Дальше фронта - Василий Звягинцев

Без всяких преамбул, лишь коротко поздоровавшись, Сергей указал Вадиму место за приставным столиком, остальным предложил занимать стулья вдоль противоположной стены.

– Господа офицеры! В соответствии с приказом № 1156 по штабу Гвардии все вы откомандировываетесь для выполнения специального задания в составе особой группы Главного разведуправления. Общее руководство возложено на меня. Командиром группы назначен присутствующий здесь полковник Половцев, Вадим Петрович, к вашему сведению – Герой России. Прошу…

Ляхов привстал и поклонился, чувствуя, что сбываются самые пессимистические его предположения.

– Суть задания и сроки его выполнения командир доведет до вас в положенное время. Не позднее, чем сегодня к вечеру. Равно как и распределение функций внутри группы. Заместителем командира группы назначается штабс-капитан Уваров…

Теперь с места пружинисто поднялся высокий, загорелый офицер, с резкими чертами лица и не совсем уместной в этой обстановке, слегка иронической улыбочкой:

– Есть, господин полковник!

– Вольно. Вы, капитан, сейчас примете командование группой, направитесь в Литовские казармы, где немедленно начнете получать вооружение и амуницию вот по этому списку, – и протянул Уварову толстый запечатанный конверт. – Здесь же краткие характеристики личного состава и рекомендательный вариант штатного расписания. Помещение для вас подготовлено, дежурный офицер в курсе. Вопросы есть?

– Так точно, господин полковник. Будет исполнено. Только вот: разрешите личному составу до начала выполнения три часа времени для устройства неотложных личных дел?

Остальные офицеры, тоже до последнего момента не имевшие понятия о предстоящем назначении, согласно закивали. Действительно, хоть какие-то личные дела найдутся у каждого, особенно если не знаешь, куда и на какой срок убываешь. А то и навсегда…

– Не возражаю. Под вашу ответственность. Автобус с эмблемой управления будет вас ждать на Ивановском спуске. Других вопросов, просьб, пожеланий нет? Все свободны. Вас, Вадим Петрович, я попрошу остаться.

– И что весь этот цирк должен означать? – стараясь, чтобы голос его звучал как можно более небрежно, осведомился Ляхов, без предложения взяв из коробки на столе друга папиросу и глубоко, может быть, чересчур нервно, затянувшись.

– А ты привыкай, – с такой же небрежностью, которая в Гвардии считалась хорошим тоном, ответил Сергей. – Я же тебя предупреждал – времена наступают суровые. Помнишь, как говорил герой одного романа: «За каждую скормленную вам калорию я потребую множества мелких услуг»? Так там разговор вели штатские, а мы вдобавок люди военные. Начальство решило, значит, так тому и быть!

– Но ведь… – попытался возразить Ляхов, но Тарханов не дал продолжить.

– Ничего не ведь. Если ты хочешь сказать, что я должен был заранее поставить тебя в известность, все обсудить, поторговаться, если угодно, упирая на связывающие нас отношения, то это тоже из другого времени. Чтобы тебе было легче, докладываю: я сам получил соответствующий приказ лишь сегодня утром, приказ, подчеркиваю, а не предложение поразмышлять на служебные темы. И, чтобы выполнить его в срок, вынужден был заниматься конкретными делами в режиме «хватай мешки, вокзал отходит»!

– Ладно, ладно, не будем больше об этом. Это, как я понимаю, строго в развитие давешнего нашего разговора насчет отношений с Игорем Викторовичем…

– Совершенно верно. Не буди лихо, пока оно тихо. Когда, к слову, мне было рекомендовано счесть себя похороненным на уютном кладбище, а самому под чужой фамилией отбыть аж в Нью-Йорк, я что, сопротивлялся, махал руками и орал, что у меня совершенно другие планы? Взял паспорт, билет и поехал… И ребята, которых ты только что видел, тоже возражать и задавать вопросов не стали. А ты что, намного лучше их?

– Не лучше, не лучше! Только объясни ты мне, ради бога, о чем все-таки речь идет. И немедленно начнем исполнять, как в Уставе сказано, нимало не жалуясь на лишения и тяготы…

Очередного выпада Ляхова Сергей предпочел не заметить, чтобы не терять даром драгоценного времени. И тут же сообщил, что задача более чем проста.

Во главе сформированной группы, которой вдобавок будет придано необходимое количество бойцов обычных строевых частей, ему предстоит через вновь сооруженный, абсолютно надежный стационарный портал переправиться на ту сторону, там и только там ознакомить личный состав с боевым приказом. Который и исполнить со всей возможной быстротой и тщанием…

Маршрут движения указан на прилагаемой карте, но допускаются, с учетом реальной обстановки, разумные отклонения. По мере продвижения обеспечивать за счет приданных сил охрану и оборону в указанных пунктах. Попутно разрешается и даже поощряется проведение необходимых исследований, в той мере, в какой это не будет мешать выполнению основной задачи. Во время рейда полковник Ляхов будет пользоваться правами командира отдельной части. Снабжение группы и выделение необходимого количества личного состава и техники возлагаются на начальника Московского гарнизона.

– Все понятно?

– И даже многое сверх того. В пределах возложенной на тебя функции ты все отбарабанил наилучшим образом. Моему заместителю хватило бы. Непонятно одно – при чем тут именно я? Подобную задачу вполне способен выполнить любой толковый офицер, тот же штабс-капитан, которого ты ко мне приставил.

Тарханов усмехнулся.

– А он и будет выполнять девяносто процентов задания, и даже больше, если ты прикажешь. Приличный, между прочим, офицер. С большим боевым опытом и не меньшим самомнением. В «печенегах» всего месяц, а уже успел удостоиться представления к двум орденам и повышения в чине. Вдобавок за проявленные героизм и излишнюю инициативу, кое-кому сильно подпортившую настроение, сплавлен из действующей армии в наше распоряжение, от греха подальше.

Вы с ним сработаетесь, если не позволишь себе на шею сесть. А твоя функция, как единственного, кроме меня, офицера, досконально изучившего тот свет, – осуществлять общее руководство с учетом знания местных условий и на месте принимать решения, которых никто другой, кроме нас с тобой, принять не в состоянии. Мне твердо обещано, что проводная, и радиосвязь, и транспорт будут работать беспрепятственно, так что не должность у тебя, а чистая синекура.

– Что теперь спрашивать? Будем работать. Однако все же удели мне еще десять минут твоего драгоценного времени. Я ж понимаю, служба, режим секретности, «никто не должен знать больше, чем необходимо для выполнения…» и так далее. Но между нами, без протокола? Я тебя Чекменеву не выдам. Ну?

Тарханов вздохнул. Нет, Вадим совершенно несносен. Понять его, разумеется, можно. Дружба дружбой, так ведь вдобавок и не подчинен он фактически до сих пор никому.

Как слушатель Академии – курсовому начальству, да и то лишь в пределах правил внутреннего распорядка.

Как флигель-адъютант – обязан выполнять личные поручения князя, отданные соответствующим образом. Вот и все. Одна зацепка – на него, как на штаб-офицера, причисленного к Гвардии, распространяется власть начальника штаба, но в таком случае следовало бы оговорить, что на таком-то и таком-то основании полковник Ляхов временно отозван из Академии, на такой-то срок поручено ему то-то и то-то, с занесением в формуляр и назначением оклада по временно исполняемой должности…