Dead Space. Книга 2. Катализатор - Брайан Эвенсон

– На эти штуковины не обращай внимания. Они тут повсюду. Вроде бы безвредные, но сколько мы ни пытались их извести, появляются снова и снова.

«Повсюду, – подумал Иштван. – Повсюду».

Он внимательно осмотрелся по сторонам, и точно – здесь и там виднелись комочки непонятного происхождения.

В следующую секунду Иштван стиснул голову руками. Он сам не понимал, что происходит, – впечатление было такое, будто внутри черепной коробки стоит гул, и в то же время все звуки извне казались приглушенными. Сидевший рядом Уолдрон говорил что-то, но Иштван не слышал ни звука, видел только, как шевелятся губы бородача. На миг все вокруг померкло, а потом Иштван понял, что лежит на спине, уставившись на внутреннюю поверхность купола. Что-то стряслось со зрением: перед глазами беспорядочно мелькали тени, появлялись из ниоткуда и исчезали в никуда. В ушах нарастал рев, нечленораздельный, но в то же время казалось, что его издает человек, разумное существо. Еще мгновение – и Иштвана окутала тьма.

17

На корабле, зависшем на орбите в нескольких милях над исследовательским центром, Джейн Хейли, техник первого класса, с силой прижала ладони к вискам. Что-то неладное творилось с ее головой. Внезапно нахлынула волна боли, до того сильной, что Хейли на миг перестала что-либо соображать и едва не выпала из кресла. И так же неожиданно, как появилась, боль исчезла.

Когда Хейли открыла глаза, рядом стоял лейтенант Ортор и внимательно смотрел на нее. Слишком внимательно.

– Что-то случилось?

Хейли отмахнулась:

– Голова разболелась.

– И часто это у вас? – спросил Ортор, вероятно надеясь завязать беседу.

Она не ответила. Оглянувшись, Хейли поняла, что не одна она почувствовала приступ головной боли – еще несколько человек выглядели неважно, но, похоже, ей досталось сильнее всех. Возможно, это была не головная боль, а нечто другое? Но что? Впрочем, Ортор, судя по его виду, ничего не ощутил; то же относилось и к коммандеру. Гроттор с любопытством уставился на нее.

– Вам уже доводилось испытывать подобное? – спросил он.

– Головные боли? Разумеется. А кто их не испытывал?

Коммандер помолчал, потом кивнул, но любопытство в его взгляде уже потухло.

– Выйдите на несколько минут. Приведите себя в порядок.

– Но я в порядке, сэр.

– Это приказ.

Хейли коротко кивнула и покинула помещение.

«Приказ? – недоуменно подумала она. – С каких это пор при головной боли нужно покидать капитанский мостик?»

Однако действительно приятно было немного развеяться, восстановить дыхание, прийти в себя. Лейтенант Ортор заставил ее понервничать. Он вроде был неплохим парнем (или пытался таким казаться), но чувствовалось в нем что-то странное, к тому же он ярый приверженец Церкви юнитологии. Не поймешь, то ли он собирается пригласить Хейли на свидание, то ли на религиозное бдение. А может, и то и другое. И коммандер, как приметила лейтенант, относится к ней немного иначе, нежели к большинству членов экипажа. Это было почти незаметно, если специально не обращать внимание. А Хейли обращала. Если бы ее спросили, в чем именно заключается особое отношение командира, она бы затруднилась объяснить, но факт оставался фактом. Почему? Вопрос пока не имел ответа.

Хейли прошла в свою каюту и прилегла на койку. Головная боль, если это действительно была она, прошла бесследно. Странно. Но это была не головная боль, по крайней мере в привычном понимании. Какие-то вспышки, точно молнии пронзавшие голову, но отрывочные и разрозненные, никак не складывающиеся в цельную, отчетливую картину. Словно смотришь в неисправный экран – вроде бы и видишь там что-то, но не можешь понять, что именно.

Лейтенант лежала на койке, уставившись в потолок. Для нее не были тайной напряженные отношения между коммандером и Ортором, и хотя Гроттор почти ничем не выдавал себя, Хейли не раз примечала, что в ее присутствии командир мог говорить такие вещи, которых не произносил при Орторе. Она расценивала это как знак доверия со стороны коммандера, но в то же время вынуждена была признать, что, поступая в Академию, представляла себе дальнейшую службу иначе. Хейли недостаточно знала о том, что именно творится на планете, но и имеющейся информации хватало, чтобы понимать: большего лучше не знать, ничего хорошего там не происходит. Поэтому ей не давал покоя один вопрос: почему Гроттор взял ее в свой экипаж? В сотый уже раз она спрашивала себя: чего ожидает от нее коммандер? Что она здесь делает?

Решив, что достаточно отдохнула, Хейли встала с койки, умыла лицо и отправилась на мостик. Завидев ее, Ортор сразу же начал приставать с расспросами, но лейтенант пробормотала в ответ короткое извинение и вернулась к прерванной работе.

Обязанности ее были несложными. Корабль парил над поверхностью Асперы, причем не по нормальной орбите, а выписывал странную петлю, сжигая без видимой необходимости топливо и держась постоянно поблизости от того сооружения, которое она первой заметила, когда они подлетали к планете. Зачем это нужно, Хейли могла только догадываться. Коммандер лишь туманно намекнул, что происходит на Аспере, сама же она видела пролетающие мимо небольшие транспортные суда, а также еще одно сооружение, строительство которого продолжалось уже несколько месяцев. Это был исследовательский центр или нечто подобное, но для каких исследований он предназначался, Хейли не знала.

Кто-то остановился у нее за спиной. Она решила, что это Ортор, и уже приготовилась сказать лейтенанту что-нибудь резкое, чтобы он отстал, но краем глаза заметила, что Ортор продолжает щелкать кнопками на своем рабочем месте. Джейн повернула голову и увидела коммандера Гроттора.

– Вас не затруднит объяснить, что это такое? – спросил он.

– Что именно, сэр?

Вместо ответа Гроттор ткнул пальцем в экран ее видеопланшета.

Только теперь Хейли поняла, что изобразила стилусом… нечто странное. Больше всего это напоминало пару бивней, только они не изгибались, а странным образом переплетались.

«Забавно, – подумала Джейн. – Похоже на символ Церкви юнитологии».

Должно быть, религиозная болтовня Ортора запала ей в душу глубже, чем она думала.

Однако изображение отличалось от символа юнитологов, было более прорисованным. Его покрывало множество диковинных закорючек, мелких, но хорошо различимых.

– Я не знаю, – призналась Хейли.

– Что вы видели? – продолжал допытываться коммандер. – Что это?

– Но я ничего не видела.

– Значит, вы не можете объяснить, что это такое. Тогда зачем вы это нарисовали?

– Сэр, клянусь вам, я сделала это машинально.

– Ну а это что за цифры? – спросил Гроттор и показал на край экрана. – Какие-то формулы?

Формулы? Да, вроде бы похоже.

– Вероятно, они остались от старых навигационных расчетов.