Очерки русского благочестия. Строители духа на родине и чужбине - Николай Давидович Жевахов

бы скромны они ни были, не исчезают в пространстве и времени, не пропадают даром. Пусть же такое убеждение, этою жизнью засвидетельствованное, поддержит бодрость духа у тех, кто унывает, кто нетерпелив, у кого недостаток духовной энергии, и пусть же люди черпают и эту бодрость, и эту энергию из того же источника, из какого их черпала Мария Михайловна, ожидая помощи не от внешности, а от своего великого сердца.

9

Если человек, не знающий или потерявший себя, ищет единения с другими людьми и ждет помощи от них, то, наоборот, человек, нашедший себя, – всё более и более уединяется, углубляется, затворяется… То, чего он искал от общения с людьми, он находит в общении с самим собою, с своею душою, в безмолвии и тишине говорящей с Богом, и это общение дает ему не только смысл, но и радость жизни. Келия, пещера, затвор служат часто ступенями духовной высоты, единственным путем которой является и навсегда останется путь к самоуглублению и созерцанию. Духовно сильные люди всегда одиноки, всегда отшельники, независимо от того, где они живут и что делают. Отсюда, однако, не следует, что такой путь, создавая внешние затворы, затворяет в то же время и сердца этих людей. Наоборот, мы никогда не бываем так близки к тем, кого любим, когда мы вдали от них, никогда горе другого не вызывает столько тревоги, когда оно далеко от нас… И это понятно, ибо по мере удаления от людей и личного самоочищения увеличивается любовь к ним, а с нею всё более и более опасение за их участь, опасение, какое растет по мере духовного роста человека, когда пред его духовными очами всё яснее и яснее обнаруживаются заблуждения и ошибки людей, все греховные наслоения их души. Неудивительно поэтому, что и Мария Михайловна всё ближе и ближе принимала к своему сердцу скорби и страдания людей и всё с большею силою рвалась им на помощь. Всякий несчастный человек был родным для нее, всякий грешник – дорогим. И чем грешнее – тем дороже. Незаметно быть может для себя, но заметно для других, Мария Михайловна расширяла всё больше границы своей деятельности, и в последние годы своей жизни ее заботы о людях, казалось, не знали никаких пределов. Несчастные всех сословий, положений и вероисповеданий, кто бы они ни были, чем бы ни занимались, находили приют в ее сердце, которое откликалось не только тогда, когда эти люди приходили к ней, но и само их разыскивало, первое шло к ним навстречу.

Не имея возможности непосредственно столкнуться с страданием и горем и оказать помощь, Мария Михайловна писала письма, взывала к помощи других; и как много драгоценных мыслей разбросано в этих письмах, как много того, что показалось бы для огромного большинства людей новым, необычным, а в действительности говорило лишь о самом нужном неотложном деле… Эти письма Марии Михайловны, если бы их можно было собрать в отдельный сборник, составили бы наверно материал огромной ценности и не только для ее характеристики.

К сожалению, мне не представилось возможным собрать все эти письма, но я не теряю надежды, что они в свое время сделаются достоянием общества. Литературная деятельность княжны, однако, не исчерпывалась «деловыми» письмами в собственном смысле. Не ограничиваясь письмами этого рода, княжна писала всякой страдающей душе, о страдании которой узнавала, стараясь влить угасшую надежду, поддержать веру, спасти от заблуждения. В этом отношении характерною является ее переписка с графом Л. Н. Толстым, об обращении которого княжна молилась даже накануне своей смерти… Оставила княжна после себя и иные литературные труды, из коих некоторые были напечатаны при ее жизни, а иные появляются здесь впервые… Эта литературная деятельность княжны Дондуковой имела свое глубокое психологическое основание, ибо отражала всё ту же торопливость «бежать на помощь», поддержать, спасти, какая является характерною чертою всякой живой души. При всем том, кто хотя один раз видел княжну Марию Михайловну в ее обычной обстановке, то принимающую бесчисленное количество посетителей, из коих каждый приходил, изнемогая под бременем своей тяжелой ноши – безысходной муки и страдания, то разбирающую непрерывно получаемую корреспонденцию, то занятую ответами на обращаемые к ней прошения, или, в свою очередь, пишущую письма разным лицам, взывая к их милосердию, тот не поверил бы, что у княжны находится еще время не только вести дневник или записывать в форме рассказов свои непосредственные воспоминания от общения с тюремными сидельцами, но и вообще заниматься литературными трудами, имеющими своею целью пробуждать дремлющую совесть читателя. Удивительное впечатление производили эти рассказы на читателей, вызывая часто слезы у тех, кто никогда не плакал.

Я отвожу сочинениям княжны Дондуковой несколько самостоятельных глав, включая туда всё, что мне удалось отыскать. Так как даты мне неизвестны, то сочинения княжны помещаются мною без соблюдения хронологического порядка.

I. Благодарная молитва, вызванная молитвой Господней[51]

Отче наш, иже еси на небесех!

Благодарим Тебя, Отец наш милосердый за родину нашу на небесах, куда ведет нас возлюбленный Сын Твой, Господь наш Иисус Христос, умерший и воскресший для нашего спасения.

Да святится имя Твое!

Имя Твое – Любовь, и мы просим Тебя Именем Христовым, Отец наш Небесный, пошли нам Духа Твоего Святого и Его благодатную силу, чтобы мы любили друг друга, как Христос возлюбил нас.

Да приидет Царствие Твое!

Милосердый Отец наш, Духом Твоим Святым дай нам возлюбить явление Сына Твоего (2 Тим. 4, 8) и всегда быть готовыми радостно встретить Его, когда Он с неба к нам придет, и чтобы в этой надежде увидеть Его мы очищали себя так, как чист Господь наш Иисус Христос, да исполнится Его благодатное слово: Царствие Божие внутри нас.

Да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли!

Благодарим Тебя, Отец наш милосердый, что в земной жизни Твоего возлюбленного Сына Ты открыл нам исполнение Воли Твоей на земле. О, дай нам в одном духе с Ним сознавать, что сам от себя человек ничего доброго творить не может. Дай нам учиться кротости и смирению Господа нашего Иисуса Христа, чтобы прислушиваться к голосу Духа Твоего Святого и, отказавшись от своей воли, исполнять Твою волю святую на земле (Иоан. 5, 30).

Хлеб наш насущный даждь нам днесь!

Даруй нам и всем нашим братьям и сестрам на земле хлеб насущный для духа, души и тела: голодных накорми, нагих одень, бесприютных приюти, детей воспитай, больных исцели, печальных утешь любовью к Твоему Божественному Слову. Вспомни, Господь милосердый, о всех бедных душах, близких к отчаянию в этот день