Сестра - Луиза Дженсен

– Это был подарок от твоего прадедушки в день их свадьбы.

– Они такие красивые, спасибо.

– И купи себе что-нибудь симпатичное для сегодняшнего выхода в город. – Дедушка сунул мне в руку деньги.

Меня внезапно захлестнула волна эмоций.

– Я люблю вас всех. – У меня перехватило голос.

– И мы тоже тебя любим. – Бабушка обняла меня, а затем принялась выпроваживать из кухни. – А сейчас иди и надень что-нибудь, если только не собираешься идти за покупками в пижаме.

Я подхватила упаковочную бумагу, прежде чем дедушка успел ее выбросить, и побежала наверх одеваться.

Диван был тяжелым. Чарли толкала, я тянула. Вместе мы вклинили его в угол комнаты и передвинули к стене кофейный столик. Сервант был освобожден от стоявших на нем предметов, и я застелила его простыней, чтобы устроить там фуршет.

– Твоя мама точно не возражает, что я устраиваю здесь празднование?

– Не-а. Наоборот, ждет с нетерпением. Я заставила ее пообещать, что она не будет меня позорить.

Я надорвала пакеты с сырными чипсами и высыпала их в миски, а Чарли сделала пунш в гигантской стеклянной салатнице, которую я принесла от бабушки. Жидкость окрасилась в оранжевый цвет, когда Чарли выплеснула туда фруктовый сок и перемешала.

– Попробуй. – Она поднесла к моим губам чайную ложку напитка, и я его проглотила.

– Боже, какой крепкий. Что в нем? – На глазах у меня выступили слезы.

– Все. – Чарли ухмыльнулась и отвинтила пробку с бутылки джина, которую нашла в дальнем углу буфета.

– Хорошо, что мои дедушка и бабушка не придут, – сказала я.

Я их приглашала, но они сказали, что предоставят нас, молодых, самим себе.

К девяти часам в голове у меня шумело и походка стала нетвердой. Половина выпускного класса втиснулась в крохотный домик Чарли, и стены вибрировали от гулкого ритма басов. Дискотечные лампочки вспыхивали красным, зеленым и синим цветом, и я словно со стороны смотрела, как покачиваются тела на нашем импровизированном танцполе под музыкальные композиции, список которых составила Чарли. Дэн переминался с ноги на ногу под композицию «Секс в огне», а Шиван, высоко подняв руки, мотала головой из стороны в сторону, и груди у нее тоже мотались. Под топом на узких бретельках не было бюстгальтера. Бесстыжая. Я стянула коктейльную сосиску на шпажке и откусила половину, жалея, что не могу ткнуть Шиван шпажкой. Это был мой день рождения. Дэн должен быть со мной.

Рядом со мной Лекси зачерпнула пунша и налила его в пол-литровый стакан.

– Ты должна пойти забрать его, девочка, – пробормотала она, кивая в сторону Дэна. – Молодость бывает только раз. Не повтори моей ошибки, Грейс. Не профукай молодость.

– Какой ошибки?

Но зазвучали начальные такты песни «Мамма миа», и Чарли дернула меня за руку:

– Пойдем попрыгаем.

Я допила свой напиток и протолкнулась на середину гостиной. Эсме сжала мою левую руку, Чарли – правую. Я потеряла из виду Шиван, и мы вертелись и летали, а потом свалились. Мы лежали на полу, не понимая, где чьи руки и ноги, и смеялись, а потом мне стало дурно.

Очередь в туалет змеилась по ступенькам, и я вместо этого протиснулась в затемненную спальню Лекси. На кровати лежала груда пальто, и я села, скрестив ноги и упершись ладонями, на пол, желая, чтобы комната перестала вращаться.

Дверь с грохотом распахнулась, и я оказалась в прямоугольнике света, льющегося с лестничной площадки. Ко мне неверным шагом приблизилась Чарли.

– Ты в порядке?

– Угу. Кажется, перебрала пунша. – Я потерла глаза. – Я страшная?

Чарли щелкнула выключателем прикроватной лампы.

– Чуть-чуть. – Она порылась у Лекси в выдвижном ящике и вытащила пригоршню косметики «Риммель».

– Ты скучаешь по своему отцу, Чарли? – Алкоголь сделал меня сентиментальной. – Я по своему скучаю.

– Лицо я тебе подправлю, – сказала она. – А вот твой отец…

– Знаю, – вздохнула я. – Большей частью я спокойна, но в такие дни, как сегодня… Как ты справляешься?

Чарли пожала плечами:

– Нельзя скучать по тому, чего у тебя никогда не было.

– А вот если бы ты его нашла? У тебя могла бы быть совершенно новая семья.

– Возможно, было бы неплохо. Мама опять напилась.

– Я заметила.

– Втяни щеки. – Чарли окунула кисточку в бронзер.

– Мы могли бы его найти.

– Как?

– Не знаю, но нам теперь восемнадцать лет. Ты можешь получить копию своего свидетельства о рождении, если мать по-прежнему не хочет тебе его давать. Существуют организации, которые помогут его разыскать. «Гугл».

– Не знаю. Нам полагается сосредоточиться на выпускных экзаменах. Это наш последний год в школе. У меня нет времени, учитывая маму, Бена и все остальное…

– Я сама это сделаю. У меня-то нет личной жизни, которая бы меня отвлекала. – Возбуждение поднималось во мне. У меня появлялась возможность что-то изменить, сделать что-то правильное. – Мне не повредит сфокусироваться на чем-то важном.

С кровати раздался стон. Чарли приподняла многочисленные пальто.

– Это мама. Опять в отрубе. Пошли вниз.

Толпа поредела. Чарли скрылась в гостиной. Я побрела по коридору в кухню. Под ногами хрустело – кто-то рассыпал соленую соломку. В кухне я наполнила стакан водой.

Позади меня, отражаясь в кухонном окне, появился Дэн, и я подскочила.

– Смотри. – Он обвил меня рукой за талию и указал на ночное небо. – Это Орион.

Я прищурилась на скопище звезд. Все они выглядели одинаково.

– Где?

– Видишь ту кучку, которая ярче других, вон там?

– Да.

– Это Орион.

– Правда?

– Не уверен. Получил телескоп на день рождения, но еще им не пользовался. А ведь на тебя это произвело впечатление, верно? Признайся.

Я ткнула его локтем в грудь, но он продолжал обнимать меня за талию. Я откинулась назад, привалилась к нему. Порылась в мыслях: что бы сказать интересное? – и пожалела, что так много выпила. У меня кружилась голова, и я точно не знала – от алкоголя или от предвкушения.

– Как работа? Я тебя сто лет не видела. – Тоже мне, нашла о чем спросить, подумала я и мысленно пнула себя ногой. Неудивительно, что Шиван забрала себе всех парней. Как научиться флиртовать?

– Нормально. Показываю людям дома, которые они в большинстве случаев вовсе не собираются покупать. Скучаю по школе, по нашим приколам. По тебе.

Я вглядывалась в отражение в окне. Выражения его лица было не разобрать.