Когда на часах полночь - Виктория Вольская

тебя видеть, – искренне говорит именинница, как только мы утоляем чувство голода вкусным стейком. – Сколько же лет мы не виделись?

– Пять, – отвечаю, наполняя тарелку неизвестным мне салатом.

– Клади больше, – советует дядя Сережа, – уверяю, тебе понравится.

– С ума сойти, пять лет. На похоронах твоей мамы мы виделись в последний раз, верно?

– Да.

– Пять лет уже нет ее, – с грустью в голосе произносит женщина. – А будто вчера она тут сидела и рассказывала, какие у нее замечательные дети. Она очень гордилась вами.

Мама и Светлана Сергеевна были близкими подругами.

– Теть Свет, я хочу поблагодарить вас за участие, – раз уж начался этот разговор, не могу промолчать, хоть и неуместно в такой праздник говорить на такие темы. – Я знаю, что это вы ухаживаете за могилами мамы и Алены. Спасибо вам.

– Не благодари. Мы же были словно одна семья, – она взглянула на мужа, который соглашаясь с ее словами, кивнул. – Вот не станет нас с Сережей, придет твоя очередь. Нам Господь так и не дал детей. Ты один у нас – родной.

– Свет, – мягко, но с укоризной дядя Сережа накрывает своей ладонью руку жены.

– И правда, что это я о грустном. Наливай шампанское, дорогой.

Хозяин дома наполняет игристым вином два фужера, свой и супруги.

– А Сереже? – удивленно спрашивает женщина.

– Он за рулем, – отвечает мужчина, смотря на меня в упор.

И хоть я приехал сюда на такси, все же кивнул в знак согласия. Если Федоров что-то говорит, значит так надо. Я наполняю свой фужер яблочным соком.

– Ну, кто первый будет произносить тост? – воодушевленно женщина смотрит на сидящих рядом с ней мужчин.

– Конечно, муж, – отвечаю я.

По части тостов и поздравлений я полный профан. Максимум для меня – это фраза: «С днем рождения!». А Федоров умеет красиво говорить, особенно о своей жене.

Хозяин дома по традиции и в знак уважения к своей даме произносит тост стоя.

– Милая, любимая моя женщина, душа моя. Без тебя я слеп в этом мире. Ты моя путеводная звезда. Все, чего я добился в этой жизни, я достиг только лишь потому, что рядом со мной всегда была ты: понимающая, терпеливая, любимая. Вот уже тридцать два года мы вместе. Было между нами многое, ты могла уйти, имела на это право, но ты вместе со мной переживала все тяготы и невзгоды, и я благодарен тебе за каждый день. Я очень люблю тебя. Будь всегда со мной.

– Буду, – ответила именинница, и поцеловала мужа в губы.

Не отрываясь друг от друга, они отпивают шампанского.

Идиллия! Интересно, а у нас с Крис может быть также? Способен ли я на такие глубокие чувства? Раньше думал, что нет. Но сейчас, сидя за этим столом, я осознаю, что мне не хватает этой девчонки.

– Сереж, а где ты пропадал пять лет? Чем занимался?

Этот вопрос застает меня врасплох, я даже подавился соком. Переглянувшись с дядей Сережей, я уклончиво отвечаю на вопрос.

– Служил по контракту.

– Мама бы не одобрила.

Это да, мама была разочарована тем, что сразу после армии я не вернулся домой.

– Знаю. Но война – это моя стихия.

– Как отец говоришь. Слово в слово.

– Правда? Я никогда не слышал от него этих слов.

– Зато твоя мама наслушалась. Перед каждой военной командировкой они ругались. Она умоляла остепениться ради семьи, а он отвечал: «Война – это моя стихия». Ты же помнишь, он же в каждую горячую точку добровольцем, в первых рядах…

– Хорошо, что я не женат.

– Очень плохо. Пора бы задуматься. Так хочется малышей понянчить.

– Придет время, женится.

– А девушка есть?

– Да, – вырывается у меня.

Дядя Сережа не одобрил этот ответ. Укоризненно взглянул на меня.

– А что ты один тогда пришел? Мы ж не кусаемся вроде. Или не серьезно у вас?

– Серьезно.

– Вы живете вместе, – догадывается она.

– Света…

– Да, живем.

– Фотографию хоть покажи.

– Фотографий у меня нет.

Удивленно женщина смотрит на меня большими голубыми глазами.

– Ну, тогда сам рассказывай, какая она?

– Необыкновенная, – отвечаю я, и сам себе удивляюсь. И ведь не соврал. Крис для меня именно такая.

– Что ж ты необыкновенную дома одну оставил? – смеется женщина. – Езжай за ней.

– Светлана.

– Извините, теть Света. В другой раз мы обязательно приедем к вам вдвоем, но сегодня, если честно я больше приехал к дяде Сереже, чем к вам.

– Мужской разговор?

– Да.

– Понимаю. Доедайте горячее. И свободны до десерта.

– Спасибо за понимание, любимая, – Федоров целует ладошку жены.

– У вас полчаса.

Мы с Федоровым удаляемся в его кабинет, пока тетя Света убирает со стола грязные тарелки.

– Ну что, принесли документы? – нетерпеливо спрашиваю я.

– Нет. Для меня доступ к этим файлам закрыт. Пока.

– Не понимаю.

– Ты думаешь, что эта троица одни в своем роде? Думаешь, что таких, как они больше нет? Ошибаешься, сынок. Присядь, – Федоров садится в свое громоздкое кожаное кресло, нервничает. – Начну с самого начала. Ты тогда в армии служил. Здесь, в областном центре, в органах творился тихий ужас. Прежнее руководство погрязло в коррупции и связях с криминалом. Взятки, сфабрикованные дел, осуждение невиновных, все это встало мне поперек горла. Не мог я работать по новым правилам. Я решил уволиться, подал раппорт. Но генерал разорвал его, дал время подумать, но поскольку он был суровым мужиком, за своеволие я был наказан. Он снял меня с должности начальника отдела, отослал простым следователем в ваш маленький городок. Делать там особо было нечего: мелкие кражи, разбой, хулиганка. Пока однажды ночью меня не вытащили буквально из постели посреди ночи. Вызвали на место происшествия. Как сейчас помню: светало, мрачно так было, тяжелые облака нависали над лесом, накрапывал дождь, на полянке у большой сосны лежало тело молодой девушки. Очень молодой. Семнадцать ей было. Огнестрельное ранение в голову. Из одежды на ней была лишь разорванная блузка, ниже пояса она была обнажена. Ноги были в синяках и кровоподтеках. Я еще тогда при осмотре заметил на ее груди треугольник из трех свежих ожогов, как от сигарет. Такое я видел впервые, поэтому запомнил. Сомнений не было – это изнасилование. Я взялся за дело с особым рвением, развил бурную деятельность, надеясь найти убийц по горячим следам. Но мою инициативу быстро пресекли. Сверху поступила рекомендация направить свои силы на другое дело, а этим заняться поверхностно, как говорится, для галочки. Но я не послушал. Неофициально я начал копать дальше. Нашел десятки подобных случаев по всей области и за ее пределами. Масштаб преступлений ты даже представить себе