Когда на часах полночь - Виктория Вольская

не можешь. Я сразу понял, что серьезные люди сверху покровительствуют извращенцам, подобным Лютову, Молоту и Волкову. Эти гады чувствовали, что они за широкой спиной, отчего так явно и нагло проделывали свои делишки. Убийства повторились вновь. Тела девушек они перестали прятать, выбрасывали в разных частях города, словно мусор. Местная полиция бездействовала от слова вообще. Заявления от родителей о пропаже девушек нигде не фиксировали. Принимали, а потом, когда за несчастными людьми закрывалась дверь, выбрасывали бумаги в урну. В морге писали «красивые» заключения. По этой причине я не мог понять, как давно происходят эти преступления. Я пошел на кладбище, прошелся по рядам и ужаснулся. На протяжении трех лет было захоронено около сорока девушек в возрасте от шестнадцати до двадцати одного года. Я начал встречаться лично с родителями каждой из них. Но и они не пролили свет на дело, все были зашуганы, боялись. Матери плакали, и умоляли больше меня не приходить к ним, отцы вообще коротко и по-русски посылали меня, захлопывая двери перед самым носом. В общем, я не продвинулся в расследовании, но чувствовал, что двигаюсь в верном направлении. Я даже встретился неофициально с Лютовым, прощупывал почву. Это была моя ошибка. Роковая. Его надменный и наглый взгляд меня тогда очень удивил и навел на определенные мысли. Чуйка у меня на таких подонков отменная, стоит только в глаза посмотреть и я уже знаю: виновен или нет. То, что я увидел в глазах этого поддонка тогда, меня шокировало. После нашей встречи мне перезвонили, буквально через десять минут. И намекнули, что я могу остаться вдовцом, если не прекращу совать свой нос куда не надо. Я послушал их. Признаю, испугался за Светлану. Вернулся в областной центр на прежнюю должность, занялся другим делом. То, что я накопал по этим делам, пришлось добровольно отдать, сделать копии времени мне не дали. И если бы не случай, этих документов никто и никогда бы не увидел. Генерала увезли на скорой с подозрением на инфаркт, а его заместитель – видимо мужик был не в курсе дела – зарегистрировал эту папочку. Мне вернули дело, и я, воспользовавшись ситуацией, снова начал копать. Вернулся в ваш город и возобновил расследование, на этот раз свидетели были более сговорчивые, или я уже понимая ситуацию, начал задавать правильные вопросы. Сомнений на счет того, кто убийцы, у меня больше не было. Все что требовалось – сбор доказательной базы. Времени не хватило, генерал вернулся снова на работу. Он был взбешен, зама своего уволил по статье. На этот раз я был готов к такому повороту событий, сделал копии и спрятал их дома. Меня отправили в отпуск, неожиданно повысили в звании и подарили путевки в Сочи. Пока я отдыхал, дело передали другому следователю, который благополучно «похоронил» его в архиве. Когда мы вернулись со Светой, я обнаружил, что спрятанных документов в моем доме нет.

– Почему вы мне раньше не рассказывали это?

– Тогда бы ты не услышал меня. Ты был ослеплен жаждой мести. Да и я, признаю, хотел возмездия. Когда я выехал на очередное убийство, которое будет мгновенно забыто, я ожидал чего угодно, только не того, что увижу в лесу Алену. Нашу Аленку, которую я с младенчества на руках носил. Тогда я осознал насколько я ничтожный человек, вроде при звании, вроде власть у меня есть, а по факту – никто. Я выл тогда в этом лесу, я кору с деревьев сдирал голыми руками, понимая, что мне не дадут по Закону наказать убийц. Не дадут. Все эти годы после я живу с камнем на сердце, и ощущением того, что я трус. Я не посмел пойти против системы. А должен был хоть что – то сделать.

– Ты сделал.

– Твоими руками. Ты думаешь, что я горжусь тем, что сделал крестника… убийцей.

– Я сам выбрал этот путь. И шел бы по нему до конца. С твоей помощью или без нее.

– Документы из архива мне не выдадут, официальный запрос делать бесполезно. Об этом сразу узнают те, кого бы я не хотел посвящать в это дело. Через неделю архивариус уходит в отпуск, и я попробую в это время забрать нужную тебе папку. Неофициально. Вынести из здания не смогу, тебе придется прийти ко мне и посмотреть ее в моем кабинете. Это все, что я могу для тебя сделать.

– Я понял. Что насчет Кристины?

– Прочесывают лес в поисках ее тела. Вот, держи, – он подает листочек с адресом и номером телефона.

Вопросительно выгибаю брось.

– Это Татьяна. Она работала у нас в отделе ни один десяток лет. Сейчас на пенсии.

– Она следователь или адвокат?

– Скажем так, она перевоплощала сотрудников перед тем, как им приходилось внедриться в банду.

Неужели все так серьезно? По глазам Федорова читаю, что да.

– Ей можно доверять?

– Полностью. Она ждет вас сегодня ночью.

– Так скоро?

– Девушке твоей срочно нужно изменить внешность. Я не шучу. Отнесись серьезно к этому моменту.

– Я понял.

– Звонить Татьяне только лишь в том случае, если приехать не сможете. Не представляйся, она твой номер знает. Звонишь, ждешь четыре гудка и кладешь трубку. О следующей встрече я договорюсь сам. Если наша с ней договоренность на эту ночь в силе, приходите без звонка.

– В силе. Мы будем.

– Очень рад, что не зря побеспокоил старушку.

– Мужчины, – в кабинет входит хозяйка дома, – десерт на столе.

– Идем, любимая.

– Я не помешала вам?

– Нет, мы уже обо всем поговорили.

Глава 4

Сергей уехал в гости к своему крестному. Ему было неудобно оставлять меня одну, но я настояла. Я отвыкла от компаний и семейных посиделок, тем более встреч с незнакомыми людьми. Мне комфортнее в одиночестве. Закрыв за Сергеем дверь, я облегченно оперлась на стену, прикрыв глаза. Спокойствие наполняло меня, и это ощущение мне нравилось. Медленными шажками я иду на кухню, завариваю ароматный чай с жасмином, достаю из коробки эклеры, купленные Сергеем. Все это несу в гостиную, ставлю на тумбочку. В шкафу небольшой выбор книг, большинство из них я уже когда-то прочла. Меня привлекает яркая обложка одной из книг, и я аккуратно достаю ее из стопки. «Томление». Раздосадовано я откладываю книгу в сторону. Пересматриваю еще пару книг, но мой взгляд возвращается к яркому переплету. А почему бы и нет, думаю я. Мне захотелось прочесть этот любовный роман. Устроившись на диване, обложившись маленькими подушечками, с удовольствием откусываю пирожное, запивая горячим напитком. Блаженство. Открываю