Война за веру - Марик Лернер

Нас всего чуть за тридцать, а их больше шестидесяти. Причем, скорее всего, наши в курсе точного количества незваных гостей, не зря сова летала. Честное слово, не понимаю, как можно так легкомысленно относиться к происходящему. Полулюди отнюдь не беспомощны и умеют за себя постоять. Я-прежний видел несколько раз наглядно в сражениях. Тысячу раз слышал от самых разных людей, что «лучше переоценить врага, чем недооценить», а творим все прямо наоборот. И лезть с советами бессмысленно. Моя роль — самого молодого. Поднеси и прибери.

И все ж некоторые вещи неизменны. Как в любом набеге, приближались к цели с бесшумностью кошки, скрадывающей мышь. Далеко вперед уходили дозоры, прощупывая дорогу, а в воздухе и на земле обстановку контролировали сменяющиеся Спутники. Не успев до рассвета, переждали день, отдыхая, выставив крепкое охранение и дожидаясь известия о снятии пришельцев со стоянки. Ничего подобного. Они так и остались на месте, облегчив нападение. Очень скоро поблагодарим со всей ответственностью за такую любезность и отсутствие необходимости догонять.

Попутно досказал о правильном восприятии баек. Не все можно брать на веру. Как-то попался «Остров без сокровищ» Точинова, и история Джима Хокинса, рассказанная им самим, совсем по-иному стала выглядеть. Правда, пришлось три четверти выкинуть, все равно объяснять про якобитов и тому подобные материи неуместно. Но часика на два разоблачений хватило. Почтари посмеялись над новым поворотом сюжета.

Еще недавно допускался в достаточно тесный круг исключительно с целью послушать мудрые слова. В первый раз так и думал: нечто станут изрекать, недоступное моему разуму. Как выяснилось, обычные беседы. О заданиях, новостях, доставленных издалека, и о видах на погоду с уклоном на урожай и плодовитость скота. Еще о семьях иногда говорят. Я ведь не наивный юноша, пусть так и выгляжу, однако с чего-то ждал иного.

— В мире существует определенное количество дождей. Когда на севере, — заговорил, явно продолжая прерванную с моим появлением речь Бирюк, — на том континенте устанавливается постоянная хорошая погода, в сертане условия жизни ухудшаются из-за засухи. Если там становится холодно, у нас идут дожди.

— И что здесь для нас важного? — лениво почесываясь, спросил Гиена.

По жизни он был несколько туповат, зато крайне опасен в бою. И в отличие от большинства прозвище по породе Спутника приклеилось не зря. Как-то повадками излишне похож на своего зверя.

— Все, меняющее серьезно жизнь людей, интересно, — задумчиво сказал Синий. — Ты намекаешь, что в ближайшие годы нас ждет очередное вторжение? Но этот вывод имеет и обратную сторону. Больше распашка, увеличение поголовья скота, скачок в рождаемости, и новое поколение получит возможность проливать кровь чужаков. Пусть лучше этих… с севера, чем соседей.

— Это если они придут, — резко ответил Бирюк. — А пока население уже растет на два-три процента в год. Лет через двадцать — двадцать пять количество народа в Мавретане удвоится. А пастбища уменьшатся за счет распашки земли. При росте скота. Перевыпас приведет к вытаптыванию травы и опустыниванию. Диким животным не останется места, и они будут истреблены или погибнут от бескормицы. Очень может быть, сами друг друга поубиваем прежде появления общего врага из-за моря. И заявятся они на пустые земли, добив остатки.

— Через поколение, — с издевкой произнес Капитан, поднимаясь.

Он один из немногих почти всю жизнь провел на побережье и даже дослужился до начальника охраны эмира. Потом вся семья умерла от черного мора, и он, бросив налаженную комфортную жизнь, вернулся в сертан, к корням. В чем-то похож на меня, однако не делал попытки сблизиться. И Спутник у него ястреб-ягнятник. Птицы в походе самые полезные, и поэтому он все время шел впереди.

