Падшие ангелы. Запретное наследие древней расы - Эндрю Коллинз

«Шахнаме» начинается с рассказа о легендарном Каю-марсе, основателе первой царской династии Пишдадидов, которого священные книги зороастрийцев называют именем Гайа Мартан или Гайомарт. Он правил Ираном из своей горной обители на протяжении всего Золотого Века, характеризовавшегося духовностью и религиозными ценностями. Тем не менее — как и во многих других историях, рассказанных Фирдоуси, — его правление заканчивается трагедией, гибелью его сына Сиямака, убитого дивом, или «черным демоном».

Сын Сиямака Хушенг (Хаошьянха у зороастрийцев) становится «царем семи краев», или регионов мира. Он считается основателем цивилизации и открывателем огня, который он использовал для отделения железа от земли, став, таким образом, первым кузнецом, изготавливавшим орудия труда и оружие. Ему также приписывают изобретение ирригации и земледелия.

Далее «Шахнаме» подробно и ярко описывает правление многочисленных царей, возвышавшихся и низвергавшихся на протяжении следующих сотен лет. Затем идет долгий доисторический период, характеризовавшийся непрерывными войнами между Ираном и центральноазиатским царством Туран. Именно в этот неспокойный период случились многие грандиозные битвы и были совершены великие подвиги. И именно на этой фазе псевдоистории на страницах книги начинают появляться необычные сведения — материал, который в точности совпадает с историями из «Книги Еноха» и «Рукописей Мертвого моря».

Чудесное рождение Заля

Далее читатель «Шахнаме» знакомится с новой династией царей, которая якобы правила в землях под названием Систан — считается, что это восточная часть Ирана, хотя географические связи с реальным миром не имеют особого значения (см. главу вторую). Первая из заинтересовавших нас легенд связана с царем по имени Сам, сыном Наримана. Он женился на прекрасной девушке, которая затем родила ему сына. Однако при появлении ребенка на свет радость отца сменилась ужасом и отвращением. Причиной такой смены чувств послужила неземная наружность мальчика: кожа «чистая, как серебро», волосы «белые, как у старика» и «подобные снегу», лицо «райское» и «прекрасное, как солнце», глаза черные, щеки «румяные и прекрасные», как «весенняя роза», тело «прямое, как кипарисовое дерево».

Испугавшись, что это дурное предзнаменование, мать дала мальчику имя Заль, что значит «старый». Царь Сам был убежден, что это не его ребенок, а сын какого-то дэва или мага. Люди, пришедшие собственными глазами взглянуть на необычного ребенка, сказали Саму, что это зловещее событие, сулящее ужасную катастрофу, и что лучше спрятать ребенка подальше. Далее приводится причина этого:

Сам обращается с мольбами к Ахура Мазде, вопрошая, почему у него родился такой ребенок, похожий на «дитя Аримана», внешностью как «сама пери» из «религии Аримана». Читатель видит, как сильно расстроены Сам и его семья рождением странного младенца с такой необычной внешностью. Они считают, что это наказание за некое преступление, которое они совершили. Никто не понимает, что происходит и почему этот ребенок так похож на представителя расы дэвов.

У Сама и его семьи увиденное в тот день вызвало ужас, но у меня возникло ощущение «уже виденного», поскольку рассказ о рождении Заля почти полностью совпадал с историей чудесного рождения Ноя из «Книги Еноха».

Кожа у Заля была «чистая, как серебро», щеки «румяные и прекрасные», как «весенняя роза». Тело Ноя было «белым, как снег, и красным, как цветение розы».

Волосы Заля «белые, как у старика» и «подобные снегу», а у Ноя волосы «белы, как шерсть».

Лицо Заля описывается как «райское» и «прекрасное, как солнце», а от глаз Ноя «осветился весь дом, как от солнца».

Заля называют «ребенок-демон», «сама пери» и «сын» или «ребенок Аримана», «дэва или мага», а Ной напоминает «сынов Бога небесного», и его отец Ламех подозревает, что «от Стражей это зачатие, либо от святых (существ) оно, или у исполинов».

Единственная дополнительная информация, не содержащаяся в еврейской легенде о рождении Ноя, — это черные глаза младенца и его сходство с «леопардом пятнистым», или с «двухцветным леопардом», как свидетельствуют другие легенды. По всей видимости, эта метафора связана с существовавшим у персов поверьем, что шкура леопарда, которую носили первые персидские цари, служит олицетворением «храбрости и мужественности».

Просматривается явная связь между рассказами о рождении Заля в «Шахнаме» и странном рождении Ноя, описанном в «Книге Еноха». Похоже, одна легенда послужила основой для другой, но какая из них была первой? Поскольку я уже убедился, что иранская мифология и религия оказали влияние на иудаизм, сформировавшийся после вавилонского плена, в том числе на литературу, связанную с именем Еноха, и «Рукописи Мертвого моря», у меня были все основания полагать, что именно персидский рассказ был первым, а не наоборот. Другое возможное объяснение заключается в том, что основой обеих историй служил один и тот же, гораздо более древний источник. Но что это мог быть за источник?

Вся эта информация имела огромное значение. В «Шахнаме» содержалась легенда, указывающая, что в древнем Иране, возможной родине «Книги Еноха», на свет появился младенец, внешний вид которого заставлял думать, что это результат запретной связи между падшим ангелом, или демоном, и смертной женщиной — несмотря на то, что в данном случае царь Сам не обвинял свою жену в неверности.

Но почему ребенок, внешний вид которого был вполне человеческим, вызвал такой страх у правящей династии Ирана? Интересно, во всем ли мире дети необычной внешности считались порождением дьявола или результатом сожительства со сверхъестественными существами, или такое происходило только в Иране? Похоже, жившие до Великого потопа библейские патриархи тоже испытывали отвращение к белокожим младенцам, а представления о детях ангелов, наделенных такой же внешностью, сохранялись на Западе вплоть до XX века.

Рождение Заля служит убедительным подтверждением явной связи между верой иранцев в то, что человечество совратили дэвы, и еврейской легендой о грехопадении Стражей. Как бы то ни было, в полной событий жизни Заля можно найти еще больше важных для нас сведений, чем в его необычном появлении на свет.

Сострадание Симурга

Понимая, что младенец Заль похож на дэвов, его отец Сам решил немедленно избавиться от ребенка-демона, приказав оставить его на склоне горы Албурз, где мальчик должен был стать добычей диких зверей и хищных птиц. Так случилось, что гора Албурз была местом обитания (в другой версии «царством») мифической птицы, «благородного грифа» по имени Симург, пол которого в разных источниках указывается разным. Голодный Симург, искавший пищу для птенцов, увидел на скалах маленького ребенка, который плакал и сосал пальцы. Но птица пожалела беззащитного младенца и принесла в гнездо, где возвращения Симурга ждали птенцы. Они тоже прониклись состраданием к ребенку, и он рос в гнезде под защитой Симурга, пока не превратился в прекрасного юношу. В некоторых вариантах легенды Симург собирался скормить ребенка птенцам, но, опустившись на землю, услышал голос Ахура Мазды, попросившего птицу позаботиться о ребенке, которому суждено стать отцом «владыки мира».