Полночные узы - Лара Эдриан

— Э-э... да... ну, мы познакомились пару дней назад, —пробормотала Тесс. — В музее. И вчера случайно встретились в Норт-Энде.

— Извини меня за вчерашнее, — сказал Данте, глядя на неетак, будто в приемной они были одни — Я не хотел тебя обидеть, Тесс.

Она отмахнулась, желая поскорее забыть об этом эпизоде.

— Ерунда, я и не думала обижаться. Ты ничего такого несделал. Это я должна извиниться за то, что сбежала.

Нора переводила взгляд с Тесс на Данте, словно физическиощущала напряжение между ними.

— Может быть, вы хотите остаться одни...

— Нет, — поспешно выпалила Тесс.

— Да, — спокойно сказал Данте.

Нора пару секунд колебалась, затем повернулась и сняла свешалки куртку и сумку.

— Ну, я... в общем, до завтра, Тесс.

— Да, пока. Удачи на экзамене.

Повернувшись спиной к Данте, Нора посмотрела на Тесс иодними губами, закатив глаза, произнесла: «умопомрачительный», после чегонаправилась к черному ходу, где была припаркована ее машина. Через несколькоминут послышалось тихое урчание мотора, звук вскоре стих, Нора уехала.

Все это время Тесс так нервничала, что даже не могла оценитьсостояние собаки. Взглянув повнимательнее, девушка почувствовала к ней жалость.Карие глаза пса были полузакрыты, он тяжело и сипло дышал. По одному тольковиду Тесс определила, что животное нуждается в лечении.

— Ты не против, если я осмотрю собаку? — спросила она,радуясь возможности отвлечься на что-то постороннее. Данте кивнул. Тесс досталаиз кармана куртки стетоскоп и повесила ею на шею,— Когда Гарвард в последнийраз был на приеме у ветеринара?

Данте пожал плечами:

— Не знаю.

Тесс осторожно взяла из рук Данте собаку:

— Пойдем в смотровую, малыш.

Данте молча последовал за Тесс и застыл рядом, когда онапоставила дрожащего Гарварда на металлический стол. Тесс приставила стетоскоп кгруди пса: в сердце явственно прослушивались шумы, с легкими тоже не все было впорядке. Осторожно ощупав грудную клетку, Тесс отметила характерную жесткостьшерсти, свидетельствующую о наличии блох.

— В последнее время ты не замечал за Гарвардом вялости,чрезмерной сонливости?

— Не знаю.

Тесс не видела, чтобы Данте сделал хотя бы малейшеедвижение, но их плечи неожиданно соприкоснулись, и она ощутила его крепкое,мускулистое тело. Запах его одеколона сводил с ума — насыщенно-терпкий,чувственный и, должно быть, безумно дорогой. Тесс вдохнула этот дурманящийаромат и наклонилась, чтобы осмотреть пораженные клещом уши собаки.

— А как у него с аппетитом? Как дела с туалетом?

— Затрудняюсь ответить.

Тесс осмотрела десны пса.

— Когда и какие Гарварду делались прививки?

— Не знаю.

— Ты хоть что-нибудь знаешь об этой собаке? — Вопрос Тесспрозвучал как упрек.

— Она у меня недавно, — сказал Данте. — Я знаю, что ейтребуется лечение. Ты сможешь помочь, Тесс?

Она нахмурилась, понимая, что предстоит изрядно потрудиться,чтобы составить полный перечень заболеваний животного.

— Я сделаю все, что в моих силах, но обещать ничего не могу.

Тесс потянулась за ручкой, которая лежала на столе у нее заспиной. Ручка покатилась и упала на пол. Данте быстро нагнулся, поднял ее иподал Тесс. Она взяла ручку и почувствовала, как его большой палец скользнул поруке. Тесс резко отдернула руку.

— Почему мое присутствие заставляет тебя так сильнонервничать?

— Я не нервничаю.

Но взгляд, по-видимому, выдавал ее.

— Ты уверена? Ты кажешься такой... возбужденной.

Действительно, она была взволнована. Тесс негодовала каждыйраз, когда видела животных в таком плачевном состоянии — словно с плакатаОбщества по защите животных. И конечно, сказывался стресс, вызванный тем, чтоее жизнь, с таким трудом налаженная, вновь рушилась.

Но глупо отрицать, что главной причиной ее волнения было то,что она находилась в одном помещении с этим мужчиной. Господи, как только Тессвстречалась с ним взглядом, перед ее глазами возникала сцена — их обнаженныетела на алых простынях сплетены в единое целое…

Тесс физически ощущала, как ее ласкают сильные руки,горячие, жадные губы прижимаются к шее. Она чувствовала, как двигается внутринее твердый член, зубы покусывают шею в том самом месте, где сейчас так интенсивнопульсировала кровь.

Парализованная взглядом дымчато-янтарных глаз Данте, Тессвидела эту картину настолько отчетливо, будто все происходило на самом делекогда-то в прошлом. Или это видение из будущего...

Тесс с трудом заставила себя моргнуть, разрывая страннуюсвязь, возникшую между ними.

— Прости, — резко бросила Тесс и выбежала из смотровой, не всостоянии справиться со своим смятением.

Она закрыла за собой дверь и, сделав несколько шагов по коридору,прислонилась спиной к стене, закрыла глаза и попыталась выровнять дыхание.Сердце готово было выпрыгнуть из груди, тело дрожало, как натянутая струна.Тесс охватил жар.

Казалось, в присутствии Данте во всей полноте пробуждаетсяее женская сущность и рвется наружу... К нему.

Господи, что с ней происходит?

Она теряет себя. Если у нее осталась хотя бы малая толиказдравого смысла, она должна как можно скорее бежать отсюда, бросив Данте с егобольной собакой в смотровой.

Ну конечно, это будет поступок, достойный профессионала ивзрослого человека!

Да, несколько дней назад он ее поцеловал. А сейчас простозадел рукой. Это только у нее такая гипертрофированная реакция. Пытаясьуспокоиться, Тесс сделала глубокий вдох-выдох, затем еще один. Наконец овладевсобой, она развернулась и направилась в смотровую, на ходу придумываяоправдание своему неожиданному бегству.

— Прошу прощения, — сказала она, входя, — показалось, чтотелефон звонит...

Тесс замолчала, увидев, что Данте сидит на полу, обхвативруками низко склоненную голову. Запущенные в черные волосы пальцы поражалимраморной белизной. Очевидно, его скрутила сильная боль, он сипло дышал, векибыли плотно сжаты.

— О господи, — прошептала Тесс, бросаясь к нему. — Данте,что случилось? Что с тобой?

Он не ответил. По всей видимости, у него просто не было сил.

Боль парализовала его. Он излучал опасность — мрачную,дикую, мощную, сверхчеловеческую.

Тесс смотрела на сидящего на полу Данте, испытывая странноечувство — все это как будто уже было. Она сделала шаг назад, намереваясь бежатьи звонить в службу спасения. Пусть кто-нибудь другой возьмет на себяответственность за его жизнь. Но в этот момент Данте упал на бок, подтянулколени к подбородку и тихо, мучительно застонал. Этого стона Тесс вынести немогла.