Сталкеры поневоле. Глазами Зоны - Виктор Глумов

Лес тут был какой-то сказочный: сосны выше обычного, ветви такие разлапистые, что неба не видно, под ногами – папоротник по пояс. И грибы, несметное множество. В детстве он часто ходил по грибы с дедом Сергеем, но здесь росли такие, о существовании которых Лаки раньше не подозревал. Например, вот это коричневое чудо, похожее на вылезшее из земли человеческое ухо. Поначалу он обходил их, потом стал наступать на разноцветные шляпки, которые чвакали под ногами. А если это хищники и достаточно вдохнуть их споры, чтобы они проросли внутри человека, разрушая и пожирая его организм? Лаки передернуло от омерзения.

Пискнул ПДА, он достал его, посмотрел на светящийся экран: прибор предупреждал, что радиационный фон тут повышен в два раза – не смертельно, пока активировать арт не стоит. Путь преградил участок вскопанной, еще влажной земли, испещренной следами копытец.

– Ну, вот теперь точно кабаны, засоси их в центрифугу! – выдохнул он.

И что делать, пережидать, обходить стороной или наплевать и двигать дальше? Времени, отмеренного Брютом, осталось мало, два с половиной дня. К тому же желательно засветло добраться до берлоги.

Рисковать Лаки не стал, отсчитал пятьдесят шагов в сторону концлагеря и устремился в направлении берлоги, рассчитывая обойти кабанов. Говорят, рассерженный радиоактивный кабан может повалить дерево, на котором сидит человек. Странно ведут себя твари Зоны: рискуя жизнью, бросаются на людей, словно хотят изгнать с собственной территории.

Неподалеку хрюкнул кабан, и Лаки замер, оценил толщину соснового ствола – если стадо понесется в атаку, должен выдержать. Вскоре над пожелтевшим папоротником появилась щетинистая холка вожака, за ним шли самки. Вожак остановился, поднял рыло с подслеповатыми гноящимися глазами, издал утробный звук. Ну все, пора карабкаться на дерево…

Нет, кабан опустил башку и пошел дальше. Гарем посеменил следом. Лаки улыбнулся, проводил стадо взглядом и собрался было идти, но ощутил, что почва содрогается, и услышал характерное «гуп-гуп-гуп». Колосс!

Завизжал один кабан, его крик подхватили другие, папоротник ожил, задвигался, и показались кабаны с разинутыми пастями. Они неслись как в последний раз в жизни, а позади них возвышалась туша колосса. Лаки юркнул за сосну, прижался спиной к стволу. Стадо промчалось мимо, зарычал преследующий их колосс. Он проскакал в десяти метрах от укрытия Лаки, настиг молодого кабанчика, прыгнул на него, и визг оборвался хрипом. Лаки думал, что колосс остановится, но нет, тот побежал истреблять все стадо.

Лаки посмотрел на монитор ПДА; переведенный в беззвучный режим, он не сигнализировал о повышенном радиационном фоне писком, но предупреждал письменно. Зарядка показывала одно деление – скоро надо будет менять батарейки.

Взревел колосс, завопил так, будто чудо болотное увидел, захрипел и смолк – видимо, увлекся погоней за кабанами и угодил в аномалию. Спасибо тебе, разминировал дорогу! Лаки побежал по его следам, по запаху определил, что мутант попал в «микроволновку».

Смрад стоял такой, что пришлось закрывать нос рукой. Издали казалось, что колосс застрял между дымящимися сосновыми стволами. Лаки подошел поближе и понял, что дымится мутант. Тушу обуглило неравномерно, больше всего пострадала голова и грудь, массивные задние лапы пузырились ожогами.

Лаки поправил рюкзак и, проверяя путь гайками, зашагал на восток. Солнце за спиной уже клонилось к горизонту, ПДА показывал время – пятнадцать ноль пять, через два часа стемнеет, хорошо бы добраться до берлоги засветло. Если верить карте, до нее осталось всего ничего.

