Холодное сердце, горячие поцелуи - Элли Даркинс

Если захочет, он станет счастливым, и они могут быть счастливы вместе. Майя в этом не сомневалась. Но с одним условием: если он перестанет убегать, наберется храбрости и попробует.

– Вы уже делали это раньше.

Поняв, что попался, Уилл бросил на нее красноречивый взгляд.

– Нейл очень любил сладкое.

Майя попыталась улыбнуться. Он мог проигнорировать ее вопрос, мог солгать, но не стал увиливать и сказал правду. Боясь спугнуть удачу, она сдержала желание заговорить. После того, что он рассказал о Джулии, о боли, которую пережил, она не представляла, что еще могло ранить его в прошлом. Нейл «любил» сладкое. Неужели его приемный отец тоже умер?

Прошел почти час, они оба молчали. Майя смотрела, как Уилл украшает пирожные идеально ровными завитками холодного крема. Теперь она знала его достаточно хорошо и понимала, когда можно надавить, а когда оставить в покое. Но заметила и еще кое-что: он вернется к ней. С тех пор как встретились, они сделали два шага вперед и только один назад. Непросто, да. Но они двигались правильно.

Ей хотелось взять его за руку, успокоить, но она знала, что ему нужно подумать. Неделю назад она думала, что недостаточно хороша для него. Теперь поняла, что ошибалась. У него проблемы, с которыми предстояло справиться.

– Я не видел его пятнадцать лет.

Майя поняла, что внутренняя борьба завершена и он возвращается. Тщательно подбирая слова, она постаралась помочь ему, приободрить его, не давить.

– Это было ваше желание?

– Нет. – Уилл не мог скрыть волнения. – Он не захотел меня видеть. Не оставил выбора.

У Майи зудели руки от желания обнять его, но она знала, что это невозможно. Они не до конца разобрались с проблемами прошлого. Он снова занялся украшением пирожных, на его лице появилось выражение, которого Майя никогда не видела. Она окинула взглядом кухню. Пирожные занимали почти все поверхности, и их было не меньше сотни. Вдруг в дверь постучали.

– Гвен! – удивилась Майя. Опять.

– Майя, я так рада, что ты дома. Извини, я все понимаю, но у меня снова возникли непредвиденные обстоятельства. – Она что-то объясняла, но, увидев Уилла, резко умолкла. – О, вы еще здесь. – Она многозначительно улыбнулась. – Я слышала, во вторник вы были в пабе. – Она толкнула Майю бедром.

– Ты хотела о чем-то попросить?

– О да. Мне совершенно необходимо отъехать в офис, и если придется взять с собой детей, будет полный кошмар. Ты не могла бы присмотреть за ними?

Майя изобразила улыбку, припоминая свои планы на оставшуюся часть дня. Они практически закончили с пирожными, и она еще не решила, стоит ли затевать что-нибудь еще.

– М-м-м.

Совсем не хотелось сидеть с детьми. Кроме того, сейчас самый подходящий момент, чтобы проявить характер. У Майи все основания отказать Гвен. Несмотря на то что голова почти пришла в норму, она чувствовала себя как выжатый лимон. Не самое подходящее состояние, чтобы возиться с двумя малышами. И хотелось побыть наедине с Уиллом, посмотреть, что из этого получится.

– Они в машине, – продолжала Гвен. – Я велела им подождать, пока не договорюсь с тобой, но я их сейчас приведу. Спасибо тебе, Майя. Ты моя спасительница.

Майя поежилась, понимая, что надо ответить. Лихорадочно прокручивая в уме варианты «да – нет», она чувствовала, как все внутри сжимается в комок тревоги. Исчезнет ли Гвен из ее жизни, если она откажет, не последуют ли за ней остальные друзья, узнав об этом? Чувствуя рядом призрак одиночества, она переминалась с ноги на ногу, не решаясь заговорить. Но тут Уилл кашлянул и бросил на нее многозначительный взгляд. Гвен обернулась, и у Майи не осталось выбора. Надо что-то сказать.

– Гвен, честно говоря… – начала она, но замялась, не зная, как объяснить. Теплая рука Уилла легла ей на талию, слегка подталкивая вперед. Майя набрала больше воздуха. – Боюсь, сегодня я не смогу тебе помочь. Понимаешь, у меня была мигрень, и я еще не совсем пришла в себя. Извини.

– О! – Гвен была немного ошарашена. – Я не знала. У тебя все нормально?

Майя быстро кивнула, чувствуя, что краснеет.

– Да, сегодня лучше.

– Ладно, ты, главное, не волнуйся. Береги себя. Позвони, если тебе что-нибудь понадобится.

– Подожди. Мы почти закончили пирожные. Если хочешь, можешь их забрать прямо сейчас.

– Вы уже все сделали? Майя, ты просто ангел.

– Видите, это не так трудно, – одобрил Уилл, когда Гвен уехала и они одновременно сделали шаг вперед, чтобы закрыть дверь.

Майя резко повернулась и, уперев руки в бока, сердито уставилась на него.

– Вы не должны были этого делать. Я сама в состоянии решить, как себя вести. – Весь день она старалась не трогать его, не давить, а он так грубо вмешался и практически заставил ее отказать Гвен, не дав ей возможности подумать.

– Но разве вы хотели сидеть с ее детьми? – Голос Уилла был раздражающе спокойным.

Он прислонился к двери и смотрел на нее.

– Меня бы это не затруднило, – соврала Майя.

– Неужели? Неужели после вчерашнего вам хочется возиться с чужими детьми? Снова?

Майя подумала, что дело совсем не в этом. Хотя неизвестно, кого она хотела в этом убедить. Потому что дело было именно в этом. В том, что с самого начала пытался показать ей Уилл. В том, как она жила и что на самом деле двигало ее поступками. Но она должна была сама принять решение и, в конце концов, сказать Гвен «нет»… может быть.

– Майя, я не понимаю, почему вы сердитесь. – Его спокойный голос просто выводил из себя.

У Майи все тело зудело от злости, но она понимала, что должна злиться только на себя. Потому что при первой же возможности она снова не смогла за себя постоять. Однако Уилл смотрел на нее с таким самодовольным видом, как будто не было ничего проще, чем справиться с этим.

– Я только хотел напомнить вам то, о чем мы говорили. А вы опять собирались сказать «да», когда хотелось сказать «нет».

Как ему удавалось видеть насквозь боль десятилетней давности? Как он так быстро нащупал ее страхи, понял, насколько она беззащитна? У Майи застучало сердце. В порыве ярости она набросилась на Уилла, отчаянно пытаясь сорвать на нем злость, предназначавшуюся ей самой.

– Какое вы имеете право вмешиваться? Кто дал вам право указывать мне, как жить?

– Вы сами знаете.

Уилл тоже повысил голос. Майя догадалась, что он не ожидал такого поворота.

– Потому… потому что я…

– Потому что вы что?

Уилл внезапно смягчился и с улыбкой пожал плечами.

– Потому что вы мне небезразличны. Когда я вижу, что вас кто-то обижает, ничего не могу с собой поделать, волнуюсь. Вы это хотели услышать?

Майя уставилась на него, замерев от неожиданности. От злости не осталось и следа.