Снежинка для демона - Александра Горохова

пар. Это танец на острие. Сойтись, соприкоснуться мечами, прогнуться, ускользая от сильной руки, которая жаждет захватить в плен свою долгожданную добычу. Я направляю клинок вверх практически лежа у него в ногах и он отступает давая мне возможность распрямиться свернутой пружиной.

В какой-то момент красота и изящество боя захватили меня настолько, что я перестала воспринимать окружающее пространство. А как еще можно объяснить, что после мы целовались как сумасшедшие. Сжимая в потной ладони бесполезный клинок и обнимая второй рукой его за шею, чувствуя горячее дыхание на своем лице и аромат горького шоколада. Он пахнет шоколадом и сладким кофе. Потрясающий вкус и запах, которые постоянно чудятся вокруг. И я впитываю в себя эту горечь и сладость, наплевав на осеннюю хмарь. Не обращая внимания на низко нависавшее над землей небо из хмурого чрева которого начинает моросить мелкий дождь, не остужая. Совсем не остужая, потому что этот жар тлеет глубоко внутри и его вряд ли можно загасить примитивным осенним дождем.

А потом как-то резко оказалось, что времени прошло более чем достаточно. Пришлось вернуться в повседневность: будить дочь, завтракать и собираться в театр.

Я ожидала театрализованное представление, но это было шоу. Маги на сцене несомненно использовали некоторые театральные приемы, но все же это было именно шоу. Яркое, красочное и несомненно зрелищное. Огненные маги расцвечивали сцену причудливыми и диковинными цветами, полыхающими огнями багряно желтого цвета. Затем ребята по очереди призывали огненных покровителей-элементалей, взрывая немногочисленную публику восторгом. Кого тут только не было: обжигающие саламандры, хитрые лисы, яростные драконы, огненные кошки-плутовки и юркие крылатые ястребы. Дочь почти не замолкала от восхищения и все время вскрикивала:

— Класс, мам. Вау, здорово! Ух ты!

Она прижимала ладошки к щекам и ее глаза горели изумлением. На лице расцветала редкая улыбка удавшегося праздника, чуда которого ты ждал и оно исполнилось. Мы сами не заметили с Александром как начали улыбаться. А затем наши взгляды вновь пересеклись в темном зале. И вот так мы зацепились глазами, отражающими всполохи творящегося на сцене огненного безумия. Невероятно малый отрезок времени растянувшийся в бесконечность.

А затем все резко оборвалось. Тягучая музыка, медленная, накатывающая волнами, чувственная, будоражащая женское начало, заставила нас вновь перевести взгляды вперед, где разливался холодный голубоватый свет.

На сцену выскользнула девушка, одетая в голубой восточный костюм танцовщицы. Где-то за кулисами, маги-иллюзионисты придали сцене причудливое нечто, в нагромождении мягких подушек и колышущихся от ее движений прозрачных занавесок. За полупрозрачной вуалью не видно было лица девушки, лишь выразительные огромные глаза, горящие безумным огоньком вдохновения, да аппетитная фигура танцовщицы, напоминающая песочные часы, притягивала взгляд. Мужская половина зрителей почти слаженно вздохнула-выдохнула, а девушка уже двигалась. Мягко, грациозно, волнующе и будоражаще. Даже у меня перехватывало дыхание от мягкого изгиба женского бедра, которым она качнула под томную музыку. А затем она махнула рукой и застыла.

Огромная чаша, стоявшая на краю сцены брызнула вверх водяным гейзером, вызвав изумленный вздох у зала. Большая лужа, собирая каждую капельку по пути медленно ползла в сторону девушки, чтобы взобраться по ее телу гибкой лианой, обвить бедро и талию и положить голову уже водяного змея ей на плечо. В тот момент я поняла, что эту картину я обязательно зарисую. Каких бы усилий мне это не стоило. У меня нет художественного образования, но в моей работе часто приходится делать наброски будущих амулетов, так что рисую я в общем-то неплохо. Но вот эта картина, где тоненькая девушка покорно стоит, опутанная морским, прекрасным в своей хищной красоте зверем, достойна быть запечатлена.

А затем тональность музыки поменялась. Она стала резкой, с грохотом барабанов и режущими сознание звуками скрипки. Танцовщица и змей слились в яростной схватке. И казалось, что она настоящая, не на жизнь, а на смерть. Девушка уклонялась от стремительных выпадов хищника, который продолжая удерживать ее в своих удушающих объятьях, пытался вцепиться ей в шею. В какой-то момент, она умудрилась скинуть его с себя и двухметровое чудовище поднялось во всей красе, растопырив гребень переливающийся цветами радуги. И вновь музыка сменилась. В ней появилось что-то от индийских укротителей змей. Она вновь стала томной и тягучей, успокаивающей. И девушка вновь танцевала, усмиряя ярость застывшего перед ней существа, убаюкивая его своими томными изгибами и подчиняя чувственной красотой танца. И змей не выдержал. Склонился перед ней и льстиво заскользил под ее нежной рукой, ласкаясь и наслаждаясь терпкой, как мед, лаской. Медленно поднялся по ее телу, теперь не причиняя боли, а просто обвиваясь, желая быть ближе, положил голову на ее плечо, и, приникнув к тонкой шее, закрыл сапфировые глаза. Музыка затихла и зал взорвался овациями, вырывая меня из необъяснимого очарования.

…Воздушники показывали акробатику, изгибаясь под потолком зала, земляные маги в мгновение ока выращивали огромные дикие орхидеи, укрощали свирепых мухоловок, но в целом, так и не смогли перебить восторг от выступления танцовщицы.

Когда представление закончилось, мы какое-то время еще сидели в зале, ожидая когда выйдут задние ряды. Дочь попискивала от восторга, а я рассматривала украшенный лепниной потолок, опасаясь встретиться взглядом с мужчиной, который не сводил с меня глаз. Слишком многое пробудила во мне невероятная танцовщица. Давно забытую женскую чувственность и пряную страсть. Мне казалось, что мои нервы оголены и одно касание может меня взорвать фейерверком эмоций. Я давно такого не испытывала и накал ощущений меня несколько пугал.

— Сашка, — девичий крик вырвал меня из омута наносного безразличия, и все же притянул мой взгляд к Александру, который в этот момент поймал за талию ту самую танцовщицу.

Она еще не переоделась, но уже была без вуали. Его красота была жгучей, такой же восточной как костюм. Огромные зеленые глаза сверкали двумя драгоценными камнями, крупный чувственный яркий рот, тонкий прямой нос и шикарные волосы черной волной ниспадающие кольцами куда ниже талии. Яркая красота, огромный темперамент — мало кто устоит. Что-то неприятное шевельнулось в груди, но замерло пронзенное мыслью, что этот мужчина не мой.

— Марина, ты была неподражаема.

Он стоически перенес поцелуй в щеку отступил на шаг назад, снимая руки с тонкой и оголенной талии.

— Ты здесь один? — ее голос был пропитан тщательно скрываемой ревностью, что невольно вызвало слабую улыбку на моих губах. Оценивающий взгляд брошенный в мою сторону вызвал во мне капельку женского тщеславия, когда она поняла, что моя внешность не уступает ее.

— Нет, — взяла Александра за руку дочь. Насупившись она смотрела на девушку. — Папа со мной и мамой.

— Мамой? — ее голос упал