Академия туманного острова - Мария Сидней

– Но почему он не признался ей?

– Сказал, что еще не пришло время.

– Сколько же он собирается ждать! – воскликнула я. Они знакомы так много лет. Не могу поверить, что за это время не возникло ни одного подходящего момента.

– Может быть, еще столько же, если учитывать его терпение.

Мы уже подошли к дому и стояли около крыльца, освещенного уличной лампой. Мне хотелось задать Арию еще один волнующий меня вопрос, но не решалась. Он будто чувствовал недосказанность и не уходил. Я же переминалась с ноги на ногу. Луна на небе была свидетелем этой сцены. На миг у меня возникло чувство, будто мы с Арием ходили на свидание, он меня проводил и теперь ждет прощального поцелуя.

– Я хотела тебя спросить кое о чем, – наконец, пауза заполнилась.

– Подожди, – попросил Арий и потянул ко мне свои руки.

Я застыла, не понимая, что он хочет сделать. Сердце участило свой ритм. Арий взял меня за плечи и поднял голову немного вверх, и я смогла увидеть его лицо. Глаза прищурены из-за света уличной лампы, но выглядят выразительно благодаря тени, отбрасываемой длинными ресницами. Я почувствовала, как руки парня ухватили мои плечи, но мне не хотелось сбросить их или начать ругаться.

Молодой человек сильнее надавил на мои плечи и отодвинул меня в сторону. От неожиданности я потеряла дар речи и вопросительно на него смотрела.

– Свет слепил, – объяснил Арий.

Он подвинул меня, чтобы я загородила лампу. Какова должна быть моя реакция? Нужно разозлиться, что меня использовали, как вещь, или нет? Возникла тишина, и я решила заполнить ее своим прерванным вопросом.

– Ты знаешь, что ночью зажигают маяк?

– Знаю, – кивнул Арий, и упавший капюшон полностью закрыл его лицо.

– Но для кого?

– Для спонсоров. Они всегда приплывают ночью.

На этом наш разговор закончился. Парень отправился домой, оставив меня в непонятном состоянии. Я толи была разочарована недостатком информации о маяке, толи не тем завершением действий Ария, которых ожидала. Но разве это возможно? Мне он совершенно не нравится, но в последнее время между нами будто возникла связь. Наверное, это из-за того, что мы оба не знали своих матерей.

Поднимаясь в свою комнату, я заметила, что дверь в кабинет Мартина открыта. Самого дяди не было, судя по доносящимся с кухни звукам, он разогревал ужин. Конечно, я могла в любой момент взять ключ и попасть в обычно закрытое место, но у меня возникло неконтролируемое желание сделать это именно сейчас. Наверное, заиграла жажда адреналина.

Я прошла в кабинет и подошла к столу, чтобы добраться до знакомого дневника. На этот раз он не лежал на виду, а был спрятан в ящике. Я чувствовала, что там должна была появиться новая запись. Возможно, маяк привел на остров дядиного Демона.

Последняя исписанная страница была заложена атласной закладкой. Я увидела новые слова. Они оказались в тысячу раз страшнее, чем прошлые: «Решение Демона было непоколебимым. Отказ повиноваться равнялся смерти. Но, может, это именно то, что мне нужно? Я устал идти против своей воли и делать плохие вещи, которые становятся все ужаснее. На днях по приказу мне пришлось убить человека».

Дочитав последнюю строчку, я уронила дневник на пол. Меня охватил огромный ужас: в висках застучало, а уши заложило, как от громкого шума. Однако я слышала шаги Мартина, поднимающегося по ступенькам, но не могла пошевелиться и убежать из кабинета. Дядя застал меня на месте преступления, и выражение его лица перестало быть дружелюбным, как обычно.

– Что ты здесь делаешь? – спросил мужчина.

***

– Искала тебя, – я старалась придать голосу спокойную интонацию. Сама же осматривала помещение, прикидывая, как лучше сбежать, если дядя на меня набросится.

– Что-то хотела?

Кажется, Мартин выглядел безобидным, от него всегда исходило дружелюбие, несмотря на угрюмое выражение лица. Мужчина медленно подошел к столу и увидел на полу свой дневник.

– Ты его читала? – Мартин нагнулся и взял книжку в руки, – Он еще не закончен.

Я не поняла смысла дядиных слов. Что значит «не закончен»? Может, это своего рода отчет, и он пока что не готов, потому что Мартин совершил еще не все убийства? В таком случае, появляется шанс отговорить его и переманить на светлую сторону.

– Мой роман, – произнес Мартин, – я его еще не дописал. Это больше черновик.

Роман? То есть все, что написано на этих страницах, выдумка? Я не знала, верить словам дяди или нет. Он не походил на убийцу, а вот на человека, выполняющего чужие приказы, вполне. Мартин тихонько усмехнулся, прочитав что-то в дневнике. Видимо, написанные ранее идеи теперь показались ему нелепыми.

– О чем твой роман? – я осторожно обошла стол, чтобы, на всякий случай, быть ближе к двери.

– Что-то в духе Фауста. Человек заключает сделку с Демоном, думая, что будет могущественным, а становится его рабом.

Подходящая аннотация к тому, что я прочитала. Учитель литературы закрывается в комнате и пишет роман. Он не уверен в своем таланте, поэтому держит все в тайне и прячет наброски. Это похоже на правду.

– Это история не основана на реальных событиях?

– Конечно же, нет! – воскликнул Мартин и поправил очки, – Думаешь, будет не слишком приторно, если герой спасется любовью?

Задавая вопрос, дядя густо покраснел. На белой коже это было особенно заметно. Он выглядел, как смущенный школьник, и я догадалась, в чем причина.

– Ты влюбился? – задала я прямой вопрос.

Мартин еще больше застеснялся и начал теребить кожаный переплет дневника. Складывалось ощущение, что это ему семнадцать лет, а не мне. Раз уж мне досталась роль старшей сестры, попробую так себя и вести.

– Она знает о твоих чувствах? – спросила я. Дядя пожал плечами, – Сделай ей что-нибудь приятное. Например, подари цветы.

– Точно! – загорелся мужчина, даже через очки были заметны огоньки в его глазах, – В оранжерее как раз зацвели черные розы! Попрошу, чтобы Ева собрала букет.

Мне оставалось лишь кивнуть. Жутковато дарить любимой девушке черные цветы, но на острове свои правила этикета. Хотя я бы ужаснулась, если бы мне преподнесли такую красоту.

– Мартин, – позвала я дядю, почувствовав атмосферу, располагающую к откровениям, – почему ты никогда не говоришь со мной о моем папе?

Дядя вздохнул и взглянул на меня грустными глазами. Я не знала подробностей, что произошло между ними в прошлом, но была уверена, что Мартину тоже горестно от смерти брата.

– Мне нечего тебе рассказать, Вита, – голос мужчины звучал искренне, – мы никогда не были близки.

– Может, есть фотографии?

– Вряд ли, но я поищу, – пообещал дядя.

На следующее утро после зарядки попросили остаться учеников старшего класса. Шандор выстроил нас в шеренги и начал расхаживать взад-вперед, подметая подолом своей рясы и без того чистую дорожку.