По воле короля - Кира Леви

В подтверждение слов, самочка задёргалась на руках Лиссандры, извернулась и, вытянувшись гибким телом, уцепилась когтистыми лапками за одежду герцога. Через минуту она уже сидела у мужчины на плече, довольно урча и обвив его шею длинным пушистым хвостом.

Эрик постарался отцепить наглое существо, но оно так ловко вертелось и настойчиво верещало, что он плюнул и уставился на Лиссу. Герцогиня задумчиво смотрела на всё это безобразие, а потом вздохнула тяжело и поведала:

— Придётся вам, милорд, дать самочке имя и уделить ей внимание. Не отцепится, пока не поверит в то, что вы её приняли. Вертуны — непростые звери. В них есть магия. Если попытаетесь избавиться, то потеряете гораздо больше. Мэтр Боне, наш алхимик, так Кло обзавёлся. Кло — это мать этой малышки. Хотел избавиться, так из-за этого взорвался его перегонный куб. Потом потерял свой дневник с записями о важном эксперименте. Но стоило ему признать Кло, как всё наладилось, и ему стало везти. Уже потом он вычитал о природе вертунов в труде магистра Форуса «О фауне, населяющей Срединные земли до признания Единого единственным божеством». Они охранники, поисковики и просто хорошие компаньоны. Вам повезло, милорд.

Лиссандра мило улыбнулась. Не рассказывать же герцогу, что вертун может стать стихийным бедствием, если разозлится. Настырная тварюшка всегда добивается своего.

Эрик с подозрением уставился на супругу. А не может ли она преувеличивать? Как человек, встречавший в своей жизни разных магических тварей, Эрик был склонен поверить в способности вертунов, но вдруг Лиссандра смеётся над ним.

Он покосился на белоснежную тварь с опасением.

— Снежка? — решил начать с имени. Самочка довольно заверещала и принялась щекотно лизаться. Эрик засмеялся и, ухватив животное за холку, стянул с плеча на руки, чем вызвал яростный приступ сопротивления, отчего оказался расцарапанным и дико взбешённым.

Лисса вздохнула и пошла к своей походной сумке целительницы. Достала оттуда баночку с заживляющей мазью, нашла засохшего жука, которого хотела растереть для притирки от болей в спине, и вернулась к незадачливому супругу, облюбованному Снежкой. Откуда-то из-за сваленных в углу вещей вынырнул второй зверек и аналогично Снежке взгромоздился на плечо Лиссандре. Вид он имел довольный и восседал с поистине королевским достоинством.

Герцогиня намазала царапины Эрика мазью. Хотя тот пытался шипеть и отталкивать её руки, пока Снежка не занялась его ухом, переключив внимание на себя.

К тому моменту, как в палатку заглянул слуга Эрика - Роджер, супруги снимали друг с друга вертунов и засовывали их в плетёную корзину. Лиссе пришлось пожертвовать ещё одним жуком и отдать его пушистому семейству.

День начался оригинально. Главное, чтобы дальше не произошло ничего похуже.

Лиссандра хотела распорядиться насчёт завтрака, но герцог её остановил, объявляя, что сегодняшнее утро они проведут в кругу родственников. Их пригласили к столу король с супругой.

Молодые супруги переоделись и направились в шатёр короля Вульфрика. В лагере он занимал центральное место. Шатёр герцога стоял с правого фланга у реки. Обычный порядок в походе.

Утренний речной воздух был свеж. Бодрил. Капли росы укрыли остатки жалкой растительности, осели на листьях тальника, который густо рос на берегу. Над самой речной гладью стелилась полоса тумана, делая открывающийся вид мистическим.

Сонный лагерь просыпался неохотно. Перед новым марш-броском люди хотели отдохнуть и набраться сил.

Эрик вёл супругу через лагерь. Их приветствовали, некоторые рыцари останавливали и откланивались, желая удачного пути и прощаясь, так как отбывали в первой половине дня. Иные просто выкрикивали что-то весёлое без пошлостей.

Лиссандра шла рядом с супругом и видела, что герцога уважают. Это было заметно и по жестам, и по словам. Сама она с удовольствием отмечала, что многих уже узнаёт, не то, что раньше. От этого становилось комфортнее в этом сугубо мужском обществе, где признают лишь право меча и силы.

Возле шатра короля несли службу двое стражей из личной охраны короля. Среди собственных воинов это было скорее обозначением статуса, чем реальной необходимостью.

— Единый с нами, — обратился герцог к мужчинам. Те так же слаженно ответили Верховному магистру Ордена Трилистника. — Доложите Его Величеству о нашем приходе.

Один из стражников метнулся внутрь и вышел, придерживая край полога шатра открытым, со словами:

— Вас ожидают.

Воин придерживал полог, пока чета Гренстонов заходила в королевский шатёр.

Король Харольд, его супруга Альгия и Ведана ждали их, сидя за накрытым столом. Лисса отметила, что стол был сервирован празднично с использованием серебряного сервиза из приданого Альгии. Украшен вазами с букетами цветов с душистыми белыми соцветиями, что в условиях походной палатки выглядело несколько вычурно. На полу лежали расстеленные мягкие ковры, которые заглушали тяжелую поступь её супруга.

— Верховный магистр! — радостно осклабился король. — Миледи Гре-енстон! — как-то тягуче протянул он. — Мы вас заждались!

Король сидел во главе стола. Место по правую руку от Вульфрика оставалось пустым. По левую сидела Альгия с каким-то странным выражением лица. Лиссандра не могла понять: сестра сейчас лопнет от собственной важности или собирается заплакать.

Ведана сидела левее от Альгии, немного снисходительно улыбаясь уголками губ. Рядом с ней стояла ёмкость, накрытая тряпицей.

— Ваше величество, — герцог Гренстон коротко поклонился.

Лиссандра, не отставая, присела в реверансе. Однажды приняв Вульфрика, как своего короля, герцогиня будет верна своему слову, что бы она не думала о Харольде, как о человеке. Собственно, как о правителе, она была о нём высокого мнения. Всё-таки заслуги этого человека перед его королевством и подданными были неоспоримы. Лисса из собственного опыта знала, что так бывает. Её отец, несмотря на не лучшее отношение к ней лично, был хорошим правителем для подданных Срединных земель. При нём продвигались реформы в образовательной системе и социальной сфере, изменилась роль женщины так, как ни в одном ближайшем королевстве.

Неудобства в обществе сидящих за столом людей она не испытывала, но и тёплыми чувствами к ним не пылала. По сути, они все здесь сейчас были членами одной семьи. Но семья для Лиссандры никогда не была чем-то близким. Ведана не в счёт.

Харольд нетерпеливо указал Эрику на место рядом с собой. Герцог посторонился и первым делом помог супруге сесть правее от себя, придвигая тяжёлый стул с высокой спинкой. Затем устроился рядом с королём и спросил в лоб, не соблюдая приличий:

— Харольд, не пойму, ты чего светишься, как огни на сторожевой башне? Неужели молодая супруга такая сладкая? — герцог подмигнул Альгии, которая оказалась напротив него. Та залилась краской от подобной пошлости, стрельнула глазами в супруга и, затрепетав ресницами, опустила глаза и уткнулась в тарелку.