Королева Тирлинга - Эрика Йохансен

Толпа ее поражала. После стольких лет в обществе Барти и Карлин было сложно привыкнуть к такому количеству людей в одном месте. Люди были повсюду, и такие разные! Высокие и низкорослые, молодые и старые, с темными волосами и светлыми, худые и полные. Келси повстречала множество новых людей за последние несколько дней, но она никогда раньше не задумывалась, сколь разным может быть человеческое лицо. Она видела человека с длинным крючковатым носом, похожим на птичий клюв. Женщину с длинными волнистыми светлыми волосами, которые сверкали на солнце сотнями искр. Все вокруг казалось слишком ярким – настолько, что заслезились глаза.

А звуки! Со всех сторон раздавалось множество громких голосов, чего она прежде никогда не слышала. Время от времени она улавливала отдельные голоса – торговцев, называющих свою цену, или знакомых, окликающих друг друга сквозь общий шум, но эти голоса казались ничтожными в сравнении с гулом толпы. Он физически оглушал Келси, угрожая взорвать ее барабанные перепонки, и все же она находила его странным образом успокаивающим.

Они повернули за угол, и внимание Келси привлек уличный артист, который показывал фокусы. Он поместил розу в вазу, потом извлек из ниоткуда точно такую же вазу, потом заставил розу непостижимым образом переместиться в нее. Келси придержала лошадь, чтобы посмотреть. Фокусник заставил обе вазы исчезнуть и достал из собственного рта белоснежного котенка. Зверек явно был настоящим – он барахтался в руках фокусника, пока толпа аплодировала. Фокусник вручил котенка девочке из толпы зрителей, которая радостно завизжала.

Келси улыбнулась, очарованная этим зрелищем. Скорее всего, его дар ограничивался ловкостью рук и не имел отношения к реальной магии, но она не видела ни одного изъяна в его движениях. Если даже это был просто обман зрения, он был безупречен.

– Госпожа, мы здесь подвергаемся опасности, – прошептал Булава.

– Что такое?

– Всего лишь предчувствие. Но мои предчувствия в таких делах, как правило, оправданны.

Келси взялась за поводья и снова направила лошадь вперед.

– Этот фокусник, Лазарь. Запомни его.

– Да, госпожа.

Чем дальше, тем больше Келси начинала разделять беспокойство Булавы. Она все чаще замечала, как люди смотрят на нее. Все острее чувствовала, что находится под прицелом, и хотела, чтобы их путь поскорее закончился, пусть даже в конце ее ждет смерть. Она не сомневалась, что Булава избрал самый лучший маршрут, но все же ей хотелось оказаться на открытом пространстве, где опасность была бы очевидна и ее можно было бы встретить в честном бою.

С другой стороны, сражаться она все равно не умела.

Хотя Новый Лондон казался ей сущим лабиринтом, некоторые районы были явно благополучнее прочих. В районах побогаче были ухоженные улицы, и по ним ходили хорошо одетые горожане. Было даже несколько зданий из кирпича со стеклянными окнами. В других кварталах теснились деревянные домишки без окон, а их сгорбленные обитатели передвигались вдоль стен, крадучись и явно не желая привлекать к себе лишнего внимания. Иногда Келси и Булаве приходилось проезжать сквозь облако вони, которая наводила на мысль о том, что в окрестных домах было плохо с канализацией или же ее не было вообще.

«Если тут так воняет в феврале, – с отвращением подумала Келси, – то что же будет в разгар лета?»

Проезжая через какой-то особенно замызганный участок, Келси поняла, что они оказались в «веселом» квартале. Улица была такой узкой, что скорее напоминала проулок. Все здания были сделаны из такой дешевой древесины, что Келси даже не могла опознать ее. Многие постройки так сильно накренились, что было странно, как они до сих пор не рухнули. Время от времени Келси слышала крики и звуки бьющихся предметов. В воздухе звенел смех – холодный, неискренний, от которого по ее телу побежали мурашки.

Убого одетые женщины появлялись в перекошенных дверных проемах, прислонялись к стенам, и Келси была не в силах отвести от них взгляд, надежно укрытая своим низко надвинутым капюшоном. Проститутки! Над ними витала какая-то неуловимая аура запущенности. Сложно было сказать, в чем это проявлялось. Дело было не в одежде – их платья были не хуже и не лучше многих, что видела Келси. И, несмотря на весьма откровенные вырезы, дело было и не в фасонах платьев. Это было в их глазах, которые каким-то образом казались непомерно огромными даже у самых полных женщин. Они выглядели потасканными – что молодые, что старые. У многих, похоже, были шрамы. Келси пыталась не представлять себе их жизнь, но не могла думать ни о чем другом.

«Закрою весь этот квартал, – решила она. – Закрою и дам им нормальную работу».

В ее голове зазвучал голос Карлин: «Может, еще и длину их платьев будешь регулировать? Или запретишь романы, которые сочтешь чересчур фривольными?»

«Это разные вещи, разные».

«Нет никакой разницы. «Веселые» кварталы живут по своим законам. Если хочешь диктовать людям нормы морали, тебе прямая дорога в Арват».

Булава знаком приказал свернуть налево, между двух зданий, и Келси с облегчением вздохнула, когда они выехали на широкий бульвар, обрамленный с обеих сторон аккуратными магазинчиками. Серый фасад Цитадели стал ближе, закрывая собой стоящие позади горы и большую часть неба.

Несмотря на ширину бульвара, было так людно, что Келси и Булава снова оказались стиснуты в толпе и с трудом пробивали в ней путь. Здесь было больше света, и Келси чувствовала себя более уязвимой, несмотря на скрывавшие ее плащ и капюшон. Никто не знал, как она выглядит, но Булава наверняка был узнаваемой фигурой в любом месте. Казалось, ее спутник разделял эти опасения – он пришпорил коня, упорно устремляясь вперед, пока наконец буквально не распихал всех всадников и пешеходов на своем пути. С некоторым ворчанием толпа перед ними расступилась.

– Прямо, – тихо скомандовал он. – Как можно быстрее.

Однако продвигались они все равно медленно. Рэйк, который так хорошо себя вел на протяжении всего пути, похоже, почувствовал волнение Келси и начал сопротивляться ее командам. Попытки обуздать коня в сочетании с весом доспехов вскоре утомили ее. По шее и спине Келси ручьями струился пот, а Булава все чаще оглядывался по сторонам. По мере приближения к Цитадели толпа сжималась вокруг них все теснее.

– Нельзя ли поехать другим путем?

– Другого пути нет, – ответил Булава. Теперь он правил одной рукой, держа другую на рукояти меча. – Времени мало, госпожа. Проталкивайтесь вперед, осталось недолго.

На несколько минут Келси сосредоточила все силы, чтобы оставаться в сознании. Послеполуденное солнце накалило ее темный плащ, а теснота, вызванная скоплением народа, еще больше усиливала ощущение удушья. Дважды она едва не выпала из седла и удержалась только благодаря Булаве, который каждый раз крепко хватал ее за плечо.

Бульвар наконец закончился, уступив место широкой лужайке, которая окружала Цитадель и крепостной ров. Лужайка полого спускалась к воде, и Келси на мгновение застыла в недоумении, глядя на этот причудливый угол: оказалось, что Цитадель была построена в искусственном углублении – глубоком котловане, который возник, когда сровняли холм. Со всех сторон вздымались холмы, на которых теснились здания. Серый монолит Цитадели возвышался теперь прямо над головой Келси. При взгляде наверх у нее закружилась голова, и пришлось отвести глаза.