Цепи любви - Эмералд Бакли

Коттедж был пуст, Джессика прошла на кухню и включила чайник.

Возможно, она потому так сильно разозлилась, что переход от тревожного ожидания к реальности оказался слишком резким. Джессика уже представляла себе Грея лежащим без сознания в какой-то захолустной больнице, а то и на дороге, и вдруг он входит в дом целый и невредимый, и ему откровенно безразличны все волнения и тревоги, которые она испытала по его милости, не говоря уже о том, что он опоздал, прекрасно зная, что ей нужно было уйти.

Да, у нее были основания сердиться, но странно, что Грей, казалось, был рад ее гневу, приветствовал и даже подогревал его, хотя ему следовало бы знать, что виноват во всем он сам. А потом он ее уволил…

Джессика снова поёжилась. Придется вернуться хотя бы только для того, чтобы поговорить с Фредди. Но как она может объяснить ему ситуацию, не подвергая опасности и без того непрочные отношения мальчика с отцом?

Теперь уже Джессика злилась на Грея по другому поводу: как можно быть таким эгоистичным, равнодушным к чувствам собственного сына? Он хотя бы догадывается, как отразятся на Фредди его действия?

Когда вернулись Долли и Джошуа, было уже поздно, но им, конечно, не терпелось узнать, что произошло. Слушая рассказ Джессики, Джошуа нахмурился.

– По-моему, в сложившейся ситуации тебе лучше держаться от него подальше, – сказал он.

– Но как же Фредди?

Джошуа покачал головой.

– Джессика, я знаю, ты очень переживаешь за мальчика, как я уже говорил, у тебя слишком доброе сердце. Но пока ты живешь с нами, мы в какой-то мере в ответе за тебя. Не спорю, ты взрослая и способна сама принимать решения, но мне не нравится, как Грей стал себя вести. Честно говоря, меня подмывает встретиться с ним и сказать ему пару ласковых…

– О, ради бога, не делай этого! – воскликнула Джессика.

Она так побледнела, что Джошуа, хотя и не перестал хмуриться, сдался:

– Ну хорошо, не буду, если ты настаиваешь, но, не скрою, я рад, что ты больше не будешь на него работать.

– Мне придется съездить туда, чтобы поговорить с Фредди, – сказала Джессика, – пусть даже Грей все ему объяснит, я не могу уйти просто так.

– В таком случае, советую тебе дождаться момента, пока кто-нибудь из нас сможет поехать вместе с тобой, – предложил Джошуа.

Но Джессика покачала головой.

– Нет, я не собираюсь прятаться за ваши спины. Я взрослая женщина и вполне способна постоять за себя. Сегодня Грей Харди застал меня врасплох, но завтра…

Почти не сомкнув глаз всю ночь, Джессика проснулась до рассвета. Она тщательно оделась – не в ту одежду, в которой обычно ходила к Фредди, а в строгий официальный костюм, соответствующий серьезности ее настроя. Она не собиралась уговаривать Грея переменить решение или валяться у него в ногах, умоляя не увольнять ее, нет, Джессика собиралась повидаться с Фредди и как можно деликатнее объяснить мальчику, что произошло, не возлагая вину на его отца. Ради блага Фредди она не должна винить Грея.

Подъезжая к дому, Джессика удивилась: во всех окнах горел свет. Не успела она выйти из машины, как парадная дверь распахнулась и Грей сбежал по лестнице ей навстречу.

– Фредди… он с вами? – нетерпеливо спросил он, когда Джессика открывала дверцу машины.

Фредди? С ней? В волнении Грей взял Джессику за руку. Он стоял так близко, что девушка ощущала тепло и аромат его тела. Он был в футболке и потертых джинсах, на щеках темнела отросшая за ночь щетина, и у него был вид человека, не спавшего полночи. Тревога, которая исходила от Грея, буквально окутывала его как аура, передалась и Джессике.

– Нет, Фредди не со мной, а что?

– Я не могу его найти. Вчера вечером я засиделся допоздна за компьютером. Не знаю почему, но мне не спалось. – Джессика заметила, что Грей избегает встречаться с ней взглядом. Голос его звучал резко, словно в нем прорывались эмоции, которые мужчина пытался скрыть. – Я встал рано, и, когда пошел взглянуть на Фредди, его не оказалось в комнате. Я обыскал весь дом, но нигде никаких следов.

Джессика не хотела верить тому, что услышала.

– Скажите, вчера вечером, после моего ухода, вы заходили к нему? – резко спросила она.

На этот раз Грей все-таки встретился с ней взглядом, и Джессика заметила, что его глаза покраснели. После короткого колебания он покачал головой и, хотя Джессика не упрекала его, попытался оправдаться:

– Мне нужно было поработать дома. Я думал, Фредди спит, и не хотел его тревожить.

Вы не хотели утруждаться, мысленно уточнила Джессика, но не стала говорить это вслух. Что толку от упреков? По выражению лица Грея было ясно, что он и без того страдает, чувствует себя виноватым.

Поскольку она промолчала, наступила небольшая пауза, а потом Грей вдруг сказал хрипло:

– Спасибо.

Джессика удивленно подняла на него глаза.

– За что?

– За то, что не высказали того, что думаете. Я знаю, вы считаете, что мне следовало навестить его вечером. – В голосе Грея было столько страдания, отчаяния, вины, что сердце Джессики заныло от сочувствия к нему. – Видит Бог, я и сам так думаю… но я этого не сделал, и вот он исчез.

– Вы уверены, что его нет в доме?

– Уверен. Я обыскал все комнаты, дважды заглянул во все шкафы. У меня еще оставалась надежда, что он у вас.

От волнения у Джессики пересохло во рту.

– Вы звонили в полицию? – тихо спросила она.

Грей отрицательно покачал головой.

– Нет. Я как раз собирался позвонить вам, чтобы узнать, не у вас ли он спрятался, и, если нет, попросить вашего совета.

Попросить у нее совета?! Джессика недоверчиво воззрилась на Грея.

– Вы мне не верите? Что ж, ничего удивительного. После того как я вел себя вчера вечером… Боже правый, куда же он подевался?! Почему он сбежал?! Мне казалось, он стал привыкать ко мне, начал понимать…

– По-моему, нам нужно поскорее известить полицию, – мягко перебила его Джессика.

Не думая, что делает, она взяла Грея за руку. Это был всего лишь машинальный жест утешения, но Грей замолчал и посмотрел сначала на ее руку, потом ей в глаза, и Джессика вдруг обостренно почувствовала тепло его кожи, покрытой мягкими волосками, твердость его мускулов, внезапно напрягшихся под ее ладонью.

У нее перехватило дыхание. На мгновение Джессика застыла, не в силах ни вздохнуть, ни шелохнуться, а потом отдернула руку и резко отпрянула от Грея, побледнев.

Как она может испытывать подобные ощущения, когда все ее мысли должны быть только о Фредди?! Как она смеет допускать в себе это постыдное физическое влечение, особенно когда Грей ясно дал понять, что не испытывает к ней ни малейшей симпатии, не говоря уже о желании?!