Пинцет - Vladarg Delsat

— Надо вас вывезти куда-нибудь, на отдых, — хмыкнул мистер Грейнджер. — На лыжах покататься, с горки поорать…

— Не надо с горки орать, — на этот раз передернуло уже старлея. — Если с горки много орать, то пристрелят просто из милосердия.

Тем не менее, молодые люди вместе с родителями были отправлены в Швейцарию — в регион Сан-Бернардино, именно проводить время друг с другом, кататься на лыжах, и расслабляться. Миссис Грейнджер очень хотела выяснить, каковы именно причины такого страха доченьки, хотя Василию, как раз, все было понятно. Попытавшись объяснить родителям, старлей осознал, что его просто не понимают, поэтому нужно было самому. Гермиона с охотой принимала его поглаживания, но вот кроме старлея, шарахалась от любого мужчины в радиусе метра.

— Давай, кто быстрее? — предложил Василий, утаскивая Гермиону с оживленной, пугающей ее трассы.

— Давай! — обрадовалась девушка, устремляясь вслед за старлеем.

Постепенно полностью замыкаясь на нем, девушка совсем не хотела ничего менять, понимая, тем не менее, что впереди ждет школа. Вот только магическую совсем не хотелось. Гермиона не знала, что Василий получил интересное предложение перед самым отъездом и старательно над ним думал в перерывах между катанием и поцелуями.

Девушка постепенно забывала прошлое. Именно то прошлое, в котором не было такого живого и надежного Гарри. Потому что окруживший ее теплом, заботой и лаской юноша оказался самым важным на свете. Именно замкнувшись на Гарри, Гермиона отбросила прошлое, ушедшее в глубины памяти. Правда только тогда, когда юноша был рядом. Впрочем, это понимал и сам старлей, и родители девушки, даже не заговаривая о разных кроватях. По закону Магии же, они оба были мужем и женой, хотя с половой близостью не торопились — по колдомедицинским причинам.

— Успеем еще, — ответил Вася на вопрос Гермионы. — У нас вся жизнь впереди.

— Вся жизнь… — повторила она за ним, тихо всхлипнув. — С тобой…

— Конечно, — почему старлей не воспринимал девушку ребенком, он не понимал и сам, принимая происходящее, как должное. — Разве может быть иначе?

— Я тебя люблю, — прижавшись к телу юноши всей собой, Гермиона была просто счастлива.

***

Русская группа захвата, посланная под видом учеников Колдовстворца была вынуждена признать — задание они провалили. Все шло как по нотам, пока в зале не появился очень злой пацан. Одетый в британскую форму, но с русской тельняшкой, он густо выматерился, подавая тем самым сигнал залечь, а потом произошло что-то совсем невозможное — все, поднявшие на пацана палочку исчезли. Воин-целитель был явлением гораздо более редким, чем вольный некромант, отчего командир группы, майор Евстигнеев упустил момент.

Чуть позже оказалось, что все, напавшие на воина, находятся в камерах британской тюрьмы, что в свою очередь означало, что у пацана подтвержденный статус, это, во-первых, и Британия пополнится сквибами, это, во-вторых. Вариантов особо не было, потому что за нападение на целителя вариантов наказания было всего два — или отключение магии, или заключение. Но воин, видимо, не пожелал облегчить участь напавших на него, отчего они были обречены.

Как будто этого было мало — активизировались магглы. При этом ученики Хогвартса, как и гости оного узнали об этом довольно быстро — по высаженному десанту. Магглы вели себя корректно, самых активных просто били, но никого не убили, поэтому даже мистер Филч, отчего-то пожелавший напасть на пацана, выжил.

Скорость, с которой маги были захвачены, очень напугала их, поэтому те, кто доселе считали людей «грязью», уже готовы были сотрудничать. Аморфная масса магического сообщества бороться-то точно не желала, особенно в отсутствии лидеров. Но Волдеморта не было, а Дамблдор оказался в Азкабане за нападение на целителя, что старика полностью дискредитировало.

— И что теперь? — поинтересовалась нервно комкавшая платочек Амелия Боунс.

— Теперь маги будут работать, — хмыкнул маггловский военный. — Вам есть, что предложить нам, а за это вы останетесь в живых.

— Что вы имеете в виду? — удивилась женщина, к такой постановке вопроса не готовая. Вспоминая Фаджа, попытавшегося проклясть магглов, мадам Боунс только вздохнула. Министра похоронили накануне.

— Вы можете лечить неизлечимые для нас болезни, — объяснили ей. — Поэтому будете лечить, хотите вы этого или нет.

— Но я не умею… Это же целители делают! — попыталась объяснить Амелия.

— Не умеете — научат, не хотите — заставят, — ответ маггловского военного заставил главу ДМП чувствовать себя не в своей тарелке.

Приказ королевы был однозначен — маги должны работать. В соответствии с законодательством это касалось всех, кто был старше двадцати одного года, кроме тех, кто был на службе. Маги работать, во-первых, не умели, во-вторых, не хотели, и в-третьих, просто не знали, как целительствовать. Вот тут-то и пришло время создания академии целительства, под фактическим руководством совсем еще пацана, зато умеющего лечить, а это было важнее возраста. Но вот, с другой стороны, ему и самому нужно было еще учиться…

Напуганные маггловским оружием целители Мунго, внезапно обнаружившие, что защита работает только против магии, обнаружили в библиотеке книги, содержавшие чары, направленные на исцеление магглов. Это открытие сильно удивило магов, ведь оно говорило о том, что в древности маги и магглы жили вместе без особых проблем. Ну вот сейчас, когда магам не оставили выбора, пришлось учиться всем, формировать целительские бригады, чтобы спасать сначала детей, а потом и взрослых от часто страшных, а часто просто редких заболеваний. На фоне всего этого о Грейнджерах просто забыли, позволив подросткам жить своей жизнью, учиться в школе, в университете, ну а потом…

***

Первые уроки в новой школе Гермиону пугали бы, если бы не ее Гарри, девушка это очень хорошо понимала. Страха просто не было. Куда-то совершенно пропал страх плохой оценки, злости учителя, наказания за что-то. Рядом был этот юноша и… Ничего плохого случиться не могло. Просто не могло и все. Попытка обозвать ее заканчивалась там, где начиналась…

— Эй ты, заучка! — крикнул какой-то ученик, скорей всего знавший девушку в начальной школе.

— А в следующий раз я тебе вырву язык, — ласково сказал ему Василий, вывернув палец так, что тот от боли не мог даже пошевелиться. — Ты меня понял? Кивни, если понял.

— Я… я папе расскажу! — всхлипнул посрамленный юноша, напомнив этим Малфоя.

— Очень хорошо, расскажи, — улыбнулся старлей, документы у которого никто и не думал забирать. —