Мама, я Великан - Евгения Сергиенко

– Эй. Ты здесь? – мысленно обращаюсь к Великану. – Я соскучилась по твоему брюзжанию. Выходи.

В ответ – тишина.

Ну что ж, это его право. Ведь я сама сказала, что мы только работаем вместе, а в остальном – каждый сам по себе.

Останавливаюсь, чтобы передохнуть и поднимаю взгляд – звёзды уже сияют на небе яркой россыпью.

Гляжу вверх, волнение и страх отступают. Надо же, до чего прекрасно звёздное небо, только ради этого зрелища стоит хотя бы раз потеряться в лесу.

Не знаю, сколько я как завороженная смотрю в небо, но мне начинает казаться, что звёзды меняют форму. Те, что были большими, становятся меньше, еле заметные крошки растут в размере, а сине-чёрная глубина начинает волнами перекатываться из стороны в сторону.

Я смотрю не отрываясь. Чудится, словно надо мной море, в котором отражается темнота. Огромная тихая глубина накрывает мир своим куполом-одеялом и раскладывает звёзды красивым замысловатым узором.

Голова начинает кружиться, кажется, что ноги теряют землю, и я взлетаю, приближаясь к небесной глубине. Шум леса становится тише, прохладный воздух – слаще, а моё тело всё легче. Плавным движением поднимаю руки вверх и чувствую, что вот-вот коснусь пальцами какой-нибудь огромной и горячей звезды. Меня дурманит небесный простор и наполняет удивительное чувство: я ощущаю себя частью этого мира. Маленькой, но необходимой песчинкой, кусочком вселенского пазла.

Всё тяжелое и земное опускается вниз, а я – парю над миром. Не знаю, как это возможно и где я нахожусь, но небо становится ближе, звёзды ярче, воздух свежее…

Что там Эф говорил про бессонницу и стрессы? Возможно, я и правда не вполне здорова… Но если сумасшедшие люди могут хоть немного тоньше чувствовать мир – я согласна считаться безумной.

Вдруг где-то рядом вспыхивает яркий свет.

Это происходит так неожиданно, что я, ахнув, сжимаюсь в комок и чуть не падаю на ровном месте. Небо в секунды отдаляется и возвращается на своё место – высоко-высоко над головой.

Конечно, я по-прежнему стою на земле, вокруг кусты, в руках телефон и бутылка воды.

Фонарь освещает силуэты в нескольких метрах передо мной.

Покатая крыша, стены из бруса, деревянное крыльцо – я сразу узнаю дом, в котором побывала совсем недавно. Выходит, он всё же существует? Сердце начинает радостно стучать.

А ведь секунду назад я почти согласилась признать себя сумасшедшей и испытала облегчение, а выходит, я не сошла с ума.

Мысль о том, чтобы сфотографировать дом, а потом отправить фото Эфу, проносится в голове и тут же исчезает. Почему-то у меня на душе спокойно и совсем не хочется кому-то что-то доказывать.

Глеб выходит из-за угла дома и поправляет фонарь так, чтобы он светил не в сторону, а вниз, на лестницу у крыльца.

Переступив с ноги на ногу, я скромно кашляю в кулак, чтобы он заметил моё присутствие.

Резко оглянувшись, Глеб замирает, встретившись со мной глазами.

– Вот это да. Ты как здесь очутилась? – он говорит тихо, но слова долетают до меня даже через шорохи леса.

Я пожимаю плечами.

Глеб отступает от фонаря и открывает дверь в дом.

– Заходи, я нашёл твой планшет, – говорит он уже громче и улыбается так, словно ждал моего визита.

Послушался глухой хлопок.

Дверь была плотно закрыта, но этот звук просочился через щели и вдавил меня в кровать.

Через секунду – ещё хлопок. И жалобный, растерянный голос мамы.

Не знаю как, но мне сразу стало понятно – он её бьёт.

Вернее, что так будет – стало понятно, как только «друг» злобно сказал «нам надо поговорить» и она шагнула в коридор.

Из моих глаз хлынули слёзы, а тело словно окаменело, стало тяжелым и неподъёмным – мысль о том, чтобы закричать или побежать к маме, казалось дикой. Мне чудилось, что всё происходит где-то очень далеко и я – ребёнок – ничем и никак не смогу помочь!

А мои демоны? Где они были?!

В тот миг они словно провалились сквозь землю. Появись они рядом – мы ринулись бы в бой! Кинулись бы на «друга» и разорвали его в клочья!

Но их не было!

Остались только я, мама и озлобленный мужчина, потерявший над собой контроль.

Было слышно, что за дверью идёт борьба, «друг» шипел, мама всхлипывала и пыталась что-то сказать.

Потом резкий крик – «да как ты могла?!» – разорвал пространство. Послышался удар, мама вскрикнула жалобно и протяжно. Дверь задрожала. Соседи застучали по батарее.

А ведь он ни разу не сказал ей грубого слова! Всегда так влюбленно на неё смотрел! Так бережно относился! Что же происходит сейчас – это никак не укладывалось в моей голове.

– Я покупаю нам дом! Я хочу семью! Я же так… Так… – голос друга сорвался, и он взвыл. Не заплакал, не закричал, а взвыл по-звериному страшно и жалобно.

– Я ничего не сделала! За что? Почему? – плакала мама.

– Скажи спасибо ребёнку… – тихо простонал «друг».

Из коридора раздался мамин нервный смех.

Конечно, она обо всем знала и сразу выстроила в мыслях цепочку событий, которые разворачивались перед её приходом.

А если не знала, то догадывалась – последнее время я веду себя смирно только ради неведомой ей цели.

Она ненавидела моих демонов всем сердцем и чувствовала, что хоть врачи и называют их «навязчивыми состояниями», прописывают лекарства, дают советы – на самом деле демоны не поддаются лечению и присутствуют в каждом моем дне.

– Да это ревность! – крикнула она. – Неужели ты ещё не понял, этот же…

– Хватит мне врать! – заорал «друг». – Санатории, поездки по врачам, все эти «не надо нас встречать», «нам нужно побыть дома»! Теперь я понял, как ты бываешь дома! Бросаешь ребёнка, а сам уезжаешь непонятно с кем!

–Ты ничего не знаешь! – мама закричала в ответ. – Это болезнь! Мы ходим к психиатрам…

– Заткнись! – ещё яростнее заорал «друг». – Я бы поверил в твои сказки, я бы простил, всё бы проглотил и оправдал, но… – «друг» замолкает, сдерживая то ли ярость, то ли слезы.

– Что «но»?! – снова зарыдала мама.

– Дети так не ревнуют! – прорычал он. – Так! Не ревнуют!

Молчание повисло в коридоре.

Затем раздался ещё один удар – кажется, кулаком по стене.

Потом послышался мамин тихий плач.

– Наверное, ты очень сильно хотела найти планшет, – Глеб открывает кухонный ящик и вытаскивает до боли знакомый мне гаджет.

Сердце ёкает.