Слабо влюбиться - Линда Джонсон

– К любовнику, – беспечно пожала плечами Аня. Если терять репутацию, так уж всю и сразу.

Но Вика наоборот порадовалась за нее.

– Это к тому, который богаче тебя? – уточнила она. – Ой, да не красней ты так. Вот же деревня. Сейчас это нормальная ситуация. Мужчина должен зарабатывать больше женщины, с которой он живет. Иначе смысл с ним быть?

– Ты как скажешь, – фыркнула Аня. – Смысл. В чувствах смысл.

– Одними чувствами сыт не будешь, – практично заметила Вика.

Продолжать спор было бессмысленно. И Аня уселась за учебу. Переезд они с Виктором наметили на среду-четверг, в квартире, как он сказал, сначала нужно было выполнить генеральную уборку.

Аня сидела за конспектами и сама себя ловила на том, что на ее губы постоянно наползает довольная улыбка.

Виктор сам не ожидал, что его жизнь круто изменится за какие-нибудь сутки. Да что там сутки. Два-три часа, от момента принятия решения рано утром до отъезда Ани. Когда он писал о подобном в своих книгах, то сам не верил написанному. Не бывает так! Взрослые практичные люди обычно готовятся к таким изменениям неделями, если не месяцами. Здесь же! Нет, Виктор однозначно считал себя и взрослым, и половозрелым, и адекватным, и практичным. Но спустя неделю он готовился к встрече с Аней (да что там врать самому себе, к свиданию, которое, как он надеялся, завершится в постели) в своей собственной городской квартире.

Аня переехала туда три дня назад. Виктор помогал с переездом, потом остался на ночь. И сегодня он надеялся, что все повторится. Тем более что он собирался просить Аню выйти за него. Собирался просить не потому что был уверен в себе и своих действиях, а потому что банально боялся, что Аня обратит внимание на кого-то другого, более храброго. Ну и более здорового…

Виктор посмотрел на чуть подрагивавшие от волнения пальцы, тяжело вздохнул и налил себе успокоительного. Придется заказывать такси. В таком состоянии, в котором он пребывал сейчас, ни о каком серьезном разговоре и речи быть не могло.

Еще одна порция успокоительного, и Виктор вызвал машину прямо к дому.

Доехал он быстро, поднялся на восьмой этаж, позвонил в дверь и спустя несколько секунд любовался Аней, появившейся перед ним в новом ярко-синем платье, невероятно шедшем ей.

– Ты пунктуален, – улыбнулась Аня, подставляя губы под поцелуй.

Вместо ответа Виктор, едва закрыв входную дверь, притянул ее к себе и нежно поцеловал, стараясь показать, как сильно скучал без нее.

Поцелуй не перетек в нечто большее только потому, что оба оказались чересчур голодными. И из прихожей Аня с Виктором переместились в кухню. Борщ со сметаной, греческий салат, блинчики, сырная и колбасная нарезки… Виктор почувствовал себя на седьмом небе, когда наконец-то наелся. Давно он не питался нормальной домашней пищей.

– Ты так смотришь, как будто съесть меня собираешься, – смутилась Аня.

– Почти. Спасибо, было очень вкусно, – и без перехода, не позволяя себе передумать. – Ты выйдешь за меня?

Красная бархатная коробочка с последним словом оказалась возле тарелки Ани.

Тихий вздох и пунцовые щеки были Виктору лучшей наградой.

– Да… Но… Оно же дорогое!..

Виктор только улыбнулся: его любимая девочка. Для нее ему ничего не было жалко, а уж денег – тем более.

Аня довольно улыбнулась, взглянув в зеркало на себя и свой значительно округлившийся живот, отлично видный через легкое летнее платье. Восьмой месяц уже. Двойня. Виктор, узнав, был на седьмом небе о счастья. Они поженились через две недели после сделанного им предложения. Со стороны Ани была только Вика, шокированная вскрывшимися обстоятельствами. Со стороны Виктора – Антон. Правда, потом, на следующий день, пришлось ехать на устроенное родителями Виктора празднество. Но Аню тогда ничего не смущало. Со своими родителями она крупно поругалась, за несколько дней до свадьбы. Они высказали ей недовольство ее выбором. Как же , и чересчур богатый, не их круга, и инвалид («На что он там способен, от него же толка нет никакого в хозяйстве», – как заявила мать), и Пашку Аня обидела. А ведь он ее так ждал все эти годы!

В общем, Аня кинула трубку. Еще не хватало расстраиваться из-за поведения родственников перед самым счастливым событием в ее жизни.

С родителями Виктора у нее сложились ровные отношения. Ей даже показалось, что свекровь рада была «сбыть с рук» своего взрослого сына, не желавшего серьезных отношений до встреч с Аней.

Еще раз осмотрев себя с ног до головы в зеркале женского туалета, Аня удовлетворенно улыбнулась и вышла в коридор вуза. Ей предстояла защита диплома. Научруком, кстати, оказался Лостров, что Аню ничуть не смутило. Придирался он, конечно, к ее работе знатно, но теперь Аня с уверенностью могла сказать, что готова к защите.

У двери аудитории, в которой должна была проходить защита, Аню ждал Виктор. Моральная поддержка. Как всегда на людях, одетый в черный костюм-тройку. Аня никогда не видела любимого мужа вне стен дома в другом наряде. Словно панцирь надевал.

– Волнуешься? – Виктор мягко улыбнулся ей.

– Немного, – призналась Аня.

– Не стоит. Ты точно справишься.

Да, скорей всего, так и будет… Аня с решительным видом потянула ручку двери на себя…

Роды начались рано утром, перепугав Виктора даже больше, чем Аню. Когда у нее стали отходить воды, Виктор почувствовал панику, полностью охватившую его.

Частная клиника работала круглосуточно. Врача, с которым договорились заранее, вытащили из постели, он, как оказалось, находился на отдых, но приехал довольно быстро.

Кесарево, на котором настоял Виктор, боявшийся и родов, и связанных с ними многочисленных осложнений, прошло успешно.

И уже ближе к обеду Виктор стал отцом двоих абсолютно здоровых малышей. Двоих мальчиков.

Он – отец, не только муж, но теперь уже и отец, даже больше – глава семейства. Виктор с трудом мог поверить в это.

В его очередной книге, успешной, как и остальные, и тоже со счастливым концом, герой стал отцом тройни. И вот теперь сам Виктор пытался «переварить» и информацию, и связанные с ней чувства.

Получалось не очень. Виктор подумал о двух комочках, пищавших в родильном отделении, и неуверенно улыбнулся. Дети. Его дети. У него, инвалида, теперь есть не только жена, но и дети.

– Пап, пап, Мак дерется! – пятилетний блондин с большими голубыми глазами обиженно надул губы, превратившись в этакого ангелочка.

Вот уж по кому будут совсем скоро девочки сохнуть.

Виктор улыбнулся своим мыслям и ласково взъерошил сыну волосы:

– Не нужно было отбирать у него робота, сынок.

– Я не отбирал! Это мой! Он своего сломал!