Стоунхендж Третьего рейха - Андрей Васильченко

Вид на четвертую и пятую скалы из «высотной палаты»

Этот небольшой отрывок отчетливо показывает, что к 1933 году теории Вильгельма Тойдта все-таки проникли в среду национал-социалистов. Однако Экстернштайн здесь преподносился как «жертвенник», а отнюдь не как «германская святыня». То есть можно говорить о том, что построения Тойдта не были полностью восприняты национал-социалистической пропагандой. Одновременно с этим обращает на себя внимание то обстоятельство, что национал-социалисты непосредственно увязывали Экстернштайн с битвой при Варусе. Хотя слова статьи как бы намекали, что от исходов предвыборной борьбы, в которой принимал участие Гитлер, засела дальнейшая судьба комплекса скал, визит Гитлера к Экстернштайну никогда не планировался, да собственно и не осуществлялся. Самым важным выводом из данного сюжета является то, что национал-социалисты во время выборов 1932–1933 годов в ландтаг еще не были втянуты в конфликт вокруг «германской святыни». А это значит, что за три недели до прихода к власти они не вынашивали никаких конкретных планов относительно будущности Экстернштайна. В свете данных выводов сам собой возникает вопрос: как могло получиться, что уже несколько месяцев спустя конфликт вокруг утесов стал разгораться на самом высшем уровне? Ответ на него может дать анализ событий, которые происходили с период между февралем 1933 года и апрелем 1934 года.

Памятник Герману — Арминию из племени херусков

В то время «академисты» и некоторые вестфальские историки проявляли повышенную обеспокоенность распространением идей Вильгельма Тойдта, многие из их коллег вступали в НСДАП. У ученых, которые присоединялись к национал-социалистической партии, могли быть самые разные мотивы. Но можно предположить, что большинство из них были недовольны Версальской системой. В качестве примера можно привести отрывок из воспоминаний Александра Лангсдорфа, специалиста по Древнему миру и этрусской культуре. Лангсдорф, который в мае 1919 года, после двухгодичного пребывания во французском плену, вернулся в Кобленц, писал: «Я смотрел на немецкую землю, на величественный Рейн и поклялся себе, что осознанно останусь немцем, что буду иметь в себе силу, дабы никогда не забыть наш позор». Это высказывание облегчает понять причины того, почему талантливый ученый несколько лет спустя принял участие в «пивном путче» и маршировал по Мюнхену в колонне восставших национал-социалистов, а в 1932 году вступил в СС, став референтом Гиммлера по вопросам истории.

Другим примером может быть Вернер Буттлер, который в студенческие годы входил в молодежные националистические организации. На него произвела огромное впечатление речь Гитлера, которого он впервые услышал в 1927 году. Некоторое время спустя он вступил в НСДАП, а в 1930 году оказался в рядах штурмовых отрядов — СА. Подобные отзывы о воздействии речей Гитлера на академическую среду не были редкостью. Даже «идол» германской исторической науки Густав Коссина во второй половине 1920-х годов вступил в руководимый Розенбергом «Союз борьбы за немецкую культуру». Известный ученый до самой своей смерти чувствовал связь с НСДАП. Показательно, что буквально за несколько дней до своей кончины он подписал призыв «Союза борьбы» создавать «новую культурную жизнь». Тогда многие из ученых и исследователей услышали этот призыв.

Историю сближения Ганса Рейнерта и национал-социалистов надо рассматривать отдельно. Еще в 20-е годы он характеризовался своими знакомыми как человек, «совершенно не интересующийся политикой». Вопреки послевоенным заявлениям, Рейнерт никогда не был активистом молодежных националистических организаций и студенческих корпораций, его интересовала только наука. Он не проявлял интереса к политике даже тогда, когда его коллеги по университету в Тюбингене стали примыкать к национал-социалистам. По большому счету первые контакты с НСДАП у Рейнерта произошли по линии его профессиональной деятельности, а отнюдь не на почве политических симпатий.

В январе 1928 года Альфред Розенберг лично попросил молодого ученого неофициально принять участие в работе «Союза борьбы». Судя по всему, Рейнерт не сразу принял это предложение. По крайней мере, не сохранилось никаких указаний, что исследователь до осени 1931 года принимал сколь-либо активное участие в делах «Союза борьбы». К тому же в конце 1931 года его присоединение к национал-социалистам было во многом продиктовано очередной личной неудачей и конфликтом с директором Римско-греческой комиссии Герхардтом Берсу.

Ганс Рейнерт вступил в НСДАП в декабре 1931 года. Он принадлежал к числу «прогрессивных молодых специалистов», которые ориентировались прежде всего не на идеологию национал-социализма, а на возможность стремительной карьеры, которую давала гитлеровская партия в случае прихода к власти. Действуя в рамках «Союза борьбы за немецкую культуру», Рейнерт в 1932 году составил план, который предусматривал создание научно-исследовательского института по вопросам древней истории. Показательно, что данная структура должна была, по мысли Рейнерта, возникнуть по образцу институтов, входивших в состав общества кайзера Вильгельма, то есть с поддержкой со стороны государства, со множеством кафедр и обильным финансированием исследовательских проектов. В планы Рейнерта входило изучение всех исторических и культурных памятников, начиная от палеолита и заканчивая ранним Средневековьем. Уже в этом плане было отражено, что ученые и исследователи должны были противодействовать попыткам чуждых расовых элементов оказывать влияние на изучение древней истории Германии.

Как видим, уже в 1932 году Рейнерт стал осваивать расистскую терминологию национал-социализма. Розенберг посчитал, что данный план был слишком перспективен, чтобы его осуществлять в рамках партийной структуры. После этого Рейнерт начал агитацию среди своих коллег-историков, призывая их вступать в «Союз борьбы за немецкую культуру». Примечательно, что в данной агитации он постоянно делал акцент на внепартийность «Союза борьбы». Действительно, «Союз» формально не являлся структурой НСДАП — это должно было привлечь в его ряды деятелей культуры, по каким-либо причинам не желавших вступать в партию. Однако фактически «Союз борьбы» был «дочерней структурой» национал-социалистической партии, на что указывает хотя бы тот факт, что им руководил главный идеолог НСДАП Альфред Розенберг. Так появилась на свет «Имперская секция праистории». Руководивший ею Ганс Рейнерт делал все возможное, чтобы предотвратить сближение НСДАП и «дилетантов», под которыми он в первую очередь подразумевал Германа Вирта и Вильгельма Тойдта.

Назначение 30 января 1933 года Гитлера рейхсканцлером Германии привело к очередному витку противоречий между различными группировками исследователей, занимавшихся проблемами древней истории. В первую очередь обозначился «фронт борьбы» между «академистами» и «дилетантами». Каждая из этих группировок, представленная соответственно «Имперской секцией праистории» «Союза борьбы за немецкую культуру» (Ганс Рейнерт) и «Объединением друзей германской праистории» (Вильгельм Тойдт), намеревалась заручиться поддержкой новых властителей.