Превратности судьбы - Аманда Квик

Ньютон отличался от ее обычных покупателей. Он покупал сразу, не торгуясь, и еще ни разу не принес игрушку обратно, хотя Миллисент заверяла его, что вернет часть денег в случае возврата. Сначала ей не хотелось знать, каким образом Ньютон использует ее чудесные творения. Она никогда не расспрашивала клиентов. Для чего они покупали ее чудесные механизмы — это их дело.

Но теперь в случае с Ньютоном миссис Брайдуэлл уже начинала волноваться. Он пользовался ее игрушками слишком уж часто. И если он потеряет осторожность, то ее тайным и весьма прибыльным бизнесом, скорее всего, заинтересуется полиция. Впрочем, она тревожилась не столько из-за полиции, сколько из-за нового агентства Психических расследований, которое учредил Аркан. Молва гласила, что агентство «Джонс и Джонс» берет на себя ответственность за расследование преступлений, имеющих паранормальную природу. Но по какому праву эта фирма вмешивалась в личные дела тех, кому посчастливилось родиться с талантом? Как бы то ни было, Миллисент вовсе не желала неприятностей. Джонсы были очень опасны.

— У меня нет готовых игрушек, мистер Ньютон, — сказала миссис Брайдуэлл. Она поспешно встала за прилавок, инстинктивно отгородившись от клиента стеклянной витриной и стараясь держаться на приличном от него расстоянии. — Кажется, я ясно дала вам понять: мои особые устройства изготавливаются по заказу. Много времени уходит на то, чтобы вдохнуть в них энергию.

— Да-да, знаю. И я хочу, чтобы вы начали работу немедленно. Я, видите ли, очень спешу.

Миссис Брайдуэлл деликатно кашлянула:

— Могу я узнать, все ли вышло хорошо с теми игрушками, которые вы уже приобрели? Или они перестали действовать?

— Нет-нет, они функционировали именно так, как вы обещали. Но мне нужно больше силы. Я пришел к выводу, что смогу добиться необходимого результата, лишь применив сразу несколько ваших устройств.

Миссис Брайдуэлл колебалась. Печальная правда заключалась в том, что ее искусство требовало денег, притом немалых. Денег всегда не хватало. Редкие материалы и тонкие детали, которые требовались для производства, стоили очень дорого. Многие из ее клиентов не знали толком, как заплатить хотя бы за прокат. А вот Ньютон никогда не торговался. Клиенты, которые не спорили из-за цены, были редкостью, и их стоило привечать.

— Что ж, думаю, дня через три у меня для вас найдутся новые игрушки, — сказала она наконец.

— Превосходно. Но помните, они должны быть сильными, очень сильными, насколько возможно.

— Посмотрим, что можно будет сделать, — ответила хозяйка. — Но я хочу, чтобы вы заплатили вперед — всю сумму сразу.

Это условие не привело клиента в восторг, но он не стал спорить.

— Очень хорошо. Согласен.

Миссис Брайдуэлл указала на витрину, где были выставлены готовые диковинки:

— Можете выбрать те, которые я затем буду совершенствовать.

— Начнем с королевы, — сказал мистер Ньютон. — Она как нельзя лучше соответствует тому, что я задумал.

Вирджиния вслед за Оуэном миновала железную калитку и пошла по окутанному ночным мраком саду, окружавшему особняк Холлистеров. Она разглядывала темный дом из-под капюшона своей серой накидки. Казалось, окна особняка были высечены из обсидиана; они поблескивали в лунном свете, черные и непроницаемые. А внутри дома — ни единого проблеска, ни света газового рожка, ни свечи. Камины, похоже, тоже не топились.

— Вы были правы, — сказала Вирджиния. — Похоже, дом действительно пуст.

Послышался приглушенный стук железа о железо — Оуэн закрыл за собой калитку.

— Я навел справки. Узнал, что раним утром после того, как мы нашли тело Холлистера, леди Холлистер уволила всю прислугу, — сообщил он. — Хозяин похоронной конторы увез труп… и с того дня леди Холлистер никто больше не видел.

— Куда же она отправилась?

— Никто не знает наверняка. У Холлистеров был загородный дом где-то на севере. Она могла поехать туда.

— Бедняжку вряд ли стоит винить за то, что она хотела поскорее сбежать из этого ужасного места.

Они вошли в старую сушильню. Насколько могла судить Вирджиния, здесь все оставалось так же, как в ту ночь. Тут Оуэн зажег фонарь, вспыхнул желтый свет, и они начали спуск по каменным ступеням в подвалы разрушенного аббатства, над которыми стоял особняк. Вирджиния чувствовала, что ее спутник уже прощупывал пространство с помощью своего дара.

— Вы что-нибудь заметили? — спросила она.

— Никаких указаний на свежие преступления, — ответил Оуэн. — Но старая энергия по-прежнему здесь. Он проводил девушек по этому коридору и этим же путем выносил трупы. Стены впитывают подобные излучения.

— Как и зеркала.

— Да, верно. Подозреваю, что отсюда есть и другой выход.

— Почему вы так думаете?

— Должен быть другой выход. Хотя бы из соображений удобства.

Они миновали знакомое пересечение коридоров.

— Вон коридор, где мы обнаружили заводную карету, — сказала Вирджиния. — Тот, который ведет к камере, где держали Бекки.

— Да. Мы уже недалеко от зеркальной комнаты.

Они завернули за угол. Свет фонаря осветил короткий коридор, выложенный камнем. За ним был холл, а в середине одной из его стен — дверь. Она была закрыта.

— Это дверь в зеркальную комнату, — сказал Оуэн.

Вирджиния встала рядом с ним. В ограниченном пространстве каменного коридора они стояли, едва не касаясь друг друга, и подол ее накидки ниспадал на его ногу.

— Этот коридор ничем не отличается от других, — заметила Вирджиния. — Как вы нашли меня в ту ночь?

— Это место источает энергию насилия. Зеркальная комната — точка фокуса. — Оуэн осматривал закрытую дверь. — В ту ночь, когда я пришел сюда, мне стало страшно — вдруг опоздал?

По его тону Вирджиния поняла: найди он тогда в зеркальной комнате ее бездыханное тело, этот его выход был бы добавлен Оуэном к списку личных неудач.

— Но вы успели, — прошептала она.

Оуэн не ответил. И вдруг, привалившись спиной к каменной стене, подал Вирджинии знак сделать то же самое.

— На случай, если мы встретим еще одну заводную игрушку-стража, — пояснил он. — Камень — наша лучшая защита.

Протянув руку в перчатке, он распахнул дверь — она оказалась незапертой. Комната же за дверью тонула в темноте.

Вирджиния замерла и прислушалась. Она знала, что Оуэн тоже напрягал слух. Но не было ни звона, ни глухого перестука механических когтей.

Переступив порог, Оуэн поднял фонарь повыше.

— Пусто, — объявил он. — Никаких заводных игрушек. Но кто-то совсем недавно навел здесь порядок.

Вирджиния выглянула из-за плеча спутника. Кровать по-прежнему стояла в центре комнаты, но ее аккуратно застелили чистым, тщательно выглаженным бельем и симпатичным одеялом с узором из розочек. Залитые кровью простыни, разумеется, исчезли.