Наша остановка - Лора Джейн Уильямс

В его фантазиях все развивалось так: читая газету, она увидит объявление, немедленно поднимет взгляд и заметит его у дверей, как и было написано, – их глаза встретятся, она робко улыбнется, а он подойдет и скажет: «Привет». Это «Привет» стало бы их началом. Прямо как в кино. Но в этом кино их не разделяла бы пятерка испанских туристов, окруживших карту, и однородный гомон толпы не прерывался бы время от времени объявлениями вроде неправильно произнесенного «Лейзестер-сквер». Твою мать. И где она? Боже, все это – сущий кошмар.

Поезд остановился на платформе Лондон-Бридж, и Дэниел наконец увидел ее: она спешила сквозь толпу к выходу, а момент, который он себе представлял, моментально померк перед глазами. Никакой вспышки света, и весь мир не замедлился, когда их глаза встретились (не как причина, а как следствие). Она едва взглянула на него, когда он придержал ей дверь и помог запрыгнуть в поезд – она очень спешила, была чем-то озабочена, а «спасибо» прозвучало как небрежный выдох, когда она пробежала мимо. Стараясь не отставать от нее, Дэниел понял, что разочарован и в себе, и в самой ситуации. Он неделями представлял этот день, а в результате… ничего.

Она внезапно остановилась, уткнувшись в телефон, посреди шагающей толпы, но не мог же и он замедлить шаг, не говоря уж о том, чтобы остановиться рядом. Поэтому Дэниел прошел дальше и подождал ее у выхода. Он не знал, зачем. Наверное, просто чтобы ее увидеть. Чтобы вновь посмотреть на нее в этот особенный для него день, напомнить себе, что все происходит по-настоящему, что она – настоящая, и пусть все пошло не по плану.

Позже, когда Дэниел станет рассказывать Лоренцо, как прошло утро, он упустит этот момент – о том, что он ждал ее. И что он делает? Он ведь не собирался заговорить с ней. В конце концов, она имеет право на то, чтобы он ее не беспокоил. Дэниел снова качнул головой. «Ну давай, приятель, возьми себя в руки», – велел он себе. Дэниел поспешил в офис, сердце бешено колотилось в груди.

Он все испортил.

Он раздавлен.

Она ничего не заметила.

Все было зря.

«Ты проклятый идиот», – ругал он себя, не зная о том, что именно из-за его объявления Надя остановилась среди толпы на платформе.

«Нэдс, ты только не смейся, но, кажется, это про тебя».

Надя нажала на присланную Эммой фотографию и стала ожидать загрузки, одновременно проталкиваясь сквозь поток пассажиров, направляющихся в противоположную сторону.

На фотографии крупным планом был отрывок из утренней газеты, на полосе «Упущенных контактов» – в разделе, где лондонцы оставляют заметки с характеристиками попутчиков в автобусах или метро, в надежде познакомиться с ними и пригласить на свидание. Надя и Эмма были одержимы «Упущенными контактами». Они вызывали смесь страха и благоговения – так же преследовали свою любовь герои реалити-шоу.

Ритуалы отношений между представителями противоположных полов являлись постоянным источником особой привлекательности для обеих подруг. До того как Эмма получила в распоряжение колонку обозрений ресторанов (для лучшей подруги не найти работы идеальнее, поскольку Надя частенько ходила по приглашениям с ней), она вела рубрику про отношения в еженедельном женском журнальчике, и львиная доля материала для статей набиралась с их вечерних встреч за бокальчиком вина, к которым иногда присоединялась и лучшая подруга Нади по работе – Габи.

Романтика, страсть, секс и отношения очень интересовали подруг, и с самого первого дня их знакомства плохие свидания были самой главной темой для обсуждения. Бывали среди парней и извращенцы – любители фистинга, а также разведенные, на первом свидании с которыми оказывалось, что жена ушла, потому что он «не может, ну знаешь… удовлетворить женщину». Сюда же относились и мужчины а-ля «мы с женой в свободных отношениях, но она не знает об этом», и типы, которые, поковыряв болячку за ухом, продолжают есть в перерывах на прихлебывание пинты пива.

Однажды Эмма по ошибке ходила на три свидания с парнем, которого отшила Габи за то, что он отказался надевать презерватив, и Эмма узнала об этом обстоятельстве только после того, как сама бросила его… по той же причине. И как-то так вышло, что все трое встречались с рядом парней по имени Джеймс, каждому из которых был присвоен номер: Джеймс Первый, Джеймс Шестой, Джеймс Девятый… Больше всех запомнился Менструальный Пит, друг одного друга. Этому малому нравилось делать женщинам кунилингус во время месячных, и подруги единогласно решили, что у него, должно быть, недиагностированная железодефицитная анемия.

Надя, Габи и Эмма обсуждали их всех, пытаясь собрать пазл сущности представителей рода мужского. Ну кроме одного из них – он написал, что «по крайней мере в ближайшие пять лет будет слишком занят, чтобы обременять себя подружкой», так что Надя даже отвечать ему не стала. Эта «загадка» не стоила решения. Надя не хотела иметь дела с мужчинами, которых надо обучать любезности.

Надя задавалась вопросом, поменяется ли что, если одна из них выйдет замуж – станут ли они и дальше обсуждать друг с другом свои постельные и любовные отношения. Она надеялась, что это неизменно. Надеялась, что даже если спустя пятьдесят лет отношения с гипотетическим партнером останутся по-прежнему романтичными, с огоньком и страстью, она захочет обсмаковать все подробности с подругами. Как она слышала из подкаста Эстель Перель, это очень важно. Для женщины, у которой с отношениями как-то не сложилось, Надя тратила огромное количество времени на поиски любви.

Фотография Эммы наконец прогрузилась, и Надя прочитала:

«Невероятно хорошенькая блондинка с Северной ветки с черной дизайнерской сумкой и пятном кофе на платье. Ты садишься в поезд в 7:30 на станции Энджел, всегда от ближайшего к платформе эскалатора, постоянно спешишь. Я тот парень, что стоит у дверей твоего вагона. Надеюсь, сегодня – тот самый день, когда ты не проспала. Сходим куда-нибудь выпить?»

Надя остановилась, и женщине позади пришлось обойти ее с бормотанием: «Да Господи Боже».

Надя перечитала заметку.

«Невероятно хорошенькая блондинка с Северной линии с черной дизайнерской сумкой и пятном кофе на платье». Она развернулась, чтобы посмотреть на поезд, из которого только что высадилась. Он уже отошел. Нащупала на своем платье коричневое пятно от кофе. Взглянула на свою сумку. И ответила Эмме в «ВатсАппе»: «!!!!!!!!!» – печатая одной рукой. И добавила: «Хм… То есть, лол, но вдруг?!»

Немного подумав, снова напечатала: «То есть шанс же невелик, да?»

Надя обдумала все вновь, получше. Они с Эммой даже не были уверены, что «Упущенные контакты» на самом деле существуют. А значит, первая реакция пролетела мимо цели. Наде и Эмме было не важно – то ли это креативное упражнение недельного стажера в газете, то ли фантазия незнакомца, почувствовавшего мимолетное влечение к попутчице в метро, – все равно весело. Прямо как в песне «Savage Garden» – он знает, что влюбился в нее раньше, чем повстречал.