Не боярское дело - Сергей Александрович Богдашов

Так вот. У нас такого не будет. Скорее лягушатники теперь наши подшипнички купят, чем мы к ним на поклон пойдём. А уж я постараюсь, чтобы наши получше французских крутились и не люфтили. Попробую ценой и качеством превзойти. Слава Богу, магия и алмазные фильеры мне такой финт позволяют сделать.

– Олег Игоревич, вы бы отошли, а то ветер поднимается, – услышал я голос руководителя команды техников, принимающих контейнеры на специально собранные сани.

Ветер действительно присутствует. Экипаж дирижабля мастерски держит машину над полем, но контейнер начал опасно раскачиваться, повиснув над полем на длинных стропах, стоило только его оторвать от грузовых платформ летающего монстра.

– Майна помалу, – крикнул я в ответ, придержав контейнер щитом и выравнивая его, словно заправский стропальщик.

Так же быстро я справился и с остальными двумя контейнерами, принимая их на щит сразу, как только они отрывались от платформы. Можно сказать, сходу освоил новую специальность. Вот выгонят вдруг меня из бояр, так хоть буду знать, на какую работу можно устроиться.

Дирижабль дал отвальный гудок и неспешно начал набор высоты. Есть в этих летающих гигантах что-то завораживающее. Перед самолётами я и близко не ощущаю такого благоговения.

Кстати, о самолётах. Наблюдал вчера, как наши мастера подтрунивали над авиаконструктором. Мендельсон жутко переживает за своё детище. Сначала он просто бегает вокруг самолёта, стараясь успевать повсюду, но затем не выдерживает и начинает давать указания. Мастера у него за спиной перемигиваются, и один из них идёт за заранее сделанным трафаретом.

– Господин Мендельсон, – вскоре слышится его голос, – А боковые ноздри воздухозаборников согласно конструкции предусмотрены разного размера, или это у кого-то из ваших работников руки из задницы растут?

Мендельсон сломя голову несётся к носу самолёта, и вскоре убеждается, что полуовальные ноздри воздухозаборников действительно разные. Одна чуть длиннее, зато другая шире. Инженер хватается за голову и бежит на второй этаж, чтобы найти нужный чертёж и выяснить, какой из размеров правильный.

– И много вы таких сюрпризов нашему гостю приготовили? – улыбаясь, поинтересовался я у смеющихся мастеров.

– Семь, или восемь, вроде как. У нас же Николаич, ну, наш мастер-модельщик, на раз такие косяки подмечает. Дал же Бог человеку глаз-алмаз. Дважды вокруг машины обошёл, и сразу сказал, что неверно сделано и из размеров выбивается.

– Серьёзные огрехи есть? – перестал я улыбаться.

Итак из-за этого самолёта приходится самых разных мастеров наших постоянно отвлекать, так тут ещё дополнительный фронт работ намечается. А у меня заказы на дирижабли пошли, пусть не валом, как мне предсказывали, но все цеха полностью загружены и работают в три смены.

– Не-е, – протянул начальник цеха, того самого, в чей ангар мы затащили самолёт, – Всё больше по мелочам, но сдаётся мне, в авиации мелочей не бывает.

Это он правильно сказал. В нашем случае именно мелочи и будут теми изюминками, которые помогут самолёту нормально летать. Что-то серьёзное и радикальное мы сделать не успеваем. Мало времени на работу, да и на испытания нужно хотя бы месяц оставить. Кто его знает, какие огрехи вылезут при первых пробных полётах. Реального опыта постройки самолёта ни у кого из нас нет.

Пока идут подготовительные работы, Усольцев вовсю мудрит над расположением и схемой контуров. Навскидку, учитывая скромные размеры нашей птички, с помощью магии можно будет облегчить самолёт килограммов на восемьсот, используя те же способы снижения веса, что и в дирижаблях.

Чтобы не нарушать центровку машины, руны будем привязывать к конструкции центроплана. Это такой хребет самолёта, который соединяет между собой крылья и сам корпус, отчего-то называемый Мендельсоном фюзеляж.

Чуть сложнее обстоит дело с установкой теплосъёмников и нагнетателей. Придётся лезть в двигатель.

Моторы – вотчина Иван Силыча. К мотористу даже Густавсон лишний раз старается не подходить, а уж я и вовсе только со стороны наблюдаю. Наблюдаю не просто так. Присматриваю место, куда бы глушитель для унитазов пристроить.

Есть у меня в доме поющий унитаз. Такие рулады закатывает порой, что диву даёшься, а последнее время и вовсе беда началась. Мой унитаз научился издавать настолько жуткие звуки, что ими впору фильмы ужасов озвучивать.

Однажды я не выдержал и озадачил Усольцева проблемкой глушения звука в трубах. Оказывается, особо придумывать ничего не нужно. Всё уже придумано до нас и остаётся только правильно использовать достижения техномагии, успешно работающие во многих дворцах.

Уже через день я разглядывал две накладки, сделанные из стальной трубы, разрезанной вдоль. Нанесённые на накладки руны и махонький накопитель Силы, собственно это и есть подавитель шума, собранный техномагом по принципу Полога Тишины. Простенькое приспособление сработало отлично, и вместо заунывных воплей баньши у меня в доме теперь слышится всего лишь недовольное ворчание, и то, можно сказать, шёпотом.

Победив унитаз, я наметил следующую цель, и, как ни странно, ей оказался самолёт.

Решение пришло сразу же, как только я впервые услышал звук его мотора. Очень уж он громкий. Помнится, как-то поутру, когда двигатель решили прогреть, то весь посёлок разбудили. Сильный шум – один из опасных недостатков нашего самолёта.

В Империи вся система противовоздушной обороны построена на акустических наблюдательных постах. Знакомили нас в Академии с такими установками и даже дали на них поработать. В нашей армии они называются акустические локаторы. Этакие счетверённые раструбы, зачастую позволяющие оператору этого квартета граммофонных труб бройлерного размера слышать звук моторов тех же дирижаблей задолго до того, как сам дирижабль можно будет увидеть.

Всем курсантам дали тогда побыть операторами подобного чуда. Я, в отличии от сокурсников, когда пришла моя очередь, небо слушать не стал. Развернул раструбы в сторону военного городка, и узнал много интересного, а заодно обзавёлся парой новых идиоматических выражений из лексикона командного матерного. Отлично всё слышно оказалось. О чём только не говорят…

Я успел подслушать, и даже посочувствовал двум неведомым воякам, обсуждавшим новенькую связистку. Действительно странно, почему Зинка женатым не даёт. Чистой воды дискриминация по семейному положению получается.

* * *

6 февраля 211 года от Начала. Два часа пополудни. Зимняя резиденция Императора. Дубовый кабинет.

Во всей Империи наберется немного счастливчиков, которые могут похвастаться тем, что видели изнутри убранство Дубового кабинета. Кабинет находится в центральной, наиболее охраняемой части дворца, куда далеко не все могут пробраться. Как утверждают знатоки, Дубовый кабинет одно из самых безопасных мест для проведения переговоров в столице. Лучшие придворные маги и техники сделали все возможное, чтобы ни одно слово не покинуло пределы кабинета. Кажущаяся скромность внутреннего убранства может обмануть своей простотой людей несведущих, но наверняка приведет в бешеный восторг любого антиквара. Одни