Добывайки на новом месте - Мэри Нортон

– Печенье мы взять не можем, здесь ровно дюжина, – предупредил Пигрин. – Хозяйка наверняка заметит пропажу…

Им пришлось довольствоваться изюминками, прежде чем перейти к ряду маленьких стеклянных баночек, в которых было что-то розовое, залитое сверху растопленным жиром.

– Это мясные консервы, – объяснил Пигрин. – Миссис Уитлейс продаёт их в деревне: мясо у неё получается очень хорошо, но и это мы попробовать не сможем, потому что жир застыл. Ну как, ты достаточно увидела для первого дня?

– А что в ней? – спросила Арриэтта, безуспешно пытаясь, поднявшись на цыпочки, заглянуть в коричневую миску.

– Яйца, но они тоже не для нас: не полезешь же по лианам с сырым яйцом в руках. Идём, я покажу, где можно спуститься.

Пигрин направился к решётчатому окну, и Арриэтта, последовав за ним, с опаской уточнила:

– На пол?

– Да, мы можем вернуться через старую кухню, и там я тебе ещё кое-что покажу…

Спуститься вниз по подставке для вина оказалось проще простого: быстро соскользнув по вертикальной стойке, они немного отдохнули на краю отверстия для бутылки, потом таким же образом миновали ещё пару стоек и оказались на полу. Назад подниматься было бы куда труднее, подумала Арриэтта, но Пигрин, словно умел читать мысли, показал на пыльную верёвку с узлами, привязанную к гвоздю под полкой, в тени подоконника на фоне тёмного дерева едва заметную.

– Ставишь ногу на вертикальные стойки там, где они прикреплены к стене, поднимаешься почти как по лестнице, и через минуту ты уже наверху. Это всё равно что взбираться по скале, только намного легче…

Арриэтта вспомнила предупреждение Пода и сказала:

– Добывайке нельзя пользоваться тем, что человеки могут переложить в другое место или передвинуть.

– Они могли бы, но не делают этого, – сказал Пигрин, решив больше не обращать внимания на это её «человеки». – Они под полки с продуктами даже не заглядывают, разве что когда подметают пол, а это случается не часто…

Тем временем они подошли к запертому ларю, который стоял почти под самым подоконником.

– Вот что я хотел тебе показать.

В тёмном углу, в густой тени, в том месте, где дерево соединялось со стеной, Арриэтта увидела трещину в штукатурке.

– Трещина здесь была всегда, но я её расширил, и теперь в неё можно проскользнуть. – С этими словами Пигрин забрался внутрь и позвал: – Иди сюда.

Пусть Пигрин и расширил трещину, но не слишком, так что Арриэтта протиснулась с трудом. Внутри оказалось очень темно и тепло, пахло чем-то знакомым и чистым.

– Подойди и потрогай заднюю стенку, – предложил Пигрин.

Арриэтта положила обе руки на гладкую невидимую поверхность.

– Тёплая, правда? – прошептал Пигрин. – Миссис У. всегда поддерживает хороший огонь в печи.

– Что они здесь хранили? – спросила Арриэтта тоже шёпотом, явно под влиянием ограниченности невидимого пространства вокруг.

– Мыло, хозяйственное мыло. В давние времена они сами его варили – длинные мягкие бруски – и складывали в этот ларь, чтобы высохло. В углу до сих пор лежит кусок, только теперь он твёрдый как кость. Я тебе потом покажу, когда возьму с собой свечку…

– Так ты собираешься использовать это место? – помолчав, спросила Арриэтта.

– Да, чтобы зимой не замёрзнуть. У меня впереди целое лето, так что успею всё здесь устроить. Запас свечей принесу, а с едой проблем не будет. А если сумею раздобыть ещё бумаги, то скорее всего засяду за свою книгу.

Арриэтту весьма впечатлило услышанное: оказывается, он ещё и книгу пишет!

– И о чём будет твоя книга?

– Ну, это своего рода история Надкаминных, – беззаботно ответил Пигрин. – В конце концов, они прожили в доме дольше, чем любая человеческая семья, поколение за поколением, и видели все эти перемены…

Не отнимая ладоней от тёплой стены, Арриэтта спросила:

– Кто же будет читать твою книгу? Я имею в виду, что слишком мало добываек обучены грамоте.

– Это верно, – мрачно согласился Пигрин. – Думаю, всё зависит от того, где ты вырос. В давние времена в таком доме, как этот, у человеческих детей были наставники и гувернантки, а ещё учебники, и добывайки частенько их брали. Мой дедушка знал греческий и латынь… до определённой степени, конечно. Но нужно надеяться на лучшее: вдруг кто-нибудь прочитает мою книгу…

Арриэтта, будучи не слишком в этом уверена, медленно проговорила, вспомнив мальчика из Фэрбанкса:

– У меня был один знакомый, из человеков, так вот он утверждал, что мы вымираем: целая раса добываек вымирает.

Пигрин помолчал немного, потом спокойно, даже весело, сказал:

– Всё может быть. Но мы-то пока живы! Идём, я проведу тебя назад через старую кухню…

Переступив через порог кладовки, Арриэтта замерла и настороженно осмотрелась. Пигрин подошёл к ней и успокаивающе взял за локоть. Перед ними расстилался вымощенный камнем коридор, упиравшийся в нечто похожее на входную дверь. Из коридора наверх уходила деревянная лестница с чисто вымытыми ступенями без ковра, под которой располагалось что-то вроде встроенного шкафа.

– Эта лестница ведёт в комнаты второго этажа – там и их спальня, – прошептал Пигрин.

Почему они по-прежнему говорят шёпотом? Да потому, ответила сама себе Арриэтта, что оказались в той части дома, где вели своё загадочное существование человеки, которых они так боялись.

Слева на стене коридора висели в ряд колокольчики на стальных пружинах, а под ними располагалось нечто вроде шкафчика. Арриэтта знала, что это такое: не раз в Фэрбанксе слышала звон таких же, когда кто-то в доме вызывал миссис Драйвер.

Справа располагались комнаты, но их двери были закрыты – все, кроме одной, которая стояла нараспашку. Одна дверь, напротив, была закрыта, как заметила Арриэтта, на проволочное кольцо, прикреплённое к гвоздю.

– Что там такое?

– Это бывшая кладовка для дичи, но теперь ею не пользуются, – объяснил Пигрин.

– Можно мне заглянуть туда? – спросила Арриэтта, приметив, что, несмотря на проволочное кольцо, дверь закрыта неплотно.

– Если хочешь.

Она на цыпочках подошла к двери, сначала заглянула в щёлку, а потом проскользнула внутрь. Пигрин последовал за ней.

Это было просторное темноватое помещение, куда свет проникал лишь через закопчённое окошко под самым потолком, с которого, как увидела Арриэтта, рядами свисали крюки. И что-то ещё, очень похожее на длинное полено, болталось под небольшим углом на двух цепях, тоже прикреплённых к крюкам, но очень мощным.