Он ощущал себя последним выжившим на планете: под ногами ни окурков, ни оберток, ни клочков целлофана… Природа очень быстро заявляет права на чужеродное: консервные банки поедает ржа, хвоя и опавшие листья быстро погребают под собой мусор. Зона представилась ему живым метаорганизмом. Леса – ее легкие, а ветер – дыхание. Мутанты – ее глаза, уши, руки и зубы, ручьи и реки – артерии и кровеносные сосуды. А человек… вредоносная бацилла, от которой следует избавиться.

В отличие от промокших «берцев», которые сейчас лежали в рюкзаке, в кедах получалось ступать почти бесшумно, и Лаки слышал, как трещат трущиеся друг о друга стволы, перекликаются синицы и вдалеке воют волки.

Выстрел громом прокатился над лесом, Лаки аж подпрыгнул на месте, выругался. С веток вспорхнула стая ворон, воздух наполнился хлопаньем крыльев и возмущенным граем. Неужели какие-то безумцы забрели сюда? Зона – идеальная площадка для адреналинщиков, которые не за хабаром ходят в самую глубь, а для удовольствия.

Вспомнился рассказ Шалома о сталкере Тхнэ, который сошел с ума. А если парень влез в пси-аномалию? Лаки остановился, достал из рюкзака и пристегнул к поясу контейнер с артами от «психичек». Врешь, не возьмешь!

Загавкал автомат, донеслись едва различимые возгласы – значит, стрелков как минимум двое: у одного АК, у другого дробовик. От осознания, что неподалеку есть люди, на душе сделалось теплее.

Старожилы говорят, поначалу тут с людьми непонятно что творилось. Были местные, которые возникли вместе с Зоной, но о себе они ничего не помнили. Причем это были не исчезнувшие обитатели Наро-Фоминска, а непонятно кто – нигде не значились и, словно материализовались из воздуха. Потом они куда-то подевались, то ли разбрелись по России, то ли спецслужбы посчитали их опасными и пустили в расход. А может, до сих пор живы, но томятся в подвалах, и на них проводят опыты.

Если стрелявшие – адекватные сталкеры, то к ним следовало бы примкнуть, командой проще выжить. Лаки пошел на звук, проверяя дорогу гайками. Он увидел их на поляне в паре десятках метров. Плечом к плечу стояли трое, один рыжий, узколицый с мелкими чертами лица, его Лаки мысленно окрестил Крысой; второй – невысокий, чернявый, круглолицый, безбровый и светлоглазый с носом-пуговкой, этот получил прозвище Хрюндель; над ними возвышался двухметровый громила с выступающей нижней челюстью. Хрюндель держал ПДА, все трое что-то разглядывали на экране. Крыса то и дело вскидывал голову, оглядывался. Недалеко от троицы валялись три дохлых волка.

Лаки надеялся, что они заговорят, и тогда станет ясно, кто они и что им здесь надо, но Крыса вскинул руку и махнул перед собой, молча направился перпендикулярно маршруту Лаки, вдоль реки. Видимо, он возглавлял отряд, и остальные последовали за ним.

– Скатертью дорожка, – прошептал Лаки и подумал, что во-первых, ему с ними не по пути, а во-вторых, они скорее всего неадекватные, как тот злосчастный Тхнэ.

Вспомнилась легенда Кузи, что все, кто подбирался к Яне, погибали. Наверное, доля правды в этом есть, и Брют не одного человека угробил, а потом от отчаянья посадил на крючок везунчика Лаки.

Лаки еще раз посмотрел на карту, на солнце, прячущееся за сосновыми кронами, опять на карту. Скоро будет железнодорожный узел, в нескольких километрах от него – берлога. По идее, можно успеть в убежище, но неизвестно, какой будет дорога и сколько аномалий придется обходить. В идеале найти бы ветку железной дороги и идти по ней. Лаки провел пальцем по карте и уперся в пунктирную линию. Ага, вот она!