Песнь мятежной любви - Регина Райль

Зря я рассчитывала, что бородатый всё поймёт по выражению моего лица. Но кое-что до него всё же дошло: пьяный взгляд полыхнул осмысленным гневом. Мужчина наклонился ещё ниже, обдавая меня мерзким перекрывающим кислород амбре, и процедил:

— А ты не выделывайся, шваль. Сначала сиськи отрасти, чтобы было на что смотреть, а потом нос вороти. Зачётных буферов я немало повидал, поверь. Ещё спасибо скажи, что я на тебя внимание обратил.

Мне стало смешно и обидно одновременно. Не новость, что мужики оценивали нас по размеру груди, но этот хрен явно рассматривал девушек в клубе только для секса. Причём каждая краля должна была его, неотразимого быдлана, немедленно возжелать и мечтать отдаться без всяких комплексов прямо на барной стойке.

Я сощурились, полыхая от ненависти. Смолчать не получилось:

— Ваш звонок очень важен для нас, — сказала я и показала ему фак.

А этот чувырла вдруг с невероятной прытью схватил и вывернул мой палец. Я не стала ждать, когда он мне его сломает, и взвыла от дикой боли. Не церемонясь больше ни секунды, я врезала бородатому кулаком в нос.

Мужик отпустил палец, а в следующую секунду ударил меня в лицо, отчего я отъехала назад. Задержалась за стойку, но приложилась затылком о разделительную перегородку. Из глаз посыпались искры, но злость разогнала их.

Я спрыгнула со стула и с размаху саданула ногой мужчине по самому чувствительному месту. Пришлось поступить нечестно — иначе я не справилась бы с этим разъярённым бычарой. Бородатый со стоном согнулся, а я подскочила, схватила его за ворот рубашки и добавила коленом в лицо. Когда на спину ему закапала кровь, я поняла, что это из моего носа. Но вместо того, чтобы испугаться, позлорадствовала — чёрта с два теперь отстираешь, урод!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я отвлеклась и пропустила удар в живот. Его сила сломала меня пополам. Не успев даже охнуть, я повалилась на пол. Джентльмен явно знал, как обходиться с дамами. Перед глазами всё поплыло, яростный спазм скрутил внутренности и распилил поясницу. Затошнило так дико, что я вмиг растеряла желание драться, и с обречённостью смотрела, как мой неудавшийся кавалер заносил ногу. Я заслонилась и стала отползать.

Музыка не прекратилась, но крики и визги теперь слышались отчётливо — знатную драку мы устроили, попали в центр внимания. Правда, похоже, теперь всё превращалось в избиение. Время для меня замедлилось предчувствием сокрушительного удара.

Но его не последовало. Возгласы внезапно стали громче, примешались мужские голоса. Кто-то потянул меня вверх, и, отняв руки от лица, я увидела Родиона, а Влад и Саша уже оттесняли драчуна к выходу.

Мои спасители! Боже, как я им обрадовалась! Я не могла сказать ни слова, но посмотрела на Родиона с невыразимой благодарностью. Кровь из носа тут же залила губы. Стресс так шанадрахнул, что ноги совсем не держали. Парень крепко обнял меня за талию, прижал к себе. То, что нужно. Сейчас мне было плевать на романтику, я мечтала стоять и больше не падать, поэтому схватилась за его плечи и повисла на них.

— Ты как? У тебя кровь, — Родион подвёл меня к барной стойке, схватил с неё кучу салфеток и протянул мне: — Вот, возьми.

Какой у него был дикий взгляд, просто жуть! Я кивнула, но руки так тряслись, что вся стопка вдруг обрела крылья и спикировала на пол.

— Чёрт, — выдохнула я, а Родион тут же взял новую порцию:

— Давай, я сам, — он стёр кровь с моих губ и подбородка, приложил к кровоточащей ноздре. — Не останавливается. Эй, бармен! Лёд, быстро! — потребовал он резко, что даже я вздрогнула.

Саша, Влад и подоспевшие охранники вытолкали мужика из зала. Бородатый задирался, словно драка ещё не кончилась. Ничего, остынешь, если не хочешь переночевать за решёткой.

— Не волнуйся, они разберутся с ним, садись сюда, — Родион подтолкнул ко мне стул, поддержал за спину. — Положи лёд на переносицу. Сможешь или мне?

— Смогу… — пробормотала я.

На меня все смотрели, но мне было глубоко начхать.

Пострадавшая. Такое, мать его, шоу им устроила.

Руки ещё тряслись, но держать тряпку со льдом я могла. А Родион тем временем дотирал с моего лица кровь.

Сначала я бинтовала его порезы, теперь он останавливал моё носовое кровотечение. Я улыбнулась про себя — кровь уже второй раз фигурировала в наших… эм… как назвать-то правильно… отношениях? На крови они сильны, не так ли? Вот уж дудки!

От стресса я перестала обращать внимание на отсутствие дистанции между нами — парень держал меня за плечо, придвинув к себе — я чувствовала тепло его тела. Или меня просто бил озноб? А ещё весь хмель вышел махом.

— В больницу бы, вдруг перелом, — озабоченно проговорил Родион, а я усмехнулась на гору кровавых салфеток на стойке.

— Не, этот гад не прямо мне в нос зарядил. Но синяк, наверное, будет, — я переместила лёд на скулу. — Не знаю насчёт больницы, хотя бы на улицу выйти.

— Пойдём, я помогу, — без долгих прелюдий согласился парень.

Я спустилась со стула и чуть снова не полетела на пол — боль прострелила живот, и я обняла себя руками. Заметив это, Родион нахмурился, но промолчал, только напрягся, будто что-то обмозговывал, напримёр жестокое избиение моего обидчика.

Но бросить меня не мог, поэтому вздохнул и обнял за талию. Да хоть за задницу, лишь бы поскорее увёл из этого треклятого места.

Рядом появилась Лиза с моей курткой и сумкой. Лестница показалась мне крутой, но с помощью ребят я её преодолела. А когда вдохнула свежего ночного воздуха, то моментально почувствовала себя лучше. Только в висках затюкало. Я вроде там о перегородку долбанулась? Навалилась слабость, и я опустила тяжёлую голову Родиону на плечо, продолжая охлаждать нос подтаявшим льдом.

Вскоре рядом появились Саша с Владом и осыпали меня градом вопросов, не переставая окатывать из ушата сочувствия. Бородатому они пригрозили ментами. С него мигом слетела вся бравада.

Я уже плохо соображала. Саша настоял на травмпункте, вызвал такси, и вместе с Родионом повёз моё тело к врачу, а Влад отправился провожать Лизу.

Кровь остановилась, но вся левая сторона лица отекла, стало трудно говорить и даже дышать. Синяк будет, мама не горюй, ещё и на глаз перетечёт. Который как раз начал слезиться. Плакать я не собиралась, но именно это и делала, как сентиментальная дурочка.