Пинцет - Vladarg Delsat

говорил, отчего хотелось просто растечься лужицей. Она все больше понимала, что рядом с ним ей ничто не страшно. Но Гарри, которого она знала раньше, был совсем другим — робким, нерешительным, порывистым, а сейчас юноша стал внимательным, очень заботливым и готовым защищать ее от чего угодно. Подумав, Гермиона поняла, что такой Гарри ей нравится больше. Особенно ей нравилось, что она может быть девушкой рядом с сильным мужчиной, а юноша был именно мужчиной.

Обнимавший ее сейчас Гарри рассказывал, что именно он делает, а она… Гермиона просто наслаждалась интонациями голоса юноши. Это было так волшебно… Родители оказались живы, да еще и очень непростыми людьми, особенно папа, отчего она чувствовала себя защищенной, как никогда. Ну и Гарри, конечно… Отходить от юноши Гермиона была не согласна, хотя он старался объяснить, что ничего плохого случиться не может, но…

— Я без тебя не смогу, — призналась она, притянув Гарри поближе к себе. — Совсем-совсем.

— И не надо без меня, — погладил ее в ответ самый лучший, по мнению Гермионы, юноша. — Будем вместе, да?

— Да… — она почувствовала себя самой счастливой на свете, потянувшись к нему губами. И Гарри подарил ей этот бесконечно сладкий поцелуй. Как будто весь мир исчез в этот миг для Гермионы, ведь это был он!

— Маленькая моя, — произнес Гарри, когда поцелуй закончился. Быть прижатой к нему оказалось так сладко, что просто больше ничего и не желалось, но оказалось, что это еще не все.

Поднявшись с кровати, на которой они оба провели уже не одну ночь, юноша протянул руки Гермионе, доверчиво уцепившейся за них. Оказалось, Гарри хочет, чтобы она поднялась. Осторожно и как-то очень бережно поддерживая ее, самый лучший на свете юноша потянул Гермиону вперед, не давая привыкнуть к тому, что она стоит. Гермиона сделала свой первый после долгой недвижимости шаг, оказавшись в объятиях своего Гарри. Это было так чудесно, просто волшебно. Не удержавшись, она тихо взвизгнула. В ответ Гарри ее еще раз поцеловал. Они стояли посреди комнаты и целовались так, как будто не виделись очень давно.

— Даже завидно… — донесся до Гермионы голос мамы, но она занималась важным делом — целовала своего Гарри, поэтому не отреагировала.

— Дочка стоит, — а это папа сказал. Наверное, они с Гарри опять забыли запереть дверь, но это было неважно, потому что Гермиона наслаждалась своими ощущениями.

— Им сейчас не до нас, — мама вздохнула, но отвлекаться не хотелось, ноги подгибались, то ли от усталости, то ли от тепла Гарри.

— Мы подождем… — папа явственно хмыкнул, но Гермиона уже почти ничего не воспринимала.

Спустя, наверное, целую вечность, Гарри все также бережно уложил ее на диван. Шевелиться совершенно не хотелось, а он отдышался и уже спокойнее заговорил с родителями:

— Гермиона сейчас будет потихоньку ходить, праздник по поводу первого шага нужен.

— А вы разве уже не отпраздновали? — с улыбкой в голосе поинтересовалась мама.

— Ну, в чем-то… — хмыкнул Гарри, а Гермиона почувствовала, что просто засыпает, поэтому весь остальной разговор не слышала.

Как-то внезапно провалившись в сон, она чувствовала только приятные волны, пробегавшие по телу. Гермиона даже во сне осознавала, что счастлива, вот просто счастлива и все. Ничего менять не хотелось, хотелось, чтобы вечно был Гарри, родители и никаких магов. Устала она от магов.

Отметив, что девушка уснула, Василий вздохнул. Целовалась Гермиона здорово, на его взгляд, поэтому башню, конечно, уносило. Тут могли еще играть подростковые гормоны. Все-таки, четырнадцать лет — самый тот возраст. Ну и еще нужно было правильно отметить завтрашний день, ибо товарищ старший лейтенант ничего не забывал, а тот же Гарри про этот день знал. Колдомедицина категорически возражала против полового акта раньше шестнадцати лет и этому мнению Василий доверял. Впрочем, девушке пока было непринципиально, а на самый крайний случай, существовали и другие методы, о которых Вася, разумеется, знал, несмотря даже на то, что в СССР секса не было.

— Ходить будет через дня два-три, — сообщил он родителям Гермионы. — Руки начнем укреплять комбинированными способами. Штурмовую не потянет, но тот же Штейр — вполне.

— Интересные планы, — усмехнулся мистер Грейнджер. — Учиться тебе почти и не нужно, зато нужно Мионе.

— Значит, я с ней, — хмыкнул Василий. — Маленькую мою надо поддержать, — произнес он так нежно, что девушка улыбнулась во сне.

— Понимаешь, значит, — кивнул Марк, с уважением глядя на пацана, отлично все понявшего. А ведь он и Эмма шли сюда для того, чтобы объяснить парню, что Миона без него не выживет.

— Тоже мне, бином Ньютона, — пошевелившаяся девушка была немедленно поглажена. — Как выяснилось, может так случиться, что меня выдернут магией, — более серьезно проговорил Вася. — Тогда Гермиону надо усыпить или иначе успокоить, пока я не вернусь.

— Ясно, — кивнул мистер Грейнджер, ничего больше не спрашивая. Пацан хорошо продемонстрировал, что понимает последствия своих поступков, да и в пустой браваде доселе замечен не был.

Стоило родителям девушки уйти, старлей принялся бережно раздевать девушку с целью переодевания. Сразу же проснувшаяся Гермиона наслаждалась его прикосновениями. Задумываться, отчего ей не хочется испугаться, убежать от трогающего ее юноши, девушка не желала, зато задумался Василий. Только на него одного Гермиона не реагировала, как жертва насилия, скорее, наоборот, и это было не слишком понятно. Решив, что стоит почитать об этом в магических книгах, старлей закончил с переодеванием сразу же прильнувшей к нему девушки. Они засыпали в обнимку и сон обоих был очень сладким.

Марк, заметивший все то же, что и Василий, был задумчив. Реакции Мионы говорили об импринтинге, но даже импринтинг многого не объяснял. Это все стоило хорошенько обдумать. Дочка как-то очень быстро успокоилась, но доверяла только этому Поттеру. Видимых причин этому не было, тут впору было согласиться с версией Алекса о третьей мировой.

— Они ведут себя, как молодожены, — заметила Эмма. — Вот такая у меня ассоциация.

— Думаешь, тут тоже магия? — понял Марк недосказанность и задумался еще глубже.

***

Про Империо молодые люди рассказали, поэтому группа захвата набилась в приемную премьер-министра, полностью остановив любую работу секретариата. Генерал в сопровождении адъютанта вошел к премьеру, думая о том, как построить разговор. Глава правительства был явно раздражен, но молчал, ожидая первой реплики. Адъютантом сегодня был один из боевых офицеров, имевший очень четкое задание.

— Как