Думай, что говоришь - Елена Первушина

Как он это делает? Если вы прочтете только выделенные слова, то получите «скелет», костяк этого отрывка. Вы поймете где и когда происходит действие, и кто принимает в нем участие. Это очень простые фразы, состоящие из подлежащих и сказуемых в действительном залоге, и небольшого количества второстепенных слов – дополнений, определений и обстоятельств, необходимых для придания фразам осмысленности.

Затем Тургенев добавил еще немного дополнительных оборотов, чтобы простая констатация фактов (день клонился к вечеру, перед раскрытым окном сидели две женщины) превратилась в картинку, которую мы могли бы увидеть «мысленным взором». Нам уже известно, что подобный прием используют не только авторы художественных произведений, но и публицисты – чтобы воздействовать на чувства читателей. Строго говоря, это совсем не обязательно. А вот выражать свои мысли как можно более простыми предложениями – пожалуй, наоборот. Такое стремление к простоте – лучшая вакцина от канцелярита.

Но как распознать канцеляризмы, если они все-таки проникли в ваш текст, а вы хотите вырвать их с корнем? К слову, канцелярит – это как раз та редкая болезнь, для которой лучшим способом лечения является самолечение.

Какого-то исчерпывающего списка «казенных слов» не существует. Но есть отдельные признаки, «симптомы», указывающие на то, что текст становится «засушенным» и переусложненным.

1. Прежде всего, это уже знакомый нам пассивный залог:

«решение было принято»,

«документы были подписаны»,

«собрание было назначено»,

«работа была проведена»,

«выговор был вынесен».

Когда мы встречаем такие обороты, нам ясно: перед нами – скупой, «суконный» язык документов. И если текст не является официальным документом, значит автор где-то «подхватил» канцелярит, от которого ему нужно срочно избавляться.

В документах также применяется определенный набор глаголов, обозначающих долженствование: «следует», «надлежит», «вменяется», «рекомендуется» и т. д. Употребление их в повседневной речи может вызывать недоумение. Гораздо понятнее прозвучат глаголы в повелительном наклонении.

И, заметьте, повелительное наклонение даже без «пожалуйста» – это вовсе не синоним грубости и приказного тона. В чем вы можете лишний раз убедиться, внимательно перечитав предыдущую фразу. Но от «пожалуйста» тоже никто не пострадает.

2. Второй «симптом» я также упоминала – обилие в тексте составных именных сказуемых. Причем, в качества глагольной части часто используются слова, которые почти не встретишь в повседневной, разговорной речи: «является», «осуществлять», «проводить», «оказывать»…

Иллюстрация – еще один пример из книги Норы Галь. Она пишет: «Считается несолидным в газетной статье или очерке написать, к примеру: «Мы решили больше не пытаться»… Нет, непременно напишут: «Мы приняли решение прекратить попытки»…

Вместо двух простых глагольный сказуемых теперь в тексте стоят два составных именных. Словно к ногам балерины кто-то привязал две гири и заставил ее танцевать.

Конечно, составное именное сказуемое – это не «зло в чистом виде», иногда без него сложно обойтись. Если, допустим, вместо выражения «Он был болен» легко можно использовать «Он болел», то попробуйте заменить именную часть во фразах «Он был врачом», «Он лечил людей»? Но ведь лечить людей можно и не будучи врачом. Придется объяснять: «Он закончил институт, получил диплом врача и стал лечить людей в ближайшей поликлинике». Звучит странно и неестественно.

Нет, составное именное сказуемое – это зло только в том случае, когда с его помощью стараются «не называть вещи своими именами». Так, в примере, приведенном Норой Галь, автору, вероятно, не хотелось говорить прямо, что они «отступили» и «сдались». Возможно он считал, что эти слова плохо вписываются в общую «победную» риторику советской прессы, и он решил «спрятать» смысл за канцелризмами: «приняли решение» – вместо «решили», и «прекратить попытки» – вместо «больше не пытаться».

3. Употребление отыменных предлогов: «по линии», «в разрезе», «в части», «в силу», «в целях», «в адрес», «в области», «в плане», «на уровне».

Если вы, как и я, родились в Советском Союзе, от этих слов на вас, возможно, повеяло ностальгией. Они были практически неотъемлемой частью любой речи, произносившейся на партийном или профсоюзном собрании. Но их можно встретить и в наши дни. Так, введя первый предлог в поисковую строку Google, я без труда нашла: «Имел ли получатель допуск к сведениям особой важности или совершенно секретным сведениям? По линии какой организации? В каком году?», «В настоящее время на Украине по линии Организации Объединенных Наций, Европейского сообщества и на двусторонней основе осуществляются 70 проектов» и даже «Информация по вопросам правоприменительной практики по линии организации дознания и осуществления полномочий административной юрисдикции». Но, как я уже писала выше, язык официальных сообщений и юридических документов вовсе не обязан быть простым и понятным. Его главная задача в другом – составить текст, к которому невозможно было бы придраться. И для этого ему часто приходится жертвовать красотами стиля. Но едва фраза из формальной обстановки переносится в более непринужденную, как обороты, составленные по принципу «как бы чего не случилось», становятся нелепыми и смешными. «Было решено наградить работниц по линии профкома билетами на концерт в Доме Культуры» – звучит странно и «не по-человечески». Гораздо лучше было бы сказать: «Профком решил наградить работниц билетами на концерт».

4. Для официальных документов характерно использование прилагательных и причастий в роли подлежащих или дополнений:

«мы, нижеподписавшиеся…»,

«госпитализация больных»,

«облуживание престарелых»,

«задержание подозреваемого»,

«доводится до сведения отдыхающих» и т. д.

Но когда эти обороты проникают из официальной речи в повседневную, то могут звучать грубо: «Больной! Вы зачем встаете?». Или, в лучшем случае, комично, как в песне Юрия Визбора:

5. Вместо указательных местоимений «этот», «тот», «такой» и т. п. в официальных документах используются слова «данный», «настоящий», «соответствующий», «известный», «указанный», «вышеуказанный», «нижеследующий», «дальнейший»…