Извини, меня ждут… - Аньес Мартен-Люган

– Что ты сделаешь? – задохнулась она.

– Давай не будем это обсуждать.

Я развернулась и пошла к компьютеру, чтобы заглянуть в свой ящик. Пусто. Вероятно, обед Бертрана затянулся…

Я довольно долго просидела в столовой, ни с кем не разговаривая. Смех на террасе и шум игр в бассейне докатывались до меня. Я в последний раз проверила почту и решила присоединиться к остальным. Сбросила туфли и в две секунды забыла о своих искусственных ста семидесяти пяти сантиметрах.

На самом деле я маленького роста. Плитки пола резанули ступни холодом, босиком я ощущала себя канатоходцем, с трудом удерживающим равновесие, мне показалось, будто я окончательно теряю почву под ногами. Девушки загорали, присматривая за своим потомством и перелистывая глянцевые журналы, мужчины дурачились в воде вместе с детьми. Мужество меня покинуло, я осталась за загородкой и прислонилась к ней. Какая мука – наблюдать за их радостным, непринужденным общением и сознавать, что ты не способна присоединиться к общему веселью, потому что забыла, как это делается, как себя вести. И зачем я здесь? После того как я вышла из поезда, этот вопрос возвращался снова и снова. Что я здесь делаю, пока моя жизнь продолжается без меня далеко отсюда, в Париже?

– Яэль!

Адриан… Я не заметила, как он подошел.

– Давай заходи, обещаю не брызгаться.

Боковым зрением я уловила, что все головы повернулись к нам.

– Ок.

Он открыл дверцу в загородке, я опустилась на две ступеньки и очутилась на уровне бассейна. Он отошел и с разбега прыгнул в воду. Все расхохотались, кроме меня, которая испепелила его свирепым взглядом. Боясь поскользнуться, я мелкими шажками направилась к девушкам, Алиса выпрямилась и подвинулась, освобождая мне место на шезлонге. Жанна обратила внимание на мои босые ноги.

– Наконец-то ты решилась сбросить свои ходули. Туфли красивые, кто спорит, но как тебе удается ходить на таких каблучищах?

– Дело привычки, – пожала я плечами.

– Почему бы тебе не переодеться? – спросила Алиса. – Надень шорты и майку, так тебе будет комфортнее!

– У меня нет, – пробормотала я.

– Не может быть! Твой шкаф вот-вот лопнет!

– У меня только офисная одежда! Мне уже сто лет ничего другого не надо.

Днем я отказалась от прогулки всей компанией в Лурмарен, предпочла остаться в одиночестве и спокойно насладиться и домом, и бассейном. Наблюдать за тем, как дети визжат от восторга, завидев тележку мороженщика, – удовольствие не для меня. Да и как не воспользоваться долгожданными минутами тишины?! Не тратя времени, я натянула купальник и очки, но все же обошлась без купальной шапочки. До того как приступить к заплывам, я вынула из бассейна детские игрушки, спасательные круги и два надувных матраса. Тишина очистила мою голову от тягостных мыслей, благодаря быстрому движению натянутые как струна нервы начали расслабляться, я изматывала себя физически, и это было единственным средством победить тоску и потерять представление о времени. После приезда в «Птит Флёр» каждая минута превращалась для меня в час. Первые симптомы судороги прошили лодыжку, что мне сильно не понравилось, так как, чтобы прийти в себя, требовалось еще поплавать. Тем не менее пришлось двинуться к бортику и лечь на воду. За спиной раздались аплодисменты, я резко обернулась и сняла очки. Все выстроились в ряд перед бассейном. Как давно они здесь?

– Натуральный аквабайк! – воскликнул мой зять.

– Помогает сбросить напряжение, – добавила Жанна.

Я им широко улыбнулась, вышла из воды и проверила телефон, надежно спрятанный в водонепроницаемом чехле. Бертран все еще не ответил. Моя улыбка исчезла.

