Жребий обреченных. Механическая пустошь - Константин Нормаер

Поджав хвост и жалобно заскулив, колченогий охранник отскочил в сторону, хотя его никто не гнал прочь. Дар нахмурился. На шеи четверного болтался кусок грубой веревки, словно пес умудрился улизнуть с собственной казни. Правда о том, что в здешних краях начали вешать собак, странник никогда не слышал.

— Пошел отсюда! — Дар резко взмахнул рукой.

В ответ раздался ни то рычание, ни то хрип. Свернувшись калачиком, пес сложил голову на землю и принялся ждать, когда его решившие отдохнуть хозяева, позовут его в дорогу. Только ведь мертвецы путешествуют совсем по иным тропам.

— Оставайся на месте, — предупредил землеройку странник.

— Что-то не… — начала было она, но вовремя остановилась. На языке возник неприятный кисловатый привкус опасности.

— Скорее всего — яд. Так что старайся поменьше открывать рот. Иначе голова пойдет кругом.

Землеройка заметила, как странник жадно втянул воздух, закрыл глаза и осторожно извлек из кобуры револьвер. Ствол медленно поплыл вдоль ужасающей картины, сначала вправо, потом влево.

Ветер поднял с окровавленного тракта бурый плакатный лист. Скорее всего, какое-то объявление или что-то в этом роде. Закружив его над головой, поток направил сообщение прямиком в руки землеройки.

Поверхность была сильно испачкана кровью, да ко всему прочему, еще и довольно сильно пострадала от огня, однако уловить смысл написанного оказалось не так сложно.

Лист содержал предупреждающую информацию. Некая гильдия пустынных проводников, строжайшим образом запрещала караванщикам пересекать Гонительный тракт. И как описывалось ниже, не из-за худого названия, а совсем по иным причинам.

Что-то мне все это не нравится, — повысила голос Тальпа.

— Мне тоже, — кивнул странник.

Но убраться отсюда подальше — не спешил. Немного потоптавшись на месте, Дар уверенно двинулся вперед.

— Осторожно, — одними губами прошептала вслед девушка.

— Постараюсь.

За свою короткую жизнь землеройке не раз довелось встречаться с погонщиками. С одной стороны, они были не из робкого десятка, но как это водится среди путешественников, не спешили лезть на рожон. Может быть, по причине того, что в их братство состояло из опытных следопытов, а возможно — они лишь выполняли строгие требования безопасности. В любом случае, эти крепкие ребята, из которых в буквальном смысле вырвали жизни, вряд ли были способны угодить в разбойничью ловушку или стать жертвами дикого зверя.

Дар сделал четыре осторожных шага, словно лис желающий не просто подкрасться к жертве, а шепнуть ей на ухо прощальные слова. Странное сравнение, но именно оно сейчас пришло на ум землеройке.

Присев на одно колено, он склонился над одной из жертв и недовольно поморщившись, запустил свободную руку под жилет мертвецу. Раздался неприятный, чавкающий звук.

— Ну что там? Там что-нибудь есть? — изнывая от нетерпения, затараторила Тальпа.

— Не мешай!

Кровавая рука вырвалась наружу. Разжав кулак Дар уставился на свой улов: пузатый кошель, обрывок дорожной карты и оберег из округлых камней из тонких косточек неведомого какого животного.

— Это не бандиты, — сделал короткий вывод странник.

— У них ничего не взяли, — догадалась Тальпа.

— Верно.

— И ведь никаких следов, — развела руками девушка.

Дар ничего не ответил. Молча поднялся и убрав оружие, покачал головой.

— Увы, следов полны полно, но ясности это не прибавляет.

— Полно?

Его слова заставили Тальпу взглянуть на окружающий мир иначе, как бы под другими углом. Опустив взгляд она уставилась на сотни, нет даже тысячи крохотных воронок на песке. Отчего у землеройки тут же сложилось мнение, будто кто-то нарочно утыкал пространство вокруг разбитой повозки. Вот только чем? Острием? Плугом? Нет, тут нужно что-то поменьше. Неужели использовали обычный нож? Но кому, а главное — зачем, понадобилось тратить целую прорву времени, на такое бесполезное дело?

— Ты знаешь кому принадлежат эти следы? — Она не хотела задавать вопрос вслух, но не удержалась.

Странник какое-то время молчал, уставившись себе под ноги. А потом вдруг взял и ответил:

— Боюсь предположить, но это точно не люди…

— Тогда выходит что звери? — предположила Тальпа.

— И не звери.

— Разве такое бывает?

Дар выдержал небольшую паузу.

— Ты когда-нибудь слышала про мерцающих?

Землеройка хотела дать утвердительный ответ, однако не стала. Побоялась, что истории, которые она слышал от егерей с Хвойных вершин, окажутся правдой.

— Они где-то рядом?

— Нет, уж в чем в чем, а в этом я уверен, — не оборачиваясь сказал странник, и указал на горную гряду, которая тянулась по правую руку от тракта. — Они пришли вон оттуда. Взяли что им было велено. И ушли в том же направлении.

— Получается, ими кто-то руководил? — не унималась Тальпа.

Дар медленно обошел по периметру кровавый участок, что-то смерил внимательным взглядом, затем поднял голову и уставился на безоблачное небо и паривших в нем стервятников.

— Каждым из нас несвободен от постороннего влияния, — слова учителя все-таки вырвались с его губ и закрутились дорожной пылью. — Во всем виноваты мысли, и никуда от этого не деться.

Затем Дар подобрал пончо, которое валялось возле растерзанного бородача, по всей видимости, возницы, и кинул его Тальпе.

— Бери, пригодиться. Ночи здесь на порядок холоднее.

— Забираешь у мертвеца? — фыркнула землеройка.

— Я бы на твоем месте не привередничал.

Тальпа осторожно свернула трофей и убрала в дорожную сумку.

— А что будет с ними? — она указала на безжизненные тела.

— Не понимаю о чем ты? — нахмурился Дар.

— Если их не захоронить, они превратятся в пищу.

— И что с того?

— Ну это же не по закону!

На лице странника возникло заметное недовольство.

— По какому еще закону?

Землеройка пожала плечами:

— Ну не знаю: наверное, по закону жизни.

— Вот именно жизни. А эти куски мяса, им уже неподвластны, — равнодушно ответил странник. — Пустыня не терпит благородства, запомни это.

— А как же Всевышний?

Вопросы вызвал лишь некое отвращение. Надвинув шляпу на лоб, он вернулся на тракт и обернувшись, изрек:

— Думаю, он будет не против.

7

Закутавшись в пончо, Тальпа в очередной раз мысленно поблагодарила странника за совет не брезговать теплой вещью. Придвинувшись поближе к костру, она вдруг осознала, что пламя совершенно ее не греет. А вот накидка мертвеца, из шерсти яка, напротив, оказалась настоящим спасением. И ведь разница в высоте невелика: четыреста, максимум пятьсот футов, а холод пробивает до самых костей.