Игра в обольщение - Кэтрин Гарбера

Она ощутила его напрягшуюся плоть и стала извиваться и тереться лоном о его затвердевший член. Ее голова заметалась по подушке, пока он взасос целовал то место между шеей и ключицей, где лихорадочно бился пульс.

Она снова затрепетала и ощутила влагу между ног, когда жар, излучаемый Хантером, распространился по телу. Опустила руки, провела ладонями по бокам Хантера, остановилась на его ягодицах и притянула его к себе. Он стал вращать бедрами, так что головка члена терлась о ее лоно. Она застонала, почувствовав его горячее дыхание на своей шее. Его грудь прижалась к ее груди. Он стал двигаться. Мягкая футболка была помехой, барьером между ними, который так хотелось устранить. Но Феррин было так хорошо, что она дала ему полную свободу ласкать ее так, как ему хочется.

Она не могла запретить себе касаться его. Приказать себе опустить руки. Перестать ласкать упругие ягодицы, мускулистую спину. Она провела ногтями по всей длине позвоночника, и бедра Хантера дернулись вперед. Он стал покусывать ее шею. На миг приподнял голову, чуть отодвинулся в сторону и поднял ее футболку, обнажив груди. Приподнялся на локте, хотя его восставшая плоть по-прежнему прижималась к центру ее женственности, стал ласкать груди. Ее соски превратились в камешки, когда он стал обводить их пальцем. Только ареолы, почти не касаясь. Просто дразня.

Она выгнула спину, пытаясь сместить его руку туда, где хотела ощутить, но он не позволял торопить себя. Он навис над ней, и она ощутила жар его дыхания, опаливший сосок, который затвердел еще сильнее, прежде чем его губы сомкнулись на нем. Он провел по соску языком, и она вздрогнула и затрепетала в его объятиях.

Он снова поднял голову, потерся щекой о ее грудь, щекоча бородкой, и она ослабела от желания. Уперлась пятками в матрас, выгнула спину и стала тереться о его член, а он в ответ стал вращать бедрами.

Потом он, держа ее за плечо, встал на колени между ее бедрами и стал медленно целовать груди. Скользнул ниже, к пупку, до самого центра ее женственности. Провел по нему языком, и она напряглась. Он покусывал ее живот, терся щетиной, приятно щекоча, продолжал медленно ласкать, спускаясь вниз.

Феррин сжала его голову и попыталась поднять его повыше, чтобы снова ощутить в себе. Но не смогла сдвинуть его с места. Он положил ее ноги себе на плечи и пальцами раскрыл створки ее лона. Его дыхание было теплым, когда он лизнул нежную раковинку. Она вздрогнула и тихо вскрикнула. Бедра непроизвольно дернулись. Он снова лизнул ее, и она изогнулась в его руках. Он коснулся ее пальцем, обвел лоно и медленно проник пальцем внутрь. Она вздрогнула, когда первые волны оргазма сотрясли ее, но сознавала, что хочет больше того, чем он ей дает. Он не должен останавливаться!

Ее голова металась по постели, когда он продолжал ласкать ее языком и губами в самом интимном месте. Первые конвульсии оргазма сотрясли ее. Она прижала его голову к себе и чуть приподнялась, чтобы дать ему лучший доступ. Он лизал ее, пока она не затихла, и только потом выпрямился и лег на нее, раздвинув ее ноги еще шире.

Она тихо ахнула, когда он вошел в нее, глубоко и мощно, и ее мышцы сжали его плоть. Хантер чуть отстранился и стал вонзаться в нее, снова нагнетая напряжение. Хотя она не была уверена, что снова достигнет пика наслаждения, все же ей это удалось. Содрогалась под ним, впиваясь ногтями в спину, пока не почувствовала, что он двигается быстрее и жестче.

Она услышала стон, когда он достиг разрядки, и опять выгнулась под ним, обхватив его руками и прижимая к себе. Наконец он обмяк на ней. Застыл неподвижно, после чего перекатился на спину, увлекая Феррин за собой. Он крепко держал ее в объятиях, а она медленно проваливалась в дремоту. Правда, она не хотела спать сейчас. Хотела видеть его спящим. Но ничего не могла с собой поделать. Он притянул ее к себе, накрыл их обоих одеялом, и она блаженно улыбнулась. И так же крепко обняла его, впервые в жизни сознавая, что нашла то, чего искала, против всех ее ожиданий. Нашла в Хантере. И это заставляло ее чувствовать одно: какими бы они ни были разными, смогут преодолеть все препятствия.

Они проснулись поздно утром. Она надела платье, и Хантер отвез ее домой. Феррин стояла в дверях и провожала взглядом удалявшуюся машину. Только когда она исчезла из вида, Феррин вошла в дом.

Она так и не успела сказать ему о своем решении позволить просмотреть бумаги тренера. Но сейчас она примет душ и позвонит.

В этот день позднего лета солнце сияло ярко и небо было голубым. В такие дни возможно все, все на свете.

Проходя по дому, Феррин напевала песню, которую слышала в машине, когда Хантер ее подвозил. Она приняла душ и пошла в кухню, где Джой уже поставила завтрак тренера на поднос. Джой здесь не было, поэтому Феррин взяла поднос и поднялась наверх.

– Привет, солнышко.

Сегодня утром голос тренера звучал чуть увереннее. После их ланча внизу и до ее поездки в Сан-Франциско ему стало хуже. Он не покидал своей комнаты и почти не разговаривал с дочерью.

Феррин поставила поднос на пристенный столик, подошла к окну и стала раздвигать шторы.

– Доброе утро, папа. Как ты себя чувствуешь?

– Лучше. Что ты делала вчера? – спросил он.

Она подняла поднос и принесла к кровати. Поставила ему на колени и взбила подушки под головой.

– Я провела день в Сан-Франциско. С другом.

Почему она не хочет упоминать имя Хантера? Лгунья!

Но у нее и правда не хватало храбрости. Может, ей только кажется, что отец не одобрит ее встреч с Хантером? Но Феррин не хотела говорить о Хантере, пока не поймет, насколько искренни чувства, которые к нему питает.

Ей казалось, что они настоящие. По правде говоря, ей трудно было не думать о нем. Он не шел из головы, пока она принимала душ и одевалась, чтобы навестить отца.

Сегодня новый день, но волшебство вчерашней ночи словно льнуло к ней. Впервые ей казалось, что она нашла человека, которому может доверять. И если она не ошибается, Хантер чувствовал к ней то же самое.

Она вспомнила, как он держал ее в объятиях прошлой ночью, прижимал к себе так, словно не хотел никогда отпускать.

– Вот и славно. Хорошо провела время? – спросил тренер.

– Очень, – кивнула она и, примостившись на край стула для посетителей, поднесла к губам чашку с кофе.

– Папа!

– Что?

– Хантер Карутерс просил разрешения просмотреть коробки с документами, присланными из колледжа. Он ищет видеозапись, которая лежит в одной из коробок. Ты согласен?

– Какие коробки? – спросил отец. Его глаза словно затянуло пленкой, на лице читалось явное недоумение.

– Какие-то старые документы и видеозаписи еще с того времени, когда ты работал тренером. Я бы хотела собрать кое-что и отдать колледжу как благодарность за твое чествование. Кто-то из колледжа тоже просил меня об этом.