. Возле Колосси «Форд» повернул направо и покатил вверх по А6.

Снаружи стоял солнечный день – было не меньше тридцати двух градусов. Грант опустил окно, подставляя лицо теплому ветерку. По карте до Никосии было не больше шестидесяти километров, но дорога петляла, обходя горный массив близ деревни Корноса. Авнер взглянул на часы: одиннадцать утра. До начала операции добрых шесть часов, у него куча времени. Машина миновала поворот на Лимассол и повернула на Никосию. Далеко на западе маячила снежная вершина горы Олимп.

Иранская операция, можно считать, провалилась. Он так ничего и не узнал. Принц Абдулла бин Азиз, явно привечавший террористов «Моны», так ни в чем и не признался. Молчал – даже когда лицо его сына растворялось у него на глазах. Возможно, Авнер, как обычно, поторопился вылить кислоту ему в глотку. «Моссад» усиленно ищет спонсоров «Моны», и Абдулла наверняка мог бы назвать хотя бы какие-нибудь имена. Гранту следовало бы проявить больше терпения.

Он выглянул в окно, изучая дорожные указатели. В Никосии его ждут двое помощников. «Подкрепление» – так это называется в 101-м отделении «Моссада». Но Авнер не создан для совместной работы. Поэтому он сделает все, чтобы те двое держались подальше от места проведения операции. В сумке, которая лежит рядом с ним на сиденье, – последняя версия «Галиль снайпер» производства израильского концерна «Ими», полуавтоматической снайперской винтовки с глушителем. Хотя Грант не очень-то жаловал подобное оружие. С ним все было слишком просто. Он любил настоящую охоту – с засадами, ловушками и адреналином в крови. Встретиться с врагом лицом к лицу – вот настоящее дело. А еще он любил использовать кислоту – прекрасно осознавая, до чего смешна его склонность к подобного рода романтике. Кислота была его сигнатурой, отличительным знаком.

Сейчас в кармане Авнера лежало два красных ордера: на бывшую коллегу Рейчел Папо и террориста Акима Катца. Рейчел красива – Грант пересмотрел немало ее снимков в Интернете. Неужели ему так и не представится возможности вылить на нее кислоту? По спине пробежала холодная дрожь, и Авнер еще крепче вцепился в руль. Может, у него все-таки получится только ранить ее из снайперской винтовки?

Очередной дорожный указатель уведомлял, что до Никосии осталось тридцать километров. Грант прибавил газу и выставил из окна правую руку. Он очень сомневался, что шефу «Моссада» захочется разглядывать снимки своей бывшей подопечной после завершения операции.

Никосия, Кипр

Часы показывали двадцать пять минут пятого: до встречи оставалось тридцать пять минут. Рейчел Папо собрала волосы в «хвост» на затылке. Зафер Павлу на соседнем сиденье исходил по́том. Кондиционер при выключенном моторе не работал, и салон старой «Вольво» превратился в духовку.