Опасная профессия - Жорес Александрович Медведев

знал, но отсутствие подписи Брежнева под некрологом объяснял каким-то серьезным конфликтом в руководстве страны. Цвигун был личным другом Брежнева еще с 1945 года, когда Брежнев возглавил ЦК КП(б) Молдавской ССР. В КГБ СССР Цвигун был назначен в 1967 году, одновременно с Андроповым, как «око государево». Андропову в то время поручался политический контроль за работой КГБ. Три его заместителя, ведавшие разведкой и оперативной работой внутри страны, Цвигун, Г. К. Цинев и В. М. Чебриков, были старыми друзьями Брежнева.

Через несколько дней Рой уже знал причину смерти Цвигуна и сообщил мне по телефону: самоубийство. Цвигун застрелился вечером у себя на даче.

Смерть Михаила Суслова

О смерти Суслова 25 января от инсульта стало известно на следующий день. В стране был объявлен трехдневный траур, как и после смерти Сталина. Суслов в партийной иерархии был вторым лицом после Брежнева. Именно Суслов в октябре 1964 года выступал инициатором и организатором смещения Хрущева и выдвижения Брежнева. Рой в нашей конфиденциальной переписке сообщал мне, что приступ высокого кровяного давления, приведший к госпитализации, а затем и к инсульту, произошел у Суслова после заседания Секретариата ЦК КПСС:

«…рассматривались ряд крупных дел о коррупции в очень высоких эшелонах власти. К таким перегрузкам старый и больной Суслов не был готов… Как раз после трудного разговора с Семеном Цвигуном, предмет и характер которого мы уже не узнаем, у Суслова повысилось давление, и он оказался в больнице на улице Грановского. Инсульт произошел уже в больнице, где начались процедуры, которые поначалу улучшили его состояние… следили за работой сердца, так как Суслов перенес инфаркт миокарда в 1976 году. Врачи не разрешали ему работать больше четырех часов в день. В кремлевской больнице на Грановского у него была постоянная личная палата, в которой он нередко ночевал после заседаний в ЦК… Все основные решения о диссидентах, арест Орлова, высылку А. Зиновьева, ссылку Сахарова и другие, принимались при участии Суслова».

Суслов был на четыре года старше Брежнева. Он обеспечивал преемственность власти между Брежневым и Сталиным. Смерть Цвигуна и Суслова позволила Юрию Андропову не только принять быстрые и самостоятельные решения по делам о коррупции и злоупотреблениях, которые были давно разработаны в КГБ, но и осуществить на следующий день после похорон аресты А. А. Колеватова, руководителя управления цирками, и артиста цирка Бориса Буряце, близких друзей Галины Брежневой, дочери генсека, санкцию на которые «в интересах стабильности» отказывался давать Суслов. Об этих делах и вообще о коррупции людей из близкого окружения Брежнева в настоящее время существует обширная литература и написано несколько детективных романов. Поэтому у меня нет необходимости чем-то эту историю дополнять. Хочу лишь кратко остановиться на тех фактах и лондонских наблюдениях, которые в СССР или в России, возможно, не были известны.

Роберт Максвелл и «Pergamon Press» – издатели для членов Политбюро

В марте или в апреле 1973 года, вскоре после приезда в Лондон, я посетил книжный магазин «Collet’s», где продавались советские книги, их переводы на английский и книги британских авторов по истории России и СССР. Здесь можно было купить также различные советские журналы и газеты. Я уже знал от Робина Холлидея, заведующего отделом генетики, в котором мы с Ритой тогда начали работать, что Ева Коллет (Eva Collet Ricket), владелица этого магазина и шести других в Лондоне, была миллионершей, членом компартии Великобритании и тещей самого Холлидея. В то время ей было около 80 лет. В последующие годы я с ней встречался на семейных юбилеях Робина и его жены Дианы. Робин также рассказал, что книготорговая фирма Collet’s получила недавно льготный кредит, всего под три процента годовых, от «Международной книги» в Москве на строительство нового большого здания для книжного магазина. Такое здание в несколько этажей, раз в десять просторнее прежнего, рядом со знаменитым книжным магазином «Foyls» и недалеко от Оксфорд-стрит, действительно появилось через несколько лет. Я стал частым его посетителем. Те или иные необходимые мне советские научные книги, справочники и художественную литературу на русском можно было теперь заказывать здесь по каталогам, не обременяя Роя покупкой их в Москве и отправкой по почте. Здесь же оформлялась подписка на советские газеты и журналы. Большой отдел в новом здании магазина был отведен для произведениий советских партийных лидеров. Продавались, и не дешево, «Избранные произведения Леонида Брежнева» в четырех томах, не только на русском, но и на английском, в твердых переплетах, на хорошей бумаге, с суперобложками. Богато иллюстрированное юбилейное издание «Leonid Illych Brezhnev. A Biography. Institute of Marxism-Leninism» (Pergamon Press. Oxford) также стояло на полке. Эта книга, изданная в связи с 70-летием генсека в 1976 году, печаталась, как я узнал из очень критической рецензии в одной из газет, с большим размахом: 20 тысяч экземпляров в твердом переплете и 80 тысяч в мягкой обложке. «Кто может покупать такие скучные книги?» – удивлялся рецензент. Это была первая авторизованная биография Брежнева на английском языке. Здесь же продавались на русском и английском документальная повесть Брежнева «Малая земля» и отдельно – подарочный вариант всей трилогии военных повестей Брежнева.

В новом здании магазина продавались и английские издания трудов других советских лидеров: два тома избранных речей и выступлений Михаила Суслова, двухтомник – Алексея Косыгина, однотомники – Черненко, Кириленко, Подгорного, Андропова, Гришина и других членов Политбюро с портретами авторов. Стояли на полках также и переведенные на английский тома сочинений партийных лидеров соцстран – Николае Чаушеску, Владислава Гомулки, Яноша Кадара, Тодора Живкова и Эриха Хонеккера. Все эти тома печатались в Англии крупнейшим в Европе издательством научной литературы «Pergamon Press», владельцем и президентом которого был Роберт Максвелл (Robert Maxwell), бывший член парламента от Лейбористской партии, а теперь книгоиздатель и владелец нескольких британских газет. По некоторым сведениям, капитал его книжной и газетной империи приближался к миллиарду фунтов стерлингов.

Английские переводы сборников речей и статей советских лидеров можно было купить только в этом магазине. Никакой коммерческой выгоды продажа таких книг в Англии или в США не могла принести. Несколько десятков экземпляров могли купить университетские библиотеки, но они, как правило, заказывают их по каталогам по более низким ценам. Я не сомневался в том, что высокое полиграфическое качество изданий и их относительно большие тиражи в пять-шесть тысяч экземпляров оплачивались как заказные через субсидии от правительства СССР. Львиную долю тиража везли в Москву, распределяли по главным государственным и партийным библиотекам и ставили на полки в служебных и домашних кабинетах самих авторов. Возможно, их