— То ли придет очередная болезнь, выкашивая лишних, то ли погода сызнова изменится. А может, так и задумали зверобоги, дабы не сильно размножались люди. Прикажешь их низвергнуть? Ты мудр, Бирюк, но уж излишне далеко думаешь. С этим надо обращаться не к нам. Иди к жрицам. Или прямо к богине Природе. Зря, что ли, она носит такое имя?

Остальные молчали. Им тоже все эти выкладки малоинтересны. В каком-то смысле Капитан прав. Если говорить, то со жрицами. Мужчины работают, воюют и охотятся, женщины заботятся о хозяйстве. Так было, есть и будет. Все они не задумываются на дальнюю перспективу о будущем народа. Хватает и иных, более беспокоящих прямо сегодня забот. Разве помечтать о судьбе детей и внуков и трудиться для их благосостояния. Вообще, в общем смысле, если кто и способен о таких вещах размышлять, так жрицы. В чем я, кстати, абсолютно не уверен. Они тоже давно погрязли в местных делах и разборках. Но выбора особо нет.

Впрочем, сообщать это Бирюку не собираюсь, полагая его достаточно умным, чтобы сделал соответствующий вывод. Попытка была неплохой, через карателей можно было выработать некую общую политику в племенах. Создать союз. Но кому он нужен сейчас, когда реально жизнь улучшается во всех смыслах с большим количеством выпадающих дождей? Не зря ж жители Мавретана приветствуют друг друга пожеланием «воды под ноги». Когда ее нет и приходит засуха, является и смерть. И трудно сегодня кого-либо убедить в грядущих бедах.

— Пошли, — произнес Синий, когда окончательно стемнело.

Подбирались к фургонам мы почти ползком и крайне осторожно. Хотя бы в данном случае не стали изображать придурков. Никто не собирался с дикими воплями скакать вокруг фургонов, поднимая на ноги осажденных и давая им возможность пострелять в свое удовольствие по мишеням. Зверолюдей с их охраной надо брать тихо, не давая воспользоваться ружьями, и здешние это знали не хуже меня. На дальней дистанции за прикрытием и больший отряд перебьют без особых затруднений. Потому самое милое дело брать в ножи. А подкрадываться любой житель сертана учится с детства. Красть чужой скот без пролития крови не такое уж простое занятие.

Часовой прилежно ходил с той стороны фургонов, ни разу не отвлекаясь на столь приятные вещи, как почесаться, отлить, пожевать или оглянуться на греющихся у костров, их голоса доносились до слуха без проблем. Все ж не такое уж большое пространство охвачено фургонами, а там еще и лошади в немалом количестве сгрудились. Видимо, правду рассказывают, полулюди всерьез чокнутые и больше всего на свете боятся нарушить устав службы. Приходится двигаться буквально на локоть-другой и замирать, дожидаясь, пока не зашагает в противоположную сторону.

Рано или поздно все заканчивается. К счастью, они не додумались положить на землю между колесами дощечки с гвоздями или «чеснок» против конницы. Подлый, однако очень действенный метод против налетчиков. Напороться на такой шип удовольствие минимальное. Мало кто заорет от боли, и не такое терпели, но желания ползти к чужим лошадям или часовому всерьез отбивает. Проблема в том, что можно и самому наткнуться, или твои животные забредут, поэтому редко кто пользуется приемом.

Ничего оригинального мы изобретать не собирались. Бирюк легонько стукнул по днищу фургона, заставив караульного насторожиться и обернуться, когда тот находился достаточно близко от меня. В отличие от местных я ружья видел вблизи и кое что о них знал. У меня в голове давно все слилось, и уже путаюсь, в кино винчестер наблюдал или в реальности. Какая разница! Рука на рот, не давая вскрикнуть. Кинжал входит без малейшего усилия под лопатку. Подоспевший Бирюк помогает тихо уложить в темноту тело. Мы еще не пристроили его как следует, а под фургон один за другим лезут люди и звери, готовые к драке.