– Пойду в душ.

Я вышла из своей комнаты, только когда услышала шум на кухне. Слишком поздно помогать, ужин уже готов, на стол накрыто. Я сделала два глотка розового вина, которое мне налил Седрик, и съела три кусочка домашнего рататуя, приготовленного Алисой. Хотела бы я получить от него удовольствие, но оно мне теперь недоступно. Лишь сохранились вспоминания о восхитительном блюде из пропитавшихся солнцем овощей. Мне больше ничего не хотелось, все потеряло вкус. Поскольку бессмысленное сидение за столом было невыносимым, я взялась за посуду и лечила нервы приведением в порядок кухни. Всего два дня «отпуска» окончательно превратили ее, с моей точки зрения, в свинарник. Однако мой порыв быстро погасили Алиса с Жанной, напомнившие, что дети легли спать и потому шум пылесоса не приветствуется. А я и забыла о детях. Тогда я решила: пойду лягу, хотя и уверена, что всю ночь не сомкну глаз. Я не ошиблась: бесконечно долго вертелась под простынями, то мне было жарко, то холодно, беспроглядная чернота за окном напрягала, а тревога не оставляла в покое. На фоне давящей тишины слышны были звуки разной живности, от которых я покрывалась гусиной кожей. Стоило мне закрыть глаза, и я уже не понимала ни где я, ни зачем я здесь. Так я три недели не выдержу – без деловых обсуждений, без работы, без интернета, достойного этого названия, без переговоров, без переводов, под непрерывный аккомпанемент детского гама, сомнительных шуток мужчин, радости моей сестры, их счастья, их непринужденности. Их жизни… Я рывком села в постели, с бьющимся сердцем, с окаменевшими мышцами. Мое место не здесь, а в агентстве. Не зря я отказывалась от отпуска в последние четыре года, я больше не переносила безделье, отсутствие постоянной активности. Решено: возвращаюсь в Париж, и чем быстрее, тем лучше. К концу недели я должна быть дома. Никто не помешает мне это сделать. Я приготовилась сражаться.

Следующее утро я прожила, стараясь быть как можно менее заметной. Спрятавшись за экраном компьютера, я изучала расписание поездов и искала, где арендовать машину, чтобы добраться до вокзала, никого ни о чем не прося. Пока я была поглощена своим маленьким, но важным проектом побега, шум, производимый детьми и мужчинами, почти не мешал мне. Однако уже днем я выяснила, что моему плану пока не суждено осуществиться.

– Бери карточку, идем на шопинг! – радостно объявила Жанна.

Какого черта?

– Я не хочу! Оставь меня в покое, в конце концов!

– А у тебя нет выбора! Кроссовки взяла?

– Да.

– Надевай, в деревню пойдем пешком.

Пятнадцать минут спустя, оставив детей и мужчин дома, мы направились в наш городок. Я молчала всю дорогу и терпеливо слушала, как они без умолку болтают о цели нашей вылазки – моем новом гардеробе. Я не имею права весь отпуск оставаться в офисной одежде. Да это у них просто навязчивая идея – по-новому одеть меня! Нет! На самом деле сегодня они хотели не переодеть, а раздеть меня! Девушки имели весьма смутное представление о состоянии моего банковского счета, но исходили из того, что я могу позволить себе бутики Лурмарена, отнюдь не славящиеся низкими ценами. Алиса и Жанна шли по обе стороны от меня, и каждая держала меня за руку. Похоже, они опасались, как бы я не сбежала. Несмотря на всю соблазнительность идеи, я не собиралась этого делать: желание доставить им удовольствие оказалось гораздо сильнее, чем я думала, меня саму это удивило. Они четко знали, куда мы идем, и захоти я вдруг просто прогуляться по улочкам, мне бы этого не позволили. Алиса непрерывно здоровалась, она тут всех знала. Точнее, никого не потеряла из виду со времен нашего детства и юности.