Восемь с половиной часов - Игорь Анатольевич Верещенский

более тридцати лет, для чего? Чтобы быть арестованным за собственным рабочим столом? Ярослав Карлович с яростью схватил лампу и швырнул в шкаф. Плафон и стекло в дверце разбилось, пара журналов вывалилось на пол и раскрылось, страницами с аккуратным почерком напомнив директору, как старательно он записывал эти наблюдения. Ему хотелось вырваться отсюда, из этой ловушки, сооружённой им самим. Резкое движение рук – и пыльные шторы расступились, впустив в кабинет яркий солнечный свет. Директор взялся за оконные ручки и рванул их на себя с такой силой, что старые защёлки не выдержали, и деревянная рама, заклеенная ещё с зимы, распахнулась настежь. Посыпалась облупившаяся краска, с подоконника упали какие-то тетради… Прохладный ветерок с запахами цветущего школьного сада, сирени и свежей хвои ворвался в мрачное, затхлое помещение, действуя очень освежающе. Взгляд скользил по колыхающейся свежей, яркой зелени, пышным кустам сирени, клумбам с тюльпанами, лёгкие с жадностью глотали упоительный воздух… Вот и узкий выступ крыши второго этажа под окном. Директор вспомнил того мальчика, холодную январскую ночь, его окровавленную руку, которая теперь всё хуже работала из-за нарастающей шишки на запястье. И то, что с ним он так и не расквитался! Прохладный воздух и вспыхнувшая злоба вернула его мысли в былое русло. Нет, не из тех он людей, которые совершают глупые необдуманные поступки, поддаваясь минутному увлечению. А ведь в какой-то момент ему даже захотелось нырнуть туда, в мир мягкой зелени… Впрочем, и злоба-то эта уже была не такой сильной, глубокое огорчение перекрывало её.

Сзади послышались шаги, и в кабинет вбежал запыхавшийся Виктор.

– Ярослав Карлович!..

Тот обернулся; на лице его помощника читалось явное удивление увиденной им картины, что окно в кое-то веке открыто, и директор не сидит в кресле с задумчивым видом.

– Мне удалось узнать, что завтра сюда приедут люди арестовать вас. Вы должны бежать!

Ярослав Карлович спокойно обошёл вокруг стола и прислонился к нему, оказавшись в трёх метрах от Виктора.

– Я никому ничего не должен, – заговорил он уверенно, – и это-то меня больше всего радует.

Удивление Виктора только больше возросло.

– Но ведь вы же наверняка догадываетесь, что ожидает вас в противном случае, неужели же все ваши открытия…

Ярослав Карлович перебил его, так уж получалось, что он обычно знал, что скажет ему собеседник:

– За меня не беспокойся. Я готов к этому. Я встречу их как подобает человеку моего уровня, за рабочим столом. Поверь, так будет лучше, тем более ты же сам мне говорил, что искать они умеют… Я мог бы посоветовать бежать тебе, но не уверен, будет ли польза с этого.

– Нет, я этого не сделаю. Если уж идти с вами, то до конца.

Директору показались эти слова несколько наигранными, но он отмёл эту мысль, сославшись на свою обычную подозрительность. Сейчас уже всё равно. Он с грустью сказал:

– Да, не ожидал я, что вот так всё закончится. Но всему наступает конец, Виктор, хороший или плохой, и мы должны быть благодарны за возможность осознать это. В любом случае, спасибо, что предупредил.

Наступило несколько минут молчания, Виктор всё не уходил, смотрел на почти не изменившегося за всё время их знакомства Ярослава Карловича, который стоял прямо перед ним, а не сидел по обыкновению в кресле. При солнечном свете можно было разглядеть все его черты.

– Скажите, как же всё-таки вам удаётся сохранять молодость? – Осмелился произнести он, уже готовясь отступать в ответ на яростные крики. Но в этот раз и их не последовало.

– Сохранять молодость? Кто тебе сказал такую глупость?! – Усмехнулся директор; Виктор впервые видел на его лице некое подобие улыбки. – Мы не в силах контролировать то, что дала нам природа, и возраст тела далеко не всегда читается по его внешности. И я тут прочёл у кого-то, что люди с повышенной мозговой активностью вообще медленнее стареют и живут дольше! – Он снова усмехнулся, и это выглядело так искренно, что Виктору даже захотелось верить его словам. После паузы директор сказал фразу, которую едва ли можно было вообразить в его произношении: – Что ж, с тобой было приятно работать. Спасибо за преданную службу. – Он медленно отвернулся и пошёл обратно к окну.

Виктор хотел сказать ещё что-то, видимо очень важное для него, но сдержался и лишь быстро произнёс:

– С вами тоже. Спасибо за всё. Прощайте. – И он вышел.

Ярослав Карлович ещё некоторое время обдумывал этот разговор. У него возникли подозрения, от которых он никак не мог отделаться, ведь человеком-то он всё же был проницательным…

Наступило утро 27 мая. Часы только что пробили девять, а Ярослав Карлович уже больше часа сидел за своим письменным столом и читал книгу по психологии, делая на полях пометки. От нахлынувших вчера воспоминаний и тревог не осталось и следа, сегодня он был на удивление спокоен. Единственный способ сохранять спокойствие в нестандартной ситуации – принять её как должное. Но это не значит смириться, чего Ярослав Карлович делать и не собирался.

Окно сзади было приоткрыто, ветер колыхал штору. Теперь директор находил это весьма полезным – он слышал многое, что происходило на улице. И вот, послышался шум моторов машин, затем чьи-то крики, лай собак. Судя по всему, здание окружили. Не пора ли ему уже отправиться в комнату? Ну уж нет, утолить голод своего тщеславия и проницательности, циничности и высокомерия несколькими колкими саркастическими фразами – в этом его самолюбивый характер не мог себе отказать. А если они окажутся не очень сговорчивыми, то в кармане пиджака найдётся пузырёк с подавляющим мозговую деятельность веществом. Затуманивающим мозги, другими словами. Уже шум в коридоре, шаги по лестнице… В кабинет решительным шагом вошли четверо человек в мундирах и фуражках, как положено, с непоколебимыми лицами, один из них, майор, вышел чуть вперёд и обратился к директору:

– Бертман Ярослав Карлович?

Ярослав Карлович отложил книгу, предварительно снабдив её закладкой, скользнул взглядом по лицам. Ни одно из них не было ему знакомо. Как это опрометчиво – посылать на столь важное задание людей, которые его вряд ли знали и не могли, соответственно, предположить, на что он способен, как бы им подробно не рассказывали.

– Да, в чём дело? – Директор попытался изобразить удивление, но тщетно.

– Постановлением правительства вы арестованы.

– И на каком же основании? У вас вообще есть документы?

– У нас есть один документ, и его вполне достаточно. – Майор вынул из внутреннего кармана сложенный лист бумаги, развернул его и протянул вперёд, подойдя к столу, но в руки не отдал. Это был